Юлий Цезарь - Филипп Фриман

Два дня спустя Ариовист письменно предложил Цезарю встретиться еще раз или прислать в лагерь германцев для продолжения незавершенных переговоров своих доверенных лиц. Посчитав целесообразным продолжить переговоры, Цезарь направил к Ариовисту двух человек, поручив им отстаивать предъявленные противнику требования и узнать, что нового надумал Ариовист. Однако как только посланцы Цезаря прибыли во вражеский лагерь, Ариовист объявил их лазутчиками и приказал заковать.

Враждебные действия неприятеля приняли очевидный характер, и Цезарь удивлялся тому, что Ариовист, несмотря на то, что германцы значительно превосходят числом римскую армию, не отваживается на большое решительное сражение.

К тому времени германцы разбили свой лагерь в двух милях западнее расположения римлян и угрожали перерезать пути подвоза римлянам продовольствия, поставлявшегося галльскими племенами. Армия Цезаря оказалась между войском германцев и Рейном, занимая незавидное положение, которым бы Цезарь непременно воспользовался, будь он на месте Ариовиста. Однако Цезарь не боялся противника и ежедневно в течение пяти дней выводил из лагеря свою армию, чтобы дать Ариовисту сражение, но германцы завязывали только конные стычки. Нерешительность противника была непонятна.

На шестой день Цезарь решил обойти позиции неприятеля и разбить у него в тылу вспомогательный лагерь во избежание срыва поставок продуктов питания. Приняв такое решение, Цезарь двинулся к месту нового лагеря в боевом порядке тремя линиями. Как только римляне дошли до нужного места, их атаковала германская конница, но Цезарь не изменил своего намерения и приказал первой и второй линиям отражать атаки противника, а третьей — возводить лагерь. Построив вспомогательный лагерь, Цезарь оставил в нем два легиона, а остальные четыре отвел назад в главный лагерь. Операция, осуществленная Цезарем, принесла ему несомненную выгоду: германцы оказались между вражескими лагерями.

На следующий день германцы двинули часть своих сил на штурм нового лагеря, но все их атаки были отбиты, и после захода солнца Ариовист отвел свои войска назад в лагерь. Наконец Цезарь узнал, почему неприятель уклоняется от решительного сражения. По словам захваченных в бою пленных, по существующему у германцев обычаю, жрицы перед крупным сражением определяют гаданием, выгодно его дать или нет; и вот теперь жрицы определили, что германцам не суждено победить, если они дадут решительное сражение до новолуния. Выслушав это объяснение, Цезарь решил незамедлительно воспользоваться полученной информацией.

На следующий день он оставил достаточное прикрытие обоих своих лагерей, а все остальное войско построил в три линии и вплотную подошел к позициям неприятеля, намереваясь заставить германцев наконец принять бой, невзирая на плохое предвестие, распознанное их жрицами. Ариовист вывел свое войско из лагеря, но, вероятно, каждый германец испытывал немалое беспокойство, зная, что ему предстоит сражаться вопреки воле богов.

Трудно сказать, какие чувства обуревали германцев, но они бросились на противника так стремительно, что римляне не успели пустить в ход свои копья. И все-таки римляне их отбросили, обнажили мечи и повели рукопашный бой. Но вскоре германцы по своему обыкновению выстроились фалангой и, прикрываясь щитами, стали теснить противника. Однако среди римлян нашлись смельчаки, которые стали бросаться на германское построение, оттягивать руками щиты и наносить удары по противнику сверху. Бой шел с переменным успехом, но в это время молодой Публий Красс (сын товарища Цезаря по триумвирату) двинул в бой резервную линию и начал теснить германцев.

В конце концов германцы были разбиты и стали беспорядочно отступать к Рейну. Некоторым германцам, включая Ариовиста, удалось переправиться на другой берег реки, но большинство погибли под ударами римских конников или утонули, не в силах добраться до противоположного берега. Во время бегства погибли обе жены и одна из дочерей германского предводителя. Во главе конницы отступавших германцев преследовал Цезарь. На пути к Рейну он неожиданно увидал одного из своих посланцев (задержанного в лагере неприятеля), которого его сторожа тащили во время бегства на трех цепях. Эта встреча и освобождение пленника доставили Цезарю не меньшее удовольствие, чем одержанная победа. Освобожденный римлянин рассказал, что германцы собирались сжечь его на костре, но его от смерти спасло гадание, трижды повелевшее отложить казнь на более благоприятное время.

Когда известие о разгроме войска Ариовиста проникло за Рейн, германцы, жившие вдоль его восточного берега и давно питавшие ненависть к этому кичливому и самонадеянному вождю, стали добивать его воинов, уцелевших в сражении с римлянами.

Таким образом, Цезарь за одно лето одержал две блистательные победы, взяв верх над гельветами и германцами. Это было замечательным достижением, небывалым в римской истории, а для Цезаря — лишь началом свершения его грандиозных планов.

Галлы, союзники Цезаря, проникнувшись к нему благодарностью за спасение от нашествия чужеземцев, вознамерились проводить его армию до Провинции, оказывая ей всяческую поддержку, но Цезарь, к их удивлению, повел войско на зимние квартиры к секванам. Наконец галлы осознали невероятное: римский лагерь в глубине их территории мог служить лишь одному назначению — дальнейшему продвижению римлян в глубь Галлии.

Победив германцев и разместив легионы в зимних лагерях Центральной Галлии, Цезарь возвратился в свою провинцию в Северной Италии. Наместнику провинции, даже если он вел боевые действия за пределами Римского государства, полагалось хотя бы часть года проводить в местности, назначенной ему в управление. В провинции всегда находились государственные дела: контроль за общественными работами, рассмотрение всевозможных петиций, судебные разбирательства. Правда, Цезарь, и когда находился в Галлии, не забывал о своих обязанностях и решал многие безотлагательные дела с помощью своих секретарей и посланцев. Даже в походе, сидя на коне, Цезарь диктовал деловые письма писцу. Для доверительных сообщений своим друзьям и приверженцам Цезарь использовал тайнопись, переставляя определенным образом буквы. Но некоторые вопросы можно было решить лишь на месте.

В то время главным лицом на римской политической сцене стал бывший патриций, а теперь народный трибун Публий Клодий. Еще до отъезда Цезаря в Галлию Клодий провел закон о бесплатной раздаче хлеба городскому плебсу. Раньше при распределении хлеба учитывались интересы лишь самых бедных слоев римского населения — им хлеб продавался по низким ценам; теперь же, согласно закону Клодия, все городские плебеи, составлявшие большую часть местных жителей, обрели право получать хлеб бесплатно, в результате чего существенная доля городского бюджета пошла на покрытие непредусмотренных в нем расходов. Закон Клодия явился с его стороны очевидной уловкой завоевать популярность в народе, но тем не менее она удалась. Плебеи провозгласили его своим вождем и организатором, и, опираясь на поддержку простого народа, Клодий приступил к выполнению своих сумасбродных планов.