Эйнала - Антон Клеттин

проходила как бы сквозь меня. В этот раз она никуда не делась, осталась со мной. Я и сейчас ее чувствую. И знаю, что могу использовать, но не знаю как, — девушка пригубила немного травяного отвара из своей кружки и, все же не удержавшись, взяла еще один орешек.

— Я научу тебя, — пообещал я, стараясь не смотреть на изуродованную руку, которой она взяла сладость.

— Так вот, — наконец управившись с лакомством, продолжила свой рассказ Ирвона. — Сила осталась во мне. И тут я снова услышала голос. Он сказал, что за страх нужно отвечать страхом, за боль — болью, за смерть — смертью. И спросил у меня, готова ли я ответить. И знаешь, я ведь увидела их всех. Всех тех девчонок, что этот ублюдок замучил у себя в кабинете. Знаешь сколько их было? Десятки!

Я удивленно поднял бровь — это было что-то новенькое. Раньше таких подробностей не было.

— Не удивляйся, — заметила мою пантомиму Ирвона, — не все воспоминания вернулись ко мне. А те, что вернулись, они не всегда мои.

— Это как? — все же не выдержал и спросил я.

— Как-как, — досадливо нахмурилась моя собеседница, — я помню чужие чувства. Помню, как меня насиловали. Помню, как меня убивали. Я всегда разная, но это все еще я. Чужие чувства, чужие смерти, я помню их как свои.

— Охренеть, — пораженно выдохнул я. — А ты помнишь только то, что случилось в особняке Кайри, или еще что-то?

— К счастью, — вымученно улыбнулась она, — пока только то, что произошло там. Да и то, не полностью. Эти воспоминания они как бы мои, но не мои. Не знаю, как объяснить.

— И не нужно, — я все же пересилил себя и взял ее за покалеченную руку и, прижав к своим губам, нежно поцеловал.

— Все еще переживаешь по поводу моего уродства? — вновь невесело усмехнулась моя подруга. — Винишь себя, что не смог вылечить?

— Я обязательно найду способ, — пообещал я, снова целуя ей руку.

— Не нужно. Это плата за дар. Нельзя приобрести что-то, не отдав чего-то взамен. Так ОНА сказала. Как по мне — справедливо, тем более что лишилась я всего-то двух пальцев, а не чего-нибудь более существенного.

— Странная какая-то логика, — заметил я.

— Кому дано понять богов? — философски пожала плечами девчонка. — Тем более, это еще и ЕЕ метка, знак принадлежности.

— Что-то я не видел, чтобы другие жрецы Хаймат кромсали себе пальцы в честь своей богини.

— Такое встречается. Только не у жрецов, а у воинов, которые решили посвятить себя ЕЙ полностью.

— Но ты-то не… — я запнулся, вспомнив то утро и то, что Ирвона тогда вытворяла.

— Видимо, ОНА считает иначе.

Да уж, в этом был смысл. Хаймат, перед самым нашим расставанием недвусмысленно дала понять, что хочет, чтобы Ирвона стала моей ученицей. Да и даром к магии не просто так наделила. И пусть дар этот, по сравнению со мной, был ущербным. Пусть свой собственный магический запас у девчонки был мизерным, зато она умела поглощать и накапливать чужую магическую энергию. Мою — с легкостью, из артефактов — с заметным усилием и с огромными потерями. Мы это случайно выяснили, когда копались в заначке виконта. Там была парочка слабеньких артефактов. Ну и Ирвона их полностью опустошила. Я даже не успел разобраться с тем какие именно на них заклинания были наложены. Сумел уберечь только одну крайне интересную шкатулочку. Но с нею я планировал разобраться позже.

— Ну, значит будешь воином. С твоими-то способностями. Шутка ли, перебить большую часть стражи, — улыбнулся я, наблюдая как Ирвона бросает в рот еще пару орешков. — Может попросить Чеза еще трав заварить?

— Фефадо, — с набитым ртом ответила эта сладкоежка, — я уфе наелась.

— Ну-ну, — хмыкнул я. — Так что там дальше было?

— Дальше? — справившись с лакомством, задумчиво протянула она. — А дальше, я согласилась, что платить действительно нужно за все. Попросила у тебя кинжал, ну и, — развела она руками, после чего вновь потянулась к орешкам, но, видимо вспомнив что подразумевается под этим самым «ну и», передумала.

— Жалеешь? — зачем-то спросил я.

— О том, что собственноручно убила мразь, замучившую столько ни в чем неповинных девчонок? Вот еще! Просто… просто неприятно вспоминать. Я ведь радовалась, понимаешь? Каждому его крику радовалась. Той боли, что дарила. Я ведь чувствовала ее. Эту боль. Только не как боль… — она замялась, явно не зная, как передать свои ощущения. — Было приятно, в общем, — наконец неуклюже закончила Ирвона. А еще твоя сила, оставшаяся во мне. Она менялась и как бы расширялась что ли. Становилась моей. Заполняла меня всю. А потом в какой-то момент пришла ОНА. Я была все еще я, но уже как бы и не я. И я почувствовала ее желание, то, как она хочет. И знаешь, когда она забралась на тебя. Это было… Не так, как раньше. А еще я чувствовала твою силу. Не ту, что во мне была. А вообще. И я ЗНАЛА кто ты. Только тогда по-настоящему поняла. И то какую цену пришлось тебе отплатить за свою силу. Именно это, если честно, примирило меня с потерей пальцев. Но я никому не скажу, не подумай. Я теперь знаю, насколько ты важен для нашего мира. Насколько важна твоя миссия. И я… Я буду тебе помогать всегда и во всем. Но не потому, что ОНА так хочет, а потому, что это правильно.

Я улыбнулся и, встав из-за стола, ни слова не говоря, подошел вплотную к Ирвоне, после чего крепко прижал к себе, стараясь этим своим жестом передать, что я ее никуда не отпущу. Нет, о любви тут и речи не шло. Ни с моей, ни с ее стороны. Я это знал. Наша связь находилась на другом, более глубоком, недоступном подавляющему большинству людей, уровне. Родственные души. Да, пожалуй, это самая близкая аналогия.

— А потом, когда все закончилось, — тихо продолжила она, — я будто переродилась. Стала немного другой. А еще почувствовала магию в себе и вокруг. Поняла как с ней работать. Стала жрицей.

— Вот этот момент мне непонятен, — признался я и, поддавшись искушению, тоже взял один из орешков.

— Чем я отличаюсь от других жрецов? — спросила моя собеседница, воспользовавшись паузой.

— Угум, — промычал я, пытаясь прожевать вязкую сладкую массу.

— Если бы я знала, — тяжело вздохнула она. — Может тем, что помню то, чего со мной не было. Может тем, что иногда могу впадать в боевое безумие. А может… Не знаю, слишком мало времени прошло. Да и о жрецах мне мало что известно. Я и в храм-то