Тайна святого Грааля. От Ренн-ле-Шато до Марии Магдалины - Жан Маркаль

Некоторое время спустя Гавейн повстречал отшельника, объяснившего ему, что «святой фиал», увиденный, но не признанный рыцарем, хранил в себе кровь Христа; он добавил, что нераскаявшиеся грешники, каковы бы ни были их доблесть и подвиги, не могут быть допущены к этому священному предмету. Это и послужило причиной столь неучтивого отношения к рыцарю: несмотря на то что он был храбр и доблестен, он оказался чересчур сладострастным, все его помыслы были направлены на то, чтобы завоевать сердца женщин. Таким образом, для обретения Грааля Гавейну не хватило душевной (и, вполне возможно, телесной) чистоты. Так произведение, выстроенное на «языческой» основе, наполнилось идеями, выдержанными в духе цистерцианской морали: победить в испытаниях Грааля может лишь тот, кто целомудрен, если не девственен. Подобной концепции не было заложено в архетипе, нет ее и в последующих версиях легенды о Граале, даже в рассказе «Перлесво», насквозь пропитанном христианской идеологией.

Наконец, до «Замка отважных» после долгих блужданий добрался и Ланселот Озерный, которому указала путь в Корбени дама удивительной красы, давшая приют усталому путнику. До того, как попасть в таинственный замок, Ланселот прошел через множество испытаний, порой выполняя то, чего не смог сделать Гавейн: так, в отличие от последнего, ему удалось спасти юную деву из котла с кипящей водой. Помимо этого, Ланселот сумел поднять надгробный камень, на котором было написано: «Эта плита будет лежать до тех пор, пока не явится леопард, вслед за которым придет великий лев. Леопард поднимет ее; великий лев будет рожден прекрасной девой, дочерью короля Внешних Земель». Разумеется, Ланселот не понял, что на плите написано пророчество, касающееся его самого.

Рыцарь был принят Королем-Рыбаком с подобающими почестями; как и Гавейн, он оказался свидетелем процессии Грааля, но, в отличие от того, молитвенно сложив Руки, опустился на колени вместе со всеми. Юная дева пронесла перед его глазами «самый дорогой в мире фиал, какой только мог вообразить себе простой смертный». Тут же на столе перед пирующими появились всевозможные яства; не пустовало и блюдо Ланселота.

Однако Ланселота нельзя назвать Избранником: согласно пророчеству, он всего лишь леопард, на смену которому придет великий лев. Над Ланселотом тяготеет серьезный грех: он — любовник королевы Гвиневры, супруги короля Артура. Его безумная любовь к Гвиневре отвращает взор и помыслы рыцаря от любой другой женщины. Но как же в таком случае сбудется пророчество о «великом льве», то есть о «Добром Рыцаре», который положит конец приключениям? Король-Рыбак знал о предсказании; знал он и то, что в жилах «великого льва» будет струиться «царская кровь»: «Добрый Рыцарь» должен стать продолжателем династии Грааля, скрещенной с родом Ланселота Озерного, лучшего рыцаря в мире. Тогда при помощи служанки Бризаны, обладавшей волшебными навыками, он приложил все усилия к тому, чтобы свести с Ланселотом свою дочь, Элейну.

Столь явное желание короля уложить свою дочь в постель доблестного рыцаря вряд ли соответствовало цистерцианской морали, однако, видимо, в силу того, что зачатие самого Спасителя было окружено довольно двусмысленным контекстом, героям ради рождения «Доброго Рыцаря», будущего подобия Христа, было позволено уклониться от общих правил. К тому же это оказалось не так-то просто сделать: Ланселот, бесконечно преданный Гвиневре, никогда не изменил бы ей, если бы не хитрость служанки Бризаны, которая, по слухам, была одной из подруг Вивиены, Девы Озера, приемной матери самого Ланселота. Бризана дала ему выпить зелье, оказавшееся любовным напитком, который помутил разум рыцаря: в Элейне он увидел дорогой образ королевы Гвиневры. Итак, благодаря этой хитрости (которая, ко всему прочему, привела Ланселота к греху прелюбодеяния) на свет появился Галахад, «Добрый Рыцарь», которому суждено поставить точку в длительном поиске-приключении.

Эта история — всего лишь «melting pot». Прообразом Ланселота является не кто иной, как кельтский бог Луг, в то время как прототипом Короля-Рыбака можно считать Пуйлла, короля «Иного мира» из уэльской легенды; в образе Элейны, «девы Грааля», угадываются черты Матери-Богини. Вопреки ожиданиям, «Добрый Рыцарь» носит отнюдь не библейское имя: Галахад образовано от древнего кельтского корня «gai» («galu»), означающего «чужак, странник» (или «могущественный, сильный»); тот же корень можно найти в этнонимах «галлы» и «галаты». По существу, Галахад окажется тем, кто преодолеет все испытания на пути к Граалю, что лишь подтверждает значение его имени: «могущественный странник».

Четвертый рассказ в художественном цикле Готье Мапа, озаглавленный «Поиски святого Грааля», допускает множество трактовок, порой сбивающих с толку. Медиевист Альбер Пуфиле (сделавший замечательный перевод этого рассказа на современный французский язык) предполагал, что значительное влияние на разработку этой версии легенды оказали идеи обители Сито. Философ и теолог Этьен Жильсон, размышляя о «мистике благодати»[34], обращал внимание на духовный характер поиска Грааля. Проанализировав учение святого Бернара Клервоского, признанного вдохновителя цистерцианского мистического течения, он пришел к мысли, что под святым Граалем в этом тексте подразумевается «милость Святого Духа».

В другом своем произведении[35]. Этьен Жильсон заметил: «Рассматривать символ Благодати (Грааль) в значении Бога означает полностью исказить смысл произведения». Вопреки ожиданиям, несмотря на многовековую традицию, согласно которой этот «сосуд» был наполнен кровью Христа, Грааль не является ни Богом, ни его подобием. Следовательно, рыцари, очертя голову кинувшиеся на поиски «объекта Грааля», помчались по ложному пути, который привел их к провалу. Впрочем, на страницах различных повествований о Граале (особенно в этом рассказе, что может показаться противоречивым) герои ищут некое сокровище, которое ради пущей таинственности постоянно появляется перед глазами ищущих: Грааль может указать дорогу, излечить героя, морально поддержать его и даже накормить. Ни один из персонажей не знает, как добраться до места, где хранится этот Грааль; никто не знает, где же находится этот таинственный замок Корбени, несмотря на то что многие рыцари уже побывали в нем — правда, так и не добившись положительного результата. Однако, в отличие от остальных героев, Галахад родился и был воспитан в самом Корбени, из чего следует, что ему не стоило труда найти дорогу в замок после своей инициации, то есть после посвящения в рыцари Круглого стола и обучения военному мастерству. Но как гласит надпись на вратах часовни, спрятанной в сердце знаменитого Броселиандского леса, «дверь скрыта»: для того чтобы все увидеть, а главное, все понять, еще недостаточно попасть в заветное место.

Согласно Жильсону, автор, использовавший мифологические темы и мотивы ради воплощения в этом рассказе христианской модели мира, вовсе не собирался рассказать о поиске, ведущем к обретению знания: речь идет о поиске возвышенной любви. Дело в том, что во всех концепциях августинцев и бернардинцев «когнитивные формулы являются лишь метафорами, описывающими эмоциональные состояния». Поиск рыцарей короля Артура в этом случае символизирует духовный опыт эмоционального свойства, кульминацией которого является восторг, этот «наивысший расцвет в нас благодати».