Праздник покойной души - Валентина Андреева

Как выяснилось через пару недель, Зинка действительно избавилась от дармоедов, но другим средством. Поливаемые, как из душа, нашим аэрозолем, тараканы на глазах крепли и хорошели. Зинка вполне серьезно уверяла, что у них в глазах появился особенный зажигательный блеск. Единственным положительным результатом регулярного применения нашего баллончика, как считала она, могло быть только одно: им не надо было копить денег на машину. Через год великолепная семерка тараканьих рысаков вполне могла стать красивым и надежным гужевым транспортом. Если этот аэрозоль и мог кого-то убить, то исключительно саму Зинку – она долго маялась аллергическими проявлениями его воздействия.

Наташка не решилась выкинуть «убойное» средство. Мучила жалость к бесцельно истраченным денежным средствам в размере двухсот сорока рублей за два баллончика. А Зинкина аллергия, как нельзя кстати, позволила найти подходящую область для их применения: защиту от непредсказуемых нападений в пути…

– Ир, выйди из машины и загляни в багажник, – прервала мои воспоминания Наташка. Причем странным, каким-то не своим голосом.

– Хорошо, – тоже не совсем своим голосом согласилась я, мучимая нехорошими предчувствиями. – И что я там должна увидеть?

– Знак особого нерасположения к нам Эдика…

Я внутренне сжалась до размеров одного из тараканов так и не взлелеянной Зинкой великолепной семерки и совсем уже не своим голосом глухо спросила:

– Надеюсь, твой багажник не показался Эдику лучшим местом, чем собственный добротный и уютный гроб? Господи! Все что угодно, только не это…

– Считай, что Господь тебя услышал и пожалел. Эдика там нет… А может, мне померещилось? Пойдем, посмотрим вместе. – Она решительно вылезла из машины. Приободренная последним высказыванием, за ней менее решительно вылезла и я.

Багажник был открыт. Света фонаря вполне хватило, чтобы я узнала варварским образом искореженный венок. Тот самый, который мы приобрели, обуреваемые мыслями о том, что это не самый лучший день в нашей жизни, и мечтая побыстрее отправить это событие и все, что с ним связано, в глухой тупик памяти. Наташка категорически отказывалась везти венок на машине в незапакованном виде, что явилось причиной второй, более длительной по времени перепалки с руководством магазина ритуальных принадлежностей. Кончилось тем, что продавец аккуратно загнал нам венок на заднее сиденье машины и, недовольно ворча, прикрыл мешковиной. Момент, когда посмертный подарок покинул свое место, я помнила, а вот когда Наташка избавилась от мешковины – нет. Скорее всего, сунула ее в какую-нибудь подвернувшуюся урну.

Я вздохнула с облегчением – ждала худшего. Стараясь не оцарапаться, с ожесточением принялась вытаскивать венок из багажника. Наташка активно помогала – двумя пальчиками взяла отдельно лежащую ленту с надписью: «Дорогому Эдику от бы…» на этом текст обрывался – лента была скомкана. Но продолжение я и так хорошо помнила. Это был первый повод для перепалки в магазине. Нас старались убедить в целесообразности выбора другого варианта надписи: например, «Дорогому Эдику от Людмилы и друзей». Короче, дешевле и Эдику приятнее. Наташка возмущалась и стояла на своем: не надо считать наши деньги, она никогда не кривит душой. Людмила на самом деле бывшая жена покойного, а мы, слава богу, никогда не были его друзьями. Одна из нас вообще до его смерти в глаза Эдика не видела, вторая, будь ее воля, постаралась бы вообще не играть с ним в свое время в одной песочнице. А вот к числу друзей бывшей его жены мы себя смело причисляем. Поэтому и венок должен быть от бывшей жены и ее друзей.

Так, двумя пальчиками, подруга и отнесла ленту в мусорный бачок. К тому моменту венок у меня окончательно застрял в багажнике.

– Ну ты, по-моему, делаешь все, чтобы этот шедевр навсегда остался тут! – разозлилась Наташка. – Отогни вон ту часть со своей стороны наверх. Только осторожно! Блин, искусственные гвоздики колются! Не гвоздики, а гвоздики, с ударением на первом слоге.

– Ну что, помочь? – раздался над ухом добродушный мужской голос. Я скосила глаза в сторону и увидела знакомую овчарку с умными глазами и готовностью немедленно оказать посильную помощь.

Я с благодарностью поспешила ответить на ее предложение.

– Если вас не затруднит.

– Сами справимся! – Благодарностью в Наташкином тоне и не пахло.

– Да ладно уж, больно самостоятельные!

Меня отодвинули в сторону, овчарка любезно подвинулась и села. Не обращая внимания на протесты Натальи, хозяин собаки легонько толканул неблагодарную и за несколько секунд аккуратно выволок согбенный венок из машины.

– Куда его вам? Наверное, внутрь? – спросил он и застыл с венком в ожидании ответа.

– Если вас не затруднит, – опять блеснула я вежливостью, – то в мусорный бачок.

– То есть как, в бачок? Так прямо и в бачок? – Мужчина явно сомневался в серьезности моей просьбы.

– Это не наш венок! – немного оттаяв, буркнула Наташка. – Мы его Эдику подарили. Покойному. Если не верите, можете вынуть из отбросов траурную ленту, на ней все написано.

Мужчина по-прежнему стоял истуканом. И неудивительно, наукой доказано, что мужская часть населения земного шара соображает гораздо хуже нашей, женской. Но было бы крайне непорядочно напоминать ему об этом, а мне показалось, что Наташка уже вполне созрела для подобных разъяснений… Поэтому я поспешила заговорить первой:

– Понимаете, кому-то наш венок не понравился – то ли покойному, то ли родственникам. Вот они и вернули его обратно. По-тихому, не поднимая скандала. Назад мы его вести не можем, поздно уже, да и не нужен он в таком виде в крематории. По второму заходу его не продашь, вот и…

Наташка дернула меня за рукав и, не давая опомниться, со словами: «Поехали!» – довольно сильно подтолкнула к машине. Я прикусила язык и нырнула в багажник. Овчарка испуганно гавкнула…

– Тебе там будет неудобно, – заметила подруга, вытаскивая меня за шиворот. – Пройди, пожалуйста, в салон. У вас замечательная собака, – она обернулась к мужчине. – А этот венок вам совершенно не идет. Впрочем, если вам не повезло с тещей, можете оставить для нее. На будущее. Он скрасит вашу жизнь. Решайте сами. И спасибо за помощь.

Мужчина все еще стоял с венком в руках, деловито его осматривая, когда мы окончательно отъехали. Вслед нам смотрела овчарка.

В машине я сразу начала хорошо соображать:

– Время пять часов. Давай смотаемся в загородную Милкину обитель.

– Я не полезу искать все эти штучки-дрючки, и не рассчитывай. Вот завтра Лешка освободится…

– Мы не будем ничего искать. Просто проведаем Гриню. – Я не стала пугать подругу своими подозрениями, хотя они тревожили меня все больше и больше. – Может быть, Лиза заезжала?

– Хорошо, – легко согласилась Наташка. – У тебя есть какие-нибудь предположения по поводу того, как венок оказался в нашей машине?

– Наверное, его туда запихнули.