Послание в будущее - Паата Шалвович Амонашвили

Я засуетился:

— О! Я даже не успел включить диктофон…

— Не волнуйся, — ответила Тамара, — я все записала.

— Прекрасно! Тогда давай, для начала, пойдем на свежий воздух.

Выходя, я спросил вахтершу, которая продавала билеты в музей:

— Как зовут вашего директора?

— Профессора? — переспросила она.

— Да.

— Господин Давид Вихонековский…

Я повторил про себя это имя и никак не смог припомнить, где я его слышал…

Однако слышал!

— Тебе не знакомо это имя? — спросил я Тамару.

— Да, знакомо, не могу вспомнить…

— Постой! — воскликнул я, — давай, послушаем запись…

Мы присели на лавочке и перемотали запись на то место, где Ясем рассказывал про свое видение и прослушали внимательно вот что:

«На сцене появляется наиученейший, наиглавнейший и наиумнейший среди собравшихся». Почему-то Ясем знает имя — профессор Давид Вихонековский.

«Все долго и упорно аплодируют ему, когда он поднимается на кафедру. Затем тишина, и он обращается к собранию с торжественной речью».

— Стоп! — сказал я, — в грезах Ясема был наш профессор?! Его ведь также зовут… Что же это получается?

Третья Часть

1. Туман средневековья

Два дня и две ночи подряд я занимался расшифровкой записи нашей беседы с профессором, скрупулёзно сверяя все с историческими фактами, и каждый раз удивлялся, когда все сходилось.

Тем временем Тамара исследовала лечебные источники, разбросанные по огромному парку городка Лухачович, и в конце парка нашла очень красивое озеро.

На третий день она сказала:

— Хватит тебе сидеть в номере. Пойдем, пройдемся по парку.

Мы пошли.

Осеннее солнышко грело, настроение у нас было хорошее. По пути нам встречались пронумерованные лечебные источники. Мы все перепробовали.

Наконец, мы нашли приятную лавочку на солнышке и присели.

Загадка профессора не давала мне покоя. Он говорил про очевидца событий четырехсотлетней давности, во что трудно было поверить. Кто он? Как донес средневековые события до нашего профессора?

Я так и спросил Тамару:

— Как ты думаешь, рассказ Вихонековского — реальность, или его фантазия?

Тамара задумалась:

— Он же специалист по Коменскому и знает все тонкости той эпохи, вот и получается правдоподобный рассказ, который можно назвать рассказом очевидца.

Я ответил:

— Да. Его рассказ имеет твердую историческую основу. Тридцатилетняя война так и началась, ударив по спокойной жизни Братского Единства. Они были вынