Сыщик Вийт и его невероятные расследования - Эд Данилюк

Вийт прижал сторожа к стене и, глядя прямо в его расширенные от ужаса глаза, с нажимом произнёс:

– Сколько раз за дежурство вы наведывались сюда?

– Я… – всхлипнул охваченный страхом Рымарь. – Вы…

Он задёргался, но вырваться из цепкой хватки сыскного надзирателя не смог.

– Сколько? – резко повернулся к профессору дознаватель.

– Ну… – Гольштанский растерянно глядел то на сыщика, то на сторожа, – чай вечером принёс, потом телеграмму… Может, ещё заходил, но я ведь был поглощён артефактом…

– Молот-то хоть понравился? – вновь навис над мужичком Вийт.

– Я… – затряс головой сторож.

– О чём была телеграмма? – резко повернулся к профессору сыщик.

Гольштанский оглянулся вокруг, подхватил со стола измятый лист бумаги и протянул Вийту.

– Приглашение на симпозиум…

Детектив пробежал текст глазами.

– Служебная, из канцелярии университета, – кивнул он. – Значит, отправлена в казённые часы, – Вийт обернулся к сторожу. – Почему же вы принесли её лишь после чая?

– Я… – затряс головой сторож.

Тут в коридоре раздался топот ног. В комнату ворвался Кутюк.

– Там, на стене! – ещё издалека закричал он. – Сияет!

Сыскной надзиратель Ронислав Вакулович Вийт и его верный помощник Фирс выбежали из парадных дверей музея. За ними выскочила взбешённая Франсуаза.

– Это памятная дощечка в стене! – кричала барышня. – О ней всем известно! Кого угодно спросите! Медная! Архитектор о себе память увековечил! Вернитесь! Расследуйте!

Сыщик её не слушал.

Значительно увеличившаяся толпа зашумела – слухи о том, что Вийт ведёт новое следствие, уже просочились наружу. Газетные хроникёры, держа наготове открытые блокноты, взорвались вопросами.

– Что случилось? – орали они наперебой. – Когда? Уже есть подозреваемые? Когда ожидается поимка преступника?..

– Немедленно вернитесь! – вопила позади Франсуаза.

В стене между окнами четвёртого и пятого этажей действительно поблёскивала в лучах яркого солнечного света красноватая искорка.

– Ну что?.. – спросил Вийт слугу, не обращая на барышню никакого внимания. – Надо бы проверить?

– Надо бы, – кивнул Фирс.

– Мы не экипированы, – произнёс Ронислав Вакулович, разглядывая массивное здание музея.

– Ещё скажи, что это бессмысленно! – пожал плечами истопник. – Что там просто памятная дощечка!

– Так и есть!

Фирс вдруг сорвал с головы кепи и отшвырнул его в сторону. Громко звякнула, упав на землю, бесценная коллекция в оружейной сумке.

Вийт, не отставая, отбросил свой цилиндр, и оба товарища стали стремительно избавляться от сюртуков с жилетами. Уже через мгновение они остались в одних рубахах, запузырившихся поверх брюк подобно парусам дирижаблей.

– На самый верх? – спросил Ронислав Вакулович, задирая голову. – Или только до дощечки?

– На крышу, – кивнул истопник. – Достаточно трудно, чтобы мыслеварение ускорилось!

Он вскочил на цоколь здания, вскарабкался на неприметный выступ и оказался на высоте пяти футов над землёй.

Вийт взглянул на свои вычищенные, сверкающие на солнце башмаки из толстой кожи занзибарского двурогого носорога.

– Придётся новые шить, – буркнул он и схватился за слегка выпирающий из стены кирпич. Быстро подтянулся, забросил ногу на подоконник первого этажа, рывком поравнялся с Фирсом.

– Вы с ума сошли! – взвизгнула Франсуаза. – Что вы делаете?!

– Размышляю! – ответил ей сверху детектив.

Из-под его ног летела кирпичная крошка.

Фирс завис на мгновение на одной руке, раскачался и рванул вверх, достав ногой выемку на уровне своей головы. Подтянулся. Вспрыгнул на подоконник второго этажа.

– Мы ведь не соревнуемся? – спросил Вийт, карабкаясь по стене.

– Пока не знаю, – ответил истопник.

– Вернитесь сей же час! – вопила девица внизу.

Фирс сместился в сторону, к лизене, оттолкнулся от неё, ухватился за небольшой выступ, ввинтил башмак в растрескавшийся раствор между кирпичами.

– Как тебе происшествие? – спросил поотставший Вийт.

– Закрытая комната! – вжимаясь в стену, чтобы хоть как-то удержаться, ответил слуга. – Невозможное исчезновение предмета огромной ценности, древние богини, таинственный ритуал, некто или нечто невероятной физической силы! Да газеты будут упиваться этой историей!

На уровне ног молодых мужчин покачивались верхушки деревьев. Яркое солнце слепило.

Вийт ухватился за едва заметную выемку и резко подтянулся. Раздался звук рвущейся рубахи. Вокруг ногтей проступили кровавые ободки.

– Ты наверняка на ночного сторожа думаешь? – крикнул Ронислав Вакулович. – А ведь может оказаться, что он всего лишь трус и лентяй! Помнишь того продавца дульцимера, цитры из Америки? В чём мы только его не подозревали! А потом оказалось, что у них, в Аппалачских горах, так принято! – Вийт глянул вниз и сразу добавил: – Интересно, что будет, если мы упадём?

– Дома есть остатки ляписного карандаша! – легкомысленно крикнул в ответ слуга. – Раны можно будет обеззаразить!

Двое смельчаков, прижимаясь к нагретым солнцем кирпичам, ползли вверх, выше и выше. Люди внизу теперь казались совсем маленькими.

– Чёртов ветер! – поморщился сыщик. Его волосы трепетали в воздушных вихрях. – На земле ведь совсем тихо! – Вийт взобрался на барельефную ленту, украшавшую здание, и заскользил к видневшемуся чуть в стороне уступу. – Кстати, сейчас пресловутому древнему злу, выпущенному профессором, весьма легко было бы избавиться от нас! Порыв ветра чуть сильнее – и всё!

– Да и преступнику во плоти тоже! – хмыкнул Фирс. – Ему достаточно распахнуть окно и столкнуть нас на землю – делов-то!

Истопник потянулся ногой куда-то очень далеко. Зацепился. Упёрся.

– А Франсуаза не могла всё это совершить? – пробормотал сыщик. – Ангелочек, на которого никто никогда не подумает?

– Связать здорового мужчину? – с сомнением ответил Фирс, подтягиваясь вверх.

– Ночь, темнота, неожиданность… – сыщик повис, удерживаясь лишь на двух пальцах, и тут же бросил себя ещё выше. И ещё. И только там замер, стараясь слиться со стеной. – Толпа наверняка думает, что мы ума лишились!