Краткая история Европы - Джон Херст

Наполеон не был верующим человеком, точнее, он не верил в бога (зато страстно верил в судьбу и удачу). Однако он понимал, как сильно люди были привязаны к своей религии и как полезна она для поддержания порядка и нравственности в государстве. Первые революционеры, дети эпохи Просвещения, не разделяли такого уважительного отношения к официальной религии. Ничто так сильно не поляризовало французское общество и не отталкивало его от революции, как атака ее вождей на католическую церковь. Достаточно вспомнить, что революционеры конфисковали все церковные земли и учредили альтернативную национальную церковь, которую папа, разумеется, отказался признавать. Наполеон твердо решил положить конец разногласиям и обидам, которые вызывала сложившаяся ситуация. Он достиг соглашения с папой, заключив Конкордат, согласно которому католическая вера признавалась религией подавляющего большинства (но не всего!) французского народа. Наполеон не уступил требованию папы отменить свободу вероисповедания, которая позволяла протестантам и другим верующим отправлять культ без каких-либо ограничений. По вопросу о назначении епископов Конкордат восстанавливал прежний порядок: светская власть выдвигает кандидатов, а папа облекает их полномочиями.

Папа присутствовал на императорской коронации Наполеона в Соборе Парижской Богоматери. Он помазал Бонапарта и его супругу Жозефину, освятил императорские регалии: державу, так называемую «руку правосудия», меч и скипетр. Однако Наполеон сам возложил себе на голову корону, которая представляла собой точную копию короны, полученной Карлом Великим от папы, – легкая, открытая, напоминающая лавровый венок, которым римляне венчали своих победителей.

В Римской империи было два общеупотребительных языка: латынь на западе и греческий на востоке. Последний, хотя и претерпел некоторые изменения, до сих пор является языком, на котором говорят в самой Греции, а также в греческих поселениях, разбросанных по Средиземноморью, и – шире – в греческих диаспорах по всему миру. На латыни нигде на земле на сегодняшний день не говорят. Часто ее называют «мертвым языком». В таком случае стоит отметить, что это необычайно оживленный труп.

На латинском наречии изначально говорили только в Риме и на небольшом участке прилежащих к нему земель. Сфера влияния латыни увеличивалась вместе с расширением римских границ, и спустя несколько столетий на ней говорила уже вся западная империя. Граница между латинским западом и грекоязычным востоком проходила по территории современной Сербии. Таким образом, латынь была распространена на большой части Балкан, по всей Италии, Франции и Испании, но не в Британии. Хотя римляне и добрались досюда, кельтский язык бриттов сумел сохранить свои позиции. На всех же других западных территориях латынь постепенно вытесняла местные наречия.

Рим поступал разумно и не вел какой-то специальной языковой политики – как элемент государственного администрирования она всегда обречена на провал. Подавить один язык и насадить на его место другой чрезвычайно трудно. В античном мире никто не мог и помышлять об этом. Рим был инклюзивной империей: он позволял лидерам завоеванных им сообществ оставаться лидерами. Они становились частью имперской элиты, получали генеральские должности и даже выбивались в императоры. Более того, в 212 г. всему свободному населению империи было предоставлено гражданство и, следовательно, защита со стороны закона. Поэтому можно считать крупным достижением Рима то, что за три или четыре столетия многочисленные местные наречия уступили место латыни, которая стала языком права, армии, торговли и постепенно стала доминировать.

Языки, на которых говорили в отдаленных уголках империи, были далеки от правильной латыни – латыни ученых, адвокатов, политиков, латыни, которую мы учим в школах и университетах, если она есть у нас в программе. Это была латынь солдат, местных чиновников и торговцев, и даже до того, как империя пала, уже существовало множество ее региональных вариантов. Латынь, на которой говорили в Италии, отличалась от той, на которой говорили во Франции. Когда Империя распалась, эти региональные разновидности латыни стали превращаться в самостоятельные языки, известные теперь под названием романских, то есть напоминающих язык римлян. Точно так же и романская архитектура – это подражание римским строительным формам.

Главные романские языки – это французский, итальянский, испанский. Рассмотрим слово «лошадь» в каждом из них. По-французски лошадь будет cheval, по-испански – caballo, по-итальянски – cavallo. Ничего общего с латинским словом, обозначающим лошадь, – equus, у них нет. У нас в английском horse – слово германского происхождения, однако есть и слово equestrian, обозначающее «всадника» или прилагательное «конный», и производное от латинского equus. В нашем языке латинизмы чаще всего относятся к более формальному стилю. Например, мы иногда употребляем прилагательное horsy (от horse), которым можем охарактеризовать человека, любящего лошадей или как-то иначе связанного с ними, однако более вежливым вариантом будет equestrian, либо «человек, заинтересованный в конном [equestrian] деле». В то же время в латинском языке есть и жаргонное слово для обозначения лошади – caballus, нечто вроде «коняшки» или «клячи». Именно от него и происходят романские слова cheval (во французском), caballo (в испанском) и cavallo (в итальянском). Испанский и итальянский варианты в данном случае гораздо ближе к оригиналу, нежели французский.

Интересно, что французы очень щепетильны в отношении своего языка. Во Французской Академии проводятся целые заседания, на которых специалисты обсуждают, стоит ли, например, закреплять в языке английские заимствования: можно ли, допустим, использовать слово «футболка» [t-shirt] или «бульдозер» [bulldozer]? И какой артикль будет употребляться с «футболкой» [t-shirt] – мужской или женский (в английском этого разграничения нет)? Как вы понимаете, было бы не самым мудрым решением напоминать французам о том, что язык, о котором они так пекутся, это всего лишь упрощенная форма латинского…

Латинский – это флективный язык: в нем значения слов в предложении зависят от их окончаний (флексий). Латинское слово, обозначающее «год», это annus (от которого у нас происходит слово «ежегодно» [annually], несколько более формальное, чем его синоним yearly). Слово dominus можно перевести как «хозяин» или «Господь». Чтобы сказать на латинском «в лето Господне» [in the year of our Lord], нужно изменить окончания слов annus и dominus, и мы получим anno domini. Anno означает «в лето» [in the year], domini – «Господне» [of our Lord]. От словосочетания anno domini происходит наша календарная аббревиатура AD, обозначающая отсчет лет от Рождества Христова. Поскольку латынь – это флективный язык, предлоги здесь не играют той роли, какую они имеют в английском. Два слова anno domini – вместо шести in the year of our Lord! Латинский язык очень удобен для составления аббревиатур и девизов – как раз в силу своей лаконичности. Здесь нет этих маленьких пронырливых словечек между главными членами предложения. Нет в латинском и определенного и неопределенного артиклей. Annus может означать как и определенный год [the year], так и просто некий год [a year].