Мудрец острова Саре - Джулия Дин Смит

Может, план и сработает, вдобавок ко всему обогатит казну, однако Дарэк продолжал колебаться. Хочет ли он, чтобы потомки связывали его имя с подобными вещами? Хорошо, если все пойдет как нужно — двести лет назад король Фалтил завоевал своей жесткостью любовь народа, — а если нет? Когда поступила ложная весть о смерти Атайи, Дарэк втайне надеялся, что ее начинания сведутся к нулю сами по себе и отпадет необходимость создания Трибунала. Теперь положение дел изменилось, и возросла уверенность, что предложение епископа — каким бы радикальным оно ни казалось — единственная надежда на установление прочного мира в Кайте.

— Люди будут считать меня кровожадным, если я пойду на это, — отметил он, и в голосе прозвучала просьба убедить его в обратном.

Люкин уверенно посмотрел королю в глаза.

— А если не пойдете, они будут думать, что вы пособник дьявола, — спокойно ответил он. — Для правого дела должна быть пролита кровь, мой господин. Самые великие походы мировой истории утопают в ней, ваше величество, однако Бог воздает своим солдатами славой и богатством на небесах. Если вы будете сидеть сложа руки, сир, — продолжил он, — люди начнут смеяться над вами. Они подумают, что вы испугались встать против своей же сестры, что вы боитесь лорнгельдов. Необходимо уничтожить людей Атайи, пока этого не произошло. Пусть лучше вы будете слыть беспощадным, мой господин, — зловеще добавил епископ, приводя окончательный довод, — чем беспомощным.

У Дарэка расширились ноздри, но он взял себя в руки и, кипя, подошел к окну, чтобы поглубже вдохнуть морской воздух. Да, он знал, что говорят у него за спиной. Сомневаются в его способности управлять государством, думают, сможет ли он стать таким же королем, как отец. Кельвин объединил страну, раздираемую междоусобными войнами. А его сын позволит кучке вероломных колдунов развалить ее заново?

Если он даст согласие, обратного пути не будет…

К черту все! Он не позволит Атайе взять верх! Он, а не сестра, является законным правителем Кайта, и если он не может остановить какую-то глупую девчонку, не может заставить народ выполнять свою волю, он просто не заслуживает короны.

Трибунал сделает свое дело — помоги ему Бог! — и все учителя-колдуны будут уничтожены, а таинство отпущения грехов станет полноправным, истинным способом борьбы с безумием лорнгельдов. Тогда его имя будут повторять в Кайте из поколения в поколение. Дарэк Трелэйн — человек, спасший свой народ от детей дьявола.

Может, он даже затмит Кельвина.

— Да будет так, — произнес он, словно прочел смертный приговор. — Создавай свой Трибунал.

Не нужно было поворачиваться, чтобы в точности представить довольную улыбку на лице Люкина, словно у пресыщенного любовника.

— Вы очень мудры, ваше величество, — проговорил епископ. — Лучше провести короткую кровавую войну, чем откладывать бой, пока зараза не станет неизлечимой.

Обратив спину к городу Делфархаму, раскинувшемуся за окном башни, Дарэк вернулся на середину спальни и взялся за столбик кровати, словно за скипетр.

— Возглавит дело Вентан, как архиепископ Делфархама. К сожалению, у Даниэля хоть и достаточно мужества, но не того плана, — подумал он вслух и окинул Люкина оценивающим взглядом. — Ты поистине безжалостный тиран, — проворчал король с деланным уважением. — Поэтому я назначаю тебя, Джон Люкин, верховным судьей Трибунала и возлагаю на тебя задание устранить кампанию моей сестры раз и навсегда. Прибегай к любым мерам, кои сочтешь нужными, набери столько людей, сколько тебе необходимо. — Во взгляде Дарэка сверкнула ненависть. — Я хочу, чтобы Атайю остановили любой ценой.

В знак благодарности епископ опустился перед ним на колено и, к удивлению Дарэка, стал ждать, пока его попросят подняться. Подозревая, что высокомерный священник не скоро вновь обречет себя подобному самоунижению, Дарэк наслаждался видом целую минуту, а затем наконец позволил ему встать.

— Итак, верховный судья… каков будет ваш первый шаг?

— Мобилизовать людей, как при создании любой армии, — ответил Люкин, с некоторым раздражением растирая затекшее колено. — Несколько монашеских орденов уже предложили свои услуги Трибуналу, но наиболее достойным, мне кажется, будет орден Святого Адриэля. На протяжении всей истории он доказал, что является самым дисциплинированным и воинственным братством Кайта.

Дарэк поднял бровь.

— А ты, как мне помнится, был воспитан в одном из его монастырей.

Епископ наклонил голову.

— Возможно, я не беспристрастен в своем выборе, — признался он, но в Курии все считают, что братья Святого Адриэля лучше всего подходят для службы Трибуналу: они крайне нетерпимы к грехам, в которых повинна ее высочество, и готовы ревностно искоренять их. Стоит мне только дать указание наставнику Мобареку, и его люди приступят к делу.

— Сколько времени тебе понадобится? Когда именно твои братья начнут отлавливать колдунов? — выпалил Дарэк нетерпеливо.

Приняв решение, он хотел быстрей увидеть его в исполнении.

— При условии, что я найду хороших гонцов, — через пару недель. Предварительные меры были приняты еще до того, как внести предложение в Совете, оставалось только получить ваше согласие. Если все пойдет по плану, то к концу октября в каждое графство уже прибудут уполномоченные судьи.

Дарэк отвел глаза в сторону; он был доволен действиями епископа, однако досадовал, что сам оказался столь предсказуем и в итоге сыграл ему на руку. Подобная уверенность в согласии короля граничила с наглостью.

Да, с такими людьми трудно… но они хорошо выполняют работу.

— Бери гонцов сколько нужно.

Люкин безмятежно кивнул, другого ответа он и не ожидал.

— Я отошлю их завтра первым же делом.

Епископ замолчал. Вопросов более не последовало, и он сделал шаг назад, устремившись воплощать план.

— Если больше ничего не соизволите…

— Да, иди, — приказал Дарэк, неожиданно почувствовав невыносимую усталость. — Поговорим об этом завтра.

Ему захотелось зевнуть, но он сжал зубы. Нужно было сказать еще одну вещь, которую Люкин наверняка хотел услышать больше всего. Король избрал низкий тон и заговорщическим голосом произнес:

— Если выполнишь свою миссию, то будь уверен, я не забуду об этом в день выбора нового архиепископа Делфархама.

Уголки губ Люкина слегка подернулись, в глазах сверкало ликование. Он поклонился королю и молча, словно призрак, покинул палату.

Наконец оставшись один, Дарэк заполз под одеяло. Его терзали смутные сомнения из-за содеянного. Он еще не привык к ответственности, которую должен нести король, но Люкину не понять его опасений.

«С чего ему их разделять? — с горечью думал Дарэк. — Не его же имя будут проклинать, если Трибунал себя не оправдает. И не ему терять корону, на которую претендует Атайя».

А ведь Вентан предупреждал, да и не только он, что принцесса стремится освободить свой народ не от угнетения, как всем говорит, а от деспотичного короля, и занять вместо брата трон Кайта.