Шкатулка с драгоценностями - Анна Дэвис

Новшество третье. Один из владельцев ночного клуба должен полностью переоборудовать свое заведение в восточном стиле. Любой, кто осмелится выйти на дикую сторону Лаймхауса (я, как вы знаете, однажды все там попробовала, даже ужасающее мясо осьминога, хотя это было не совсем умышленно), поймет, как прекрасно съесть утку по-пекински или свинину в кисло-сладком соусе, играя в маджонг[14]на деньги и наблюдая, как люди в кимоно пытаются танцевать чарльстон под множеством ярких китайских ламп. Ну же, Шеридан Гамильтон-Шапкотт, вы же любите новшества, и я обещаю вам, это будет лучше, чем змеи. Да, читатели, вы правильно меня поняли. Мой любимый фат скоро поселит в своем новом ночном клубе «Тутанхамон» живых питонов, но, по-видимому, нервничать нам не следует, потому что «они не кусаются, и у них даже нет яда». Достаточно для того, чтобы вы содрогнулись? Впрочем, кроме рептилий, я должна сообщить, что «Тутанхамон» — это самый замечательный ночной клуб Лондона, в котором полно сокровищ из Древнего Египта, а также ослепительно прекрасных молодых людей и девушек в черных париках, египетском гриме, а некоторые в набедренных повязках! Поспешите заказать коктейль «Луксорская ящерица» и идите туда быстрее, пока не появились питоны!

Остроумный друг с сомнительной репутацией шепнул мне однажды ночью слова, которые меня потрясли и которые я решила сделать своим личным девизом.

«Авантюристка — это девушка, которая может встретить ночью на пороге дома волка, а утром появиться в новой шубе!»

Мне кажется, я должна вышить эти слова крестиком и повесить над своей постелью.

Дайамонд Шарп».

Гедонизм. Вот что это такое. Неподдельный, головокружительный, чудесный гедонизм. Такой замечательный, что хочется, чтобы он длился вечно. Настолько не поддающийся контролю, что вы понимаете: этого просто не бывает!

После небольшой беседы с мистером Генри жизнь Грейс у Пирсонов понемногу наладилась. Наконец она начала работать над рекламой компании «Бейкерс лайтс», обращающейся прямо к женщинам: «Хочешь торта? Возьми дольку «Бейкерс»! Лишние фунты уйдут с «Бейкерс лайтс»!» Идея этой рекламы пришла сразу же, несмотря на то что мысли ее витали в заоблачных далях.

Опустив голову, она быстро и сосредоточенно записывала новые рекламные объявления для «Уондерланч» или «Бейкерс лайтс» от Поттера, придумывая запоминающиеся фразы и потрясающие картинки, радуясь искре оригинальных мыслей, живости, с которой она связывала слова, энергии, с которой взялась за эту работу, когда вдруг поймала себя на том, что просит соединить ее с «Савоем». Как это произошло, она не имела понятия; как она прекратила работу, не приняв сознательного решения?

Его голос в трубке. Богатый и звонкий на этой тонкой потрескивающей линии.

— Итак, что у нас в меню на сегодня?

Она будет сидеть, откинувшись в кресле, захлопнув дверь своего кабинета, с блаженной улыбкой кота, лакомящегося сметаной. Она скажет ему их судьбу; Бен Берни в «Кит-Кат-клаб»; напитки в кафе «Роял»; вино и сыр с компанией артистов и граммофоном в студии «Бламбери»; вечеринка на речном катере; пышная оргия по случаю дня рождения герцогини; цирк в Блэкхите. Дайамонд и Дьявол действуют из ночи в ночь, разъезжают на такси по всему городу в поисках более ярких огней, более крепкого мартини, более быстрого джаза и более пикантного кабаре. И каждый вечер будет кончаться в его номере в «Савое»!

Постель с О'Коннеллом напоминала обед в самом шикарном, богатом, экзотическом ресторане. И в меню присутствовало все, буквально все. Теперь ей казалось, что мужчины, с которыми она спала раньше, были почти пуританами. Она всегда инстинктивно знала, когда надо обуздать себя, как избежать ужасного: «Я думал, ты хорошая девочка». Она научилась напускать на себя застенчивый вид, делать скрытые намеки. Не нужно говорить, чего именно больше всего тебе хочется в постели, но с помощью тонкого намека можно заставить мужчину думать, что именно этого хочет он и все происходит по его воле. Она не представляла, что может быть иначе. Но с О'Коннеллом не было границ, ничего такого, чего нельзя было бы сказать или сделать.

Оставалось целых десять дней до свободного вечера. Она держалась на одном адреналине. День проводила в офисе, а ночи прожигала в вихре алкоголя и развлечений. За эти десять дней она появлялась в Хэмпстеде только от случая к случаю, чтобы вымыться, переодеться, попрощаться с родными и снова убежать. В конце концов ей понадобилась передышка. Обнять Тилли и Феликса. Хорошенько выспаться прежде, чем снова окунуться в водоворот бурной жизни.

У Эдны был выходной день. На столе стояла лучшая посуда, а Нэнси суматошно бегала то в кухню, то в столовую. Под фартуком на ней было темно-зеленое шифоновое платье, одно из лучших. Дети уже надели ночные рубашки, но им разрешили снова спуститься к взрослым. Мама без всякой необходимости гоняла их из одной комнаты в другую, полагая, вероятно, что если они задержатся на одном месте, то нанесут ущерб или комнате, или себе.

«Сегодня на обед придет Крамер», — поняла Грейс. И с этим пониманием внутри у нее что-то сжалось.

Она заглянула в кухню.

— Что ты готовишь?

— Шницель по-венски. — Нэнси отбивала тонкий розовый кусок телятины.

— Любимое блюдо Джона?

— Нет, насколько мне известно. — Нэнси продолжала стучать, но щеки ее покраснели. — Впрочем, полагаю, он бывал в Вене.

Ни о каком «полагаю» и речи быть не могло. Она, вероятно, в подробностях знала о его пребывании там, адрес его отеля, перечень всех музеев, театров и ресторанов, где он бывал.

У Грейс внутри еще сильнее сжалось, и ей пришлось глубоко выдохнуть, чтобы расслабиться.

«Все в порядке, — сказала она себе. — О'Коннелл твой, а Крамер принадлежит Нэнси. Все улажено, и тебе не о чем беспокоиться. Расслабься и приятно проведи вечер».

Крамер явился ровно в половине восьмого. Грейс, сидевшая с книгой в гостиной, услышала, как Кэтрин с восторженным возгласом приняла букет цветов и бросилась искать вазу. Наконец он появился в дверях гостиной. Рукава его рубашки были закатаны, а пиджак небрежно свисал с плеча. Почему-то он был слишком реальным. Волосы слишком блестели, глаза были слишком темными, смех слишком громким. Сам факт его присутствия в их доме был для нее потрясением. Заметив Грейс, Крамер бросил на нее далеко не случайный взгляд. У него немного напряглись плечи, и он бессознательно коснулся своих усов, словно боялся, что в них что-то застряло.

«Он чувствует то же самое, — поняла Грейс. — Ему не более приятно со мной, чем мне с ним!»

— Нэнси специально для вас готовит шницель по-венски. С квашеной капустой. — Она отложила книгу, но с места не поднялась, не будучи уверенной, что удержится на ногах. — Я решила предупредить вас на тот случай, если вы с трудом его узнаете!