Близкий свет - Фридрих Незнанский

Санитар сделал Бруно очередной укол, а Гуннар присел перед ним и сильно похлопал по щекам. У Бруно дрогнуло одно веко. И парень немедленно спросил его по-латышски, зачем он следил и кто его послал. Ответит, будет жить. Не ответит, будет подыхать долго и больно.

Кажется, показалось им, Бруно понял. Очень тихо пробормотал, захлебываясь собственной кровью, которая сочилась из уголка рта и стекала на пол, что просил его Петер…

— Опять этот «педор»! Какой пидор? Чего несешь, падла? — возмутился Андрис. Вообще-то, он был Андрей, но здесь приходилось называться так, будто он — латыш, однако язык он знал не очень хорошо. — Телка тоже несла про «педора» какого-то, теперь — этот! Спроси, откуда взялся этот пидор, мать вашу?

И стал слушать, как Гуннар продолжал допрос, время от времени дергая Бруно за ногу. Некогда им было ждать на месте аварии, пока приедут спасатели и разрежут «гармошку». Да и не входило это в их планы. Бруно взвизгивал, вероятно, от страшной боли, а потом долго выл, как собака, которой переехали лапы.

Но что-то Бруно все-таки мог сказать, и Гуннар, низко склонившись над ним и больше следя за движениями губ умирающего, кивал.

— Ну чего? — нетерпеливо спросил Андрис. — Не тяни, подохнет же! Шеф шкуру спустит.

— Петер это, а не педор, режиссер в его театре, он и велел. Достать товар и посмотреть, от кого привезли. Ну сечешь зачем? А товар у той телки остался. Короче, можно забрать, — Гуннар ухмыльнулся, — вместе с телкой. И поинтересоваться, — он сделал резкий, непристойный жест, недвусмысленно показывая, в чем состоит его прямой интерес, — чего, говоришь, она умеет?

— Во! — Андрис снова показал большой палец. — Только я — первый. После шефа, — добавил он уважительно и хохотнул. — А то после тебя никому уже ничего не останется!..

Гуннар, довольный своей славой крутого самца, поддержал смех.

По лестнице затопали шаги, и в подвал, освещенный сильной лампой, спустился сам шеф.

— Ну, чего ржете? Узнали? — прохрипел он.

— Да, шеф, — ответил Гуннар, поднимаясь, и коротко доложил о Петере из театра и его телке.

— Инга ее зовут, — добавил Андрис. — Чего делать будем, шеф?

— Сами не знаете? — хмыкнул тот. — За ручку водить? Со свидетелем разбирайтесь. Этого? — он взглянул на равнодушно слушающего его санитара. — Как это у вас? Утилизировать? Вот и давай. А телку — ко мне, горяченькую, и чтоб ни один волос с нее, ясно? Вместе с товаром.

— Так точно, шеф, — почти хором ответили оба.

— Ну а ясно, действуйте. И чтоб мне полный порядок! Вот, как стемнеет…

Дорфманис с Турецким приехали на место автомобильной аварии, когда там уже работала полицейская бригада. Лазарь Иосифович провел Александра Борисовича через оцепление и представил офицеру, сказав, что это — московский следователь, помогающий ему расследовать уголовное преступление, с согласия начальника Департамента уголовной полиции господина Пурвиекса, который должен скоро сюда подъехать. И он в курсе участия господина Турецкого.

Александр Борисович, провожаемый кивком офицера, подошел к смятой машине. Водителя, как быстро выяснил адвокат, в машине уже не было, когда бригада подъехала, вызванная случайным свидетелем происшествия. Этого свидетеля, местного жителя Юриса Вагнера уже нашли и допросили, вон он, у забора стоит. Если надо, можете поговорить, разрешил офицер.

Дорфманис с Турецким подошли и познакомились, представившись знакомыми потерпевшего аварию Бруно Розенберга, — его фамилию адвокат узнал, позвонив в театр.

Господин Вагнер, пожилой человек с редкими седыми волосками, аккуратно зачесанными поперек голого черепа, рассказал то немногое, что знал и о чем уже успел поведать офицеру полиции.

