Марш-бросок - Сергей Соболев

Ну а вечером, сразу после прогулки, настала его очередь отравляться на «лечебные процедуры».

Двое конвоиров, вооруженных пистолетами и дубинками, сопроводили литерного зэка «B-10» в душевые. На помывку Анохину дали пятнадцать минут. В предбаннике он нашел новый комплект хлопчатобумажного белья. Оделся, обулся, затем подошел к перегородке из толстых металлических прутьев, отделявших комплекс душевых от внутреннего коридора здания. Повернулся спиной, просунул руки меж прутьев; на запястьях тут же защелкнулись наручники.

Порядки в секции «В» 9– й колонии были – несмотря на чистоту, относительный комфорт и усиленное питание – гораздо более строгими, чем где бы то ни было. Пытаться бежать отсюда – дело дохлое, затея, заранее обреченная на неуспех. Охрана действует, как идеально отлаженный механизм. В камерах установлено круглосуточное теленаблюдение. При таком жестком контроле отпала даже необходимость в шмонах. У зэков, помещенных в секцию «В», не было при себе ни каких-либо вещей, ни посуды, абсолютно ничего такого, чем можно было бы нанести вред себе или окружающим. Ничего, кроме костей, мяса и сухожилий и еще выдубленной шкуры… Да и эта человеческая плоть была теперь отъята от них и предназначена для проведения каких-то неведомых им самим экспериментов…

Охранник открыл узкую дверь в решетчатой перегородке.

– На выход! – негромко скомандовал он. – Вперед по коридору!

Анохин сделал лишь несколько шагов, как прозвучала новая команда:

– Стой! Лицом к стене!

Анохин выполнил команду конвоиров. Он услышал звуки отпираемого механизма в другом конце коридора, где находился шлюз (в той части здания, как он предполагал, размещались помещения административной части – если таковая здесь имелась – и медблок). Услышав чьи-то тихие шаги по коридору, Сергей чуть развернул голову – буквально на секунду, – после чего вновь уткнулся лбом в холодную стену.

Хотя и мельком, но он успел увидеть зэка, которого пара охранников провела мимо него по коридору. Это был солдат Леха по прозвищу Дизель. Коридор в этой части здания довольно широк, до четырех метров. Охранники не столько сопровождали зэка «В-4», сколько поддерживали его с боков, чтобы бедолага ненароком не свалился…

Зэк Анохин и двое его охранников дожидались какое-то время, пока «В-4» проведут через шлюз и смайнают по лестнице в цокольный этаж, где находилась особо охраняемая внутренняя секция с расположенными по обе стороны коридора дверями совершенно одинаковых «двушек».

Когда все стихло, в затылок Анохина уперлось что-то холодное… Кончик резиновой дубинки?

– Больше не делай так, Десятый! – бесцветным голосом сказал один из конвоиров. – Иначе будешь строго наказан.

Анохин и ранее ничего хорошего для себя от посещения местной больнички не ожидал. Особенно после ночной сцены на плацу для прогулок. Теперь же, когда он мельком увидел Леху-Дизеля, который едва передвигал ноги, – похоже, что над ним проделывали эти самые «медицинские эксперименты», – тревога и беспокойство заполнили целиком все его существо.

«А что, если они испытывают на зэках действие каких-нибудь новых экспериментальных наркотиков? – промелькнуло у него в мозгу. – Накачают по уши психотропными препаратами, превратят в бессловесную тварь… и что тогда?»

Миновав шлюз, они поднялись этажом выше. Охранники ввели зэка «B-10» в небольшой, хорошо освещенный предбанник, начисто лишенный мебели. Конвоир разомкнул ключом браслет на левой руке, затем скомандовал:

– Лицом к стене!

И тут же замкнул наручники спереди, продев цепочку в скобу, вмурованную в стену.

– А теперь, Десятый, замри!

Анохин услышал, как открылась дверь за его спиной… не та, через которую они сюда вошли, а другая. Конвоир, стоявший за спиной и чуть правее, рывком поднял куртку от тюремной робы и майку, задрав на голову зэку его верхнюю одежку. Кто-то другой бесшумно подошел к нему сзади, провел чем-то холодным и влажным по коже, чуть ниже левой лопатки, а затем, после небольшой паузы, туда же вошло острие иглы.

Поначалу ему показалось, что укол этот никак на него не подействовал. Но уже через минуту, когда конвоиры ввели Анохина в медблок, он ощутил, как исподволь отнимается левая рука и как это состояние одеревенелости постепенно овладевает всей левой половиной его тела.

Анохин не считал себя специалистом по части медицины. Но одно он знал твердо: такого кабинета – операционной лаборатории экспресс-анализов и диагностики – он не видел ни в госпиталях, ни в гражданских поликлиниках, где ему доводилось прежде бывать. Помещение, в которое его привели, квадратной формы, размерами примерно пять на пять метров, было оборудовано, складывалось впечатление, по последнему слову медицинской техники… Он не знал, что видит перед собой терминал, полностью компьютеризованный, который позволял, при наличии квалифицированного медперсонала, делать довольно сложные хирургические операции вплоть до применения технологий нейрохирургии и ультраточного лазерного скальпеля. Не знал, но догадывался, что это все – сложная и дорогая техника…

Ну и как прикажете все это объяснить? Откуда здесь, в вятской глуши, в захолустной, казалось бы, колонии строгого режима Вятлага появились такие вот навороченные вещи… А главное, зачем?

Пока он вяло размышлял над всем этим, из открытого дверного проема, за которым находилось еще одно помещение медблока, появились двое мужчин, экипированных, как заправские хирурги, в синие одеяния, шапочки и бахилы… Одного из них Анохин узнал сразу: тот самый лепило, который временами как-то странно на него поглядывает… так, словно хочет подать ему какой-то знак.

– Десятый? – Доктор, казалось бы, без всякого интереса посмотрел на приведенного только что зэка. – Очень хорошо… Сейчас, голубчик, мы еще раз измерим основные ваши параметры. Потом придется ненадолго лечь вам в это креслице. – Он кивнул в сторону медицинского терминала, снабженного, с учетом местной суровой специфики, дополнительными ремнями безопасности. – Вошьем вам ампулу… только и делов! Пустяк, никакой физической боли! Уже завтра будете чувствовать себя превосходно, можете поверить мне на слово…

Литерный зэк «В-10» спустя четверть часа лежал на операционном столе, дожидаясь своей участи. Операция по вживлению «трансплантата» должна была происходить под местным наркозом. Времени на все про все уйдет около трех часов, а сама операция, конечно же, не имела ничего общего с банальнейшим вшиванием ампулы страдающему алкогольной зависимостью человеку. После того, как Анохин был надежно принайтован к столу, охранники покинули помещение операционной.

Глебов, сверившись с показаниями таймера компьютеризованного медицинского терминала, сказал:

– Коллега, у нас в запасе еще четверть часа или около того. Не испить ли нам пока чаю?

Ассистент бросил на него чуточку удивленный взгляд.