Скованная тьмой - Джулия Холл

Рыцарь в серебряных доспехах держит оружие наготове, когда Падшие ангелы приближаются.

Как нечто подобное вообще можно считать развлечением? Он ведь там совсем один. Его разорвут в клочья еще до того, как обезумевшая толпа начнет требовать хлеба и зрелищ.

Противники останавливаются на расстоянии пары шагов от своей жертвы. Они проявляют предельную осторожность. Пристально осматривают друг друга, словно оценивая и прикидывая, кто же нападет первым. Но, похоже, никто не хочет первым начинать бойню.

Я до боли вцепляюсь в перила. Меня одолевает невероятное желание помочь одинокому бойцу на арене, но инстинкт самосохранения сдерживает мои геройские порывы.

Смотреть, как Падшие разрывают парня на куски, нет никакого желания, но оторвать взгляд не получается.

«Он – Отрекшийся. Наверняка».

Смотреть, как кто-то сражается насмерть ради чьего-то развлечения, конечно, так себе. Но если эти существа Падшие и Отрекшийся, то сердце мое спокойно. При всем ужасе, который сковывает меня изнутри, я внушаю себе, что этот воин – нечисть, старательно игнорируя внутренний голос, кричащий о том, что им не нужно никакого оружия или щитов… и уж тем более у них нет никакой ауры.

Бой начинается, когда первый из Падших бросается в атаку. На полной скорости он замахивается своим боевым топором, тупым концом прицеливаясь в голову соперника. Тот буквально в последнюю секунду пригибается, падает на землю и перекатывается вперед, избегая обезглавливания.

Монстр молниеносно меняет траекторию движения, обеими руками опуская оружие по дуге.

Солнечный свет бликом отражается от меча рыцаря в доспехах, когда тот поднимает его, останавливая движение топора до того, как острие вонзается в грудь.

Легкие требуют кислорода, от такого зрелища у меня перехватило дух. Выдохнув, продолжаю как завороженная наблюдать за происходящим на арене сражением.

Остальные Падшие стоят, будто статуи, окружив дерущихся. Удары, которые бойцы обрушивают друг на друга, кажутся сокрушительными, но те продолжают как ни в чем не бывало. Черная кровь сочится из ран Падшего на руках и ногах. На его противнике нет ни царапины.

Проходит несколько минут, и чудище, кажется, слабеет, его движения становятся медленными и неточными.

А вот оппонент полон сил и энергии, он все так же бодро прыгает, прогибается и уворачивается от ударов. С невероятной точностью наносит удары в тех местах, которые только усиливают кровотечение из ран. Такое ощущение, что рыцарь просто играет с врагом.

Несмотря на довольно большую кровопотерю, тварь собирается с силами и наносит серию ударов с такой скоростью, что серебряный воин успевает только отбиваться.

Постепенно в ходе сражения участники перемещаются внутри кольца из других противников, и серебряный воин вынужден протискиваться между ними. Как только он максимально близко приближается к одной из Падших, она моментально оживает и присоединяется к бою.

Заметив случившееся, боец резко приседает, а потом взмывает в воздух, перепрыгивая своих противников и снова возвращаясь в центр круга.

Падшая такая же высокая, как и ее напарник, с невероятной легкостью справляется с мечом с широким лезвием длиной с меня. Предел досягаемости оружия достаточный, чтобы противнику было не так-то просто ответить на ее выпады.

Боец сражается с обоими Падшими одновременно, отворачиваясь от первого только для того, чтобы отразить атаку второго.

Глаза окружающих меня зрителей, и Падших, и Отрекшихся, просто пылают кровожадностью. На трибунах даже начинаются драки.

Слева от меня несколько монстров перебрасывают одного из своих сородичей через перила прямо на арену. Из одного из туннелей выскакивает четвероногий зверь и набрасывается на Отрекшуюся, та даже не успевает подняться на ноги. Его длинная челюсть с несколькими рядами зубов, как у аллигатора, смыкается на ее плече. Внешне животное очень похоже на большую собаку, но вместо меха его с ног до головы покрывает чешуя.

Он отчаянно трясет головой, и Отрекшаяся издает дикий крик. Толпа ликует, пока зверь утаскивает свою добычу обратно в темноту туннеля.

– Что это было?

– Я же говорила тебе, что Нефилимам известно далеко не все?

В глазах Сильвер мелькает тот же жестокий азарт. Ее глаза бешено сверкают, а клыки отросли настолько, что буквально пронзают нижнюю губу. Девушка облизывает черную жидкость с места проколов и смотрит на меня со злорадной ухмылкой.

Рев толпы усиливается, и я опускаю голову вниз как раз в тот самый момент, когда голова Падшего падает на землю. Обезглавленное тело несколько секунд качается из стороны в сторону, прежде чем поддаться силе тяжести и с глухим стуком рухнуть на окровавленный белый песок.

Из кольца вырывается еще один ангел, чтобы заменить погибшего в бою товарища. Но вместо того чтобы окружить врага, монстры наступают на соперника, заставляя того пятиться назад.

Во второй раз он пересекает невидимый барьер внутри кольца, и к игре присоединяется третий противник.

Рыцарь, безусловно, демонстрировал отличные навыки, но он ни за что не справится с тремя Падшими в одиночку.

Битва превращается в шквал движений и звуков. Оружие с лязгом ударяется друг о друга. Движения серебряного воина почти невозможно разглядеть из-за скорости, с которой он отбивается от противников.

Подсознание мое рвется к нему, но я продолжаю неподвижно стоять на месте.

Несмотря на все усилия, монстрам удается третий раз подвести бойца к границам круга. Еще один Падший вступает в бой.

Четверо на одного, не считая трех оставшихся ангелов, наблюдающих со стороны.

Серебряный вырывается из сузившегося круга, в процессе отрубая руку одному из своих врагов.

Но преимущество сохраняется ненадолго. Безрукая тварь продолжает наступление, замахиваясь оставшейся конечностью.

Сам того не осознавая, Отрекшийся снова наступает на границу. Сзади на него бросается пятый соперник.

Мое предупреждение поглощено в реве толпы.

Да его же просто разорвут на две части.

Падшая поднимает меч и опускает его вниз в резком и безжалостном дугообразном движении. Я заставляю себя смотреть на все происходящее, хотя на самом деле мне очень хочется крепко закрыть глаза и отвернуться.

Я уверена, что вот-вот увижу струю черной крови, вздымающююся в воздух, но из-за спины воина появляются крылья.

Перья с серебристыми заостренными кончиками отражают удар. От места их пересечения с мечом сыплются снопы искр.

Извернувшись, молодой человек взмахивает крыльями, и они рассекают тело Падшей на две одинаковые части.

Я больше не могу отрицать то, что вижу перед собой. То, кем является этот рыцарь.

На арене за свою жизнь сражается не Отрекшийся, а потомок ангелов. И хотя он прекрасно справляется, выравнивая счет в свою пользу, я больше не могу смотреть, как он борется в одиночку.