Охотник - Камли Брайт

Его разбудила Астер:

— Мой господин, приехал ваш брат.

— Вайг? — не сообразив со сна, ляпнул Найл.

— А у тебя их что, так много? — Вайг стоял в дверях, загородив собой почти весь проход.

За два месяца, что они не виделись, он стал чуть ли не вдвое шире и, кажется, еще на полголовы выше. Последнее Найл осознал, когда Вайг разжал свои медвежьи объятья, и братья несколько секунд смотрели друг другу в глаза.

Найл тяжело переживал уход старшего брата, с которым они не только вместе росли, но и дружили. Переживал, хотя прекрасно понимал, что другого выхода не было. Вайг любил и гордился Найлом, ставшим, благодаря своему дару, а где-то, наверно, и везению, правителем города пауков. Но жить в его доме, по существу на его иждивении, без настоящего дела, без цели? Пока Найл с утра до вечера бегал по городу, занимаясь устройством быта горожан, Вайг целыми днями только и делал, что ел, пил мед, ухаживал за девушками — благо нигде на свете не было столько красавиц, как в городе пауков.

Но потом произошла вся эта история, начавшаяся с убийства Скорбо. По неосторожности Вайг порезался отравленным топором, и незначительная царапина едва его не погубила. Теперь, держась подальше от Серых гор, он был вынужден жить на островах Окраинного моря.

— Ты давай одевайся — я подожду.

— Да уж, действительно, — Найл улыбнулся, представив, как живописно сейчас смотрится со стороны: он так обрадовался, что спрыгнул с кровати, даже не потрудившись хоть что-нибудь на себя накинуть.

Однако Астер ничего не замечала. Ей, вообще, было не до Найла: возмужавший Вайг, похоже, действовал на женские сердца так же неотразимо, как и прежде. Хотя Найл сразу заметил и перемену: брат ласково улыбался симпатичной служанке, но уже не ел ее глазами, как делал это когда-то, едва завидев хорошенькое личико.

«Неужели Дона…»

Вайг уехал из города пауков не один: вместе с ним, несмотря на все его протесты — больше для вида, конечно, — на острова последовала и Дона. Странно, в какой-то момент Найл чуть было не женился на ней сам. Они познакомились в Дире, когда Найл с отцом гостили там несколько дней. Причем, именно Дона обратила на него внимание — Найл тогда был влюблен в принцессу Мерлью. Потом и жители Диры и семья Найла угодили в плен к смертоносцам. Мать Доны погибла, а девушку распределили следить за детьми — дети у смертоносцев содержались в специальном заведении отдельно от родителей. Там Найл и увидел ее снова; и был поражен: из робкой угловатой девочки Дона превратилась в хорошенькую стройную девушку. У него даже перехватило дыхание, когда она бежала ему навстречу. А какой восторг он испытал, когда Дона неожиданно оказалась в доме Билла Доггинза…

Они, действительно, любили друг друга. Но все сложилось по-иному: Дона не отходила от умирающего Вайга, так что никто из окружающих больше не сомневался, кого из братьев она предпочла. Теперь у них с Вайгом было уже двое детей…

— Астер, мы будем завтракать в соседней комнате. А оденусь я сегодня сам… Астер! — по слогам повторил Найл.

— Да, мой господин… — кажется, здесь была любовь с первого взгляда.

Через несколько минут Найл, одетый и наскоро умывшийся, сидел напротив брата, а служанка накрывала на стол.

— Все никак не привыкнешь? — лукаво улыбнулся Вайг, когда девушка вышла.

— Нет, — честно признался Найл, накладывая себе в тарелку лепешек. Он сразу понял, в чем дело. Вайг всегда подсмеивался над его нелюбовью ко всяким там церемониям, вроде той, когда одевают сразу две служанки, а тебе только и остается, что поворачиваться, да поднимать и опускать руки.

Конечно же, Вайг хотел — было очень заметно — поговорить о позавчерашнем взрыве, но все никак не решался. Понимая это, и Найл пока не начинал другого разговора. Какое-то время братья молча жевали лепешки, запивая их медом и продолжая обмениваться ничего не значащими фразами. Наконец Вайг не выдержал:

— Как считаешь, кому ты мог помешать? — Слишком многим, — Найл протянул руку, собираясь налить себе еще меда. — А что думаешь ты?

— Не знаю, — Вайг пожал плечами, — но, по-моему, здесь что-то не так.

— В смысле?

— Ну, насколько я понял, взрыв был несильным — никто ведь не пострадал?

Найл инстинктивно шевельнул больной ногой, но согласно кивнул.

— Однако готовил его кто-то знающий: другой бы просто не смог взорвать, не поджигая пороха.

— Не смог, — снова согласился Найл.

— Вот и прикинь: человек умеет взрывать издали, к тому же в нужный момент, и вдруг не знает, сколько пороху надо насыпать, чтобы грохнуло, как следует. Мне кажется, такое бывает, если надо всего лишь…

— Напугать, — Найл задумчиво крутил в руках пробку от графина.

«Напугать — предположим, убивать не собирались. Но и о том, что им нужно, пока ни намека — значит, в ближайшее время предпримут что-нибудь еще. Или уже… предприняли…» — он заткнул графин, но не поставил его на место, продолжая держать на весу.

Ну конечно же — ночью. Кто-то коснулся его сознания и выбрал для этого на редкость подходящий момент: засыпающий человек ведь особенно уязвим. Но тогда… — Найл похолодел — тогда за ним наблюдают. Мысленно, на расстоянии, а он даже не замечает…

— Так ты со мной согласен?

— Пожалуй, — Найл наконец поставил на место злополучный графин. Позавчерашние события предстали вдруг в совершенно ином свете.

Если за ним вели телепатическое наблюдение, то не исключено, что оттуда могло прийти и предупреждение о взрыве. Ведь почувствовал же он какой-то импульс, заставивший ни с того ни с сего отскочить в сторону? Возможно, подобный сигнал тревоги или, вернее, мысленный приказ получили и гужевые: они тоже не пострадали, хотя и находились рядом.

По крайней мере это можно было проверить. Однако теперь вставал вопрос, надо ли посвящать во все брата. Стоит ли подвергать его излишней опасности? Почему-то Найлу казалось, что таким образом он привлечет к Вайгу чье-то пристальное внимание.

— Ты что-то совсем не ешь.

Следом за Вайгом Найл машинально перевел взгляд на недоеденную, уже остывшую лепешку — выглядела она неаппетитно.

Послушно подцепив из общего блюда другую, горячую, Найл вдруг с удивлением поймал себя на том, что не испытывает никакого удовольствия от общения с братом. Больше того, даже не знает, как и о чем с ним говорить: о взрыве — опасно; о Доне и детях — почему-то не поворачивался язык; о приручении насекомых (именно этим Вайг сейчас и занимался) казалось неинтересным. А говорить просто так, ни о чем…

Его «спасло» появление Нефтис. Неподдельная радость, видимо, отразилась в глазах Найла, и женщина не могла этого не заметить. Во всяком случае исполнять приказ своего господина: доставить — и поскорей — пред его светлы очи гужевых Аранта и Нита, она полетела, как на крыльях.