Один из нас – следующий - Карен М. Макманус

– А почему? Уже и пошутить нельзя? Ну, случается у меня аллергия на звонки. – На другом конце линии повисает такая тишина, словно связь прервалась. – Мейв? Ты куда пропала?

– Я… нет. А… у тебя какие планы?

– Пока на работе, собираюсь домой.

– Ясно. А ты… – Она замолкает, и до меня доносится отчетливый вздох. – Ты проверял сообщения?

– Нет. Забыл телефон в копировальной. А что случилось? – Я снова смотрю на часы, и до меня наконец доходит. – Черт! «Правда или Вызов»! Что он написал? Ты как?

– Все ужасно. – Голос Мейв срывается. – Прости меня, Нокс. Мне очень, очень жаль.

– Что? Мейв, ты начинаешь меня пугать. – Ее дыхание сбивается, и меня охватывает паника. – Ты плачешь?

– А… – Конечно, плачет. – Я думаю… Ладно. Я зачитаю тебе сообщение от Невидимки, потому что… я не хочу, чтобы ты сам увидел комменты. Они как всегда глупые и плоские. – Мейв судорожно всхлипывает. – Но прежде чем… Знай, я этого не говорила. Не говорила таких слов. И никогда бы не сказала. Был… один-единственный разговор, относящийся к делу, но клянусь, совершенно в другом тоне, более приличными словами, чем это. Да, я поделилась с Бронвин, а она никогда никому… она могила. Честное слово, понятия не имею, как такое случилось.

– Мейв, объясни, в чем дело? Кого я должен побить?

– Никого. Я… Вот что было в сообщении. Мейв Рохас… – Она делает глубокий вдох и выпаливает скороговоркой: – Мейв Рохас отшила Нокса Майерса, потому что у него не встает.

Что. За. Хрень.

Около минуты я слушаю прерывистое дыхание Мейв. А может, свое. Но когда она неуверенно спрашивает: «Нокс? Ты…», я отключаюсь и прижимаю кулаки ко лбу. Телефон с легким стуком падает на стол экраном вниз.

Твою же ма-ать… Сердце бешено колотится. Нет. Так не должно быть. Неужели вся школа только что прочитала о самом постыдном моменте моей жизни? Это очень личное. И должно было навсегда остаться личным.

Мейв и я… Боже, как глупо. Мы планировали это несколько месяцев. Потерю невинности. Словно некий проект, который следовало завершить до окончания школы. Нас должно было насторожить такое практичное отношение к делу. Как раз мои родители уехали из города на годовщину свадьбы. Вот она, благоприятная возможность.

Однако я очень разнервничался. Нашел у отца бутылку водки и выпил несколько глотков еще до прихода Мейв. Посчитал, что поможет успокоиться, а в результате получил лишь головокружение и легкую тошноту. Потом мы целовались, но… у меня не получилось. Ничего. Надо сказать, что и ей не очень-то хотелось, но мы ведь вроде как связали себя обязательствами. И я не знал, как можно, черт возьми, просто взять и отказаться от задуманного. Потому что считается, мальчики должны рождаться на свет уже подготовленными.

Я испытал огромное облегчение, когда Мейв отодвинулась, потом застегнула блузку и сказала: «Тебе не кажется, что мы слишком упорно стараемся сделать то, чего нам не нужно?»

И я был благодарен ей за это. За понимание. За то, что не раздула проблему. За то, что проявила максимальную тактичность, и тогда, и после. И я смог притворяться, что ничего особого не случилось. Почти убедил себя.

Однако она проболталась. Бронвин не из тех, кто распространяет сплетни.

И не важно, кому проболталась Мейв. Моя репутация погублена.

Я переворачиваю телефон и, проигнорировав новые сообщения от Мейв, открываю текст Невидимки. Я не хочу, чтобы ты сам увидел комменты. Они как всегда глупые и плоские, сказала Мейв.

И в несметном количестве. Наверное, больше сотни.

Ну что, чувак, презервативы гнутся? Сочувствую.

Знаю хорошую аптеку в Канаде, где можно заказать виагру.

А может, потому что она не парень?

Черт… И как теперь показаться завтра в школе? Как выйти на сцену через месяц в постановке мюзикла «В леса» и запеть перед полным залом? «Бэйвью-Хай» беспощадна. Одного инцидента достаточно, чтобы тебя заклеймили на всю оставшуюся жизнь. Даже на двенадцатой встрече выпускников Шон Мердок с Брэндоном Уэбером будут насмехаться.

– Нокс!

Я подпрыгиваю от неожиданности. У моего стола с ноутбуками в руках стоят Эли с Бетани.

– Я думал, ты уже дома. – Я провожу ладонью по лицу. Эли присматривается ко мне и хмурится. – Тебе нехорошо?

– Голова болит, – сипло отнекиваюсь я. – Ничего страшного. Пойду, наверное. – Хватаю телефон и встаю.

Эли морщит лоб и кладет ноутбук на угол стола.

– Давай я тебя отвезу. Ты очень бледный.

Я медлю. Где более тошно читать очередную порцию шуток ниже пояса, которые сыплются в телефон: в машине с боссом или в автобусе с чьей-то бабушкой, которую вижу первый и последний раз в жизни? Без разницы.

– Ничего, все нормально, – выдавливаю я и направляюсь к выходу. – До завтра. – У самой двери меня кто-то хлопает по плечу, и я раздраженно выкрикиваю, даже не обернувшись: – Сказано же, нормально!

– Знаю, – отвечает Бетани. – И все же это не помешает. – Она всовывает мне в руки рюкзак.

– Конечно. Извини. – Мне становится неловко, и я закидываю рюкзак на плечо, стараясь не смотреть ей в глаза. Я на грани, но Бетани здесь ни при чем. Придется терпеть до лифта. И лишь когда двери надежно закрываются за мной, я нахожу более подходящую жертву.

Сообщения от Мейв в самом верху списка.

Я так виновата.

Никогда не хотела причинить тебе боль.

Мы можем поговорить?

Множество ответов вертится на языке, но я выбираю самый короткий и бьющий прямо в цель:

Да пошла ты!

Среда, 4 марта

Я прихожу в школу в среду утром, и первым меня приветствует Шон Мердок, причем весьма своеобразно – а именно тыча пальцем в свою ширинку.

– Хочешь настоящего мужчину – залезай на меня! – Он похотливо скалит зубы, делая характерные движения задом. – В любое время! Удовлетворение гарантирую.

За его спиной гогочет Брэндон. Мое лицо вспыхивает от ужаса и стыда одновременно. Ничего подобного я не испытывала с тех пор, как в первый год в «Бэйвью-Хай» Саймон Келлехер написал обо мне унизительный пост. Однако теперь я не могу нырнуть в тень и самоустраниться. Ведь рядом нет старшей сестры, которая может защитить. К тому же на этот раз дело касается не меня одной.

– Во-первых, отвали, – громко говорю я. – Во-вторых, эта идиотская игра лжет. Ничего подобного на самом деле не было. – Я набираю код и распахиваю дверцу шкафчика – так резко, что она хлопает о соседнюю ячейку. – А ты придурок, если веришь всему, что написано. Хотя нет, ты придурок во всех отношениях. И в любом случае в блоге неправда.