Особенно заинтересовали в его рассказе два факта. Во-первых, наличие двух джипов — красного и черного. Но ни марок машин, ни их номерных знаков старик назвать не мог. Не то поколение, которое уже вырастало за рулем. А, во-вторых, хотелось подробнее знать о тех людях, что вытаскивали пострадавшего из смятой машины и укладывали в багажнике черного джипа, чтобы, по их словам, немедленно отвезти в больницу. И про то, что они «скорую помощь» не вызывали, и полиции не сообщили, тоже сказал господин Вагнер. А Турецкий с Дорфманисом лишь переглянулись и кивнули друг другу. Про одного из водителей — длинноволосого, они уже знали, а второго, из черного джипа, старик описал, как мог: молодой, стриженный наголо, в джинсах и голубой ковбойке, достаточно высокий, заметно сильный. Немногое, конечно, но уж что запомнилось.

Между прочим, господин Вагнер и сам удивлялся, почему те сразу, как обычно делают, не сообщили об аварии в больницу, в полицию, а просто забрали пострадавшего и уехали. А как произошла авария? До странности просто. Большая красная машина вдруг резко затормозила. Ехавший сзади вот этот, серый автомобиль, тоже стал с визгом тормозить, — вон, и следы можно увидеть на дороге, — наверное, увернуться в сторону хотел, но тут сбоку появилась большая черная машина. И тогда серая, чтоб не врезаться в красную, резко вильнула вправо и врезалась в столб, да с такой силой, что он даже закачался. А водители выскочили и стали вытаскивать пострадавшего. Наверное, боялись, что его машина взорвется. Но она не взорвалась. Вот тогда свидетель и подошел, спросил, чем помочь? А они ответили, что не надо, сами справятся. И посоветовали ему идти домой. И он пошел. Вот и все.

Турецкий сказал Дорфманису, чтоб тот постарался убедить старика действительно уйти домой, а еще лучше, к кому-нибудь из знакомых, и носа на улицу не показывать несколько дней, на всякий случай. Потому что его наверняка начнут искать. Полиции он известен, и этого достаточно. Тем более что и показания записаны. Короче, не надо здесь лишний раз отсвечивать. Лазарь подошел к офицеру и вкратце объяснил тому ситуацию. Офицер подумал и согласился. Старик быстро ушел: видно, ему самому это дело не очень нравилось, чем-то бандитским веяло от него.

А офицер сказал, что уже звонил и выяснил, что никакого звонка в полицию, кроме свидетельского, так и не поступало. Так же, как и ни в одну из ближайших больниц тяжело раненный пострадавший при автоаварии не поступал. И, видно, уже не поступит. Если он стал жертвой бандитов, то они сами с ним расправятся и закопают где-нибудь в лесу. Но о красном и черном джипах патрульная полиция уже предупреждена. Будут останавливать и производить досмотр, на предмет обнаружения следов преступления. Кровь там и прочее.

А что до аварии, так она, к сожалению, не первая здесь, кстати. Этот поворот местные жители недаром зовут проклятым. Постоянно машины бьются. Но вот почему здесь сразу два больших джипа оказались? И оба водителя без всякой осторожности, даже нарочито грубо, выдергивали из разбитого салона пострадавшего, чьи ноги были плотно зажаты скомканным железом. Так вот, один из них, молодой, имел явно уголовный внешний вид. В сериалах телевизионных таких часто показывают.

Турецкий согласился с ним: ловко подстроенная авария, без всякого сомнения, имеет непосредственное отношение к преступникам, торгующих сомнительными, если не смертельно опасными лекарственными препаратами. Преследователя они запросто засекли и взяли, причем, скорее всего, тяжело раненного. Из показаний того старика картина становилась прозрачной. Да, чистая работа. Значит, и след теперь ведет в ту фирму, которая продавала это средство для похудения. А конкретно, к поставщику, к длинноволосому мужчине с морщинистым лицом и рыжеватой бородкой, в темной кожаной куртке. Недаром, выходит, он так не понравился Инге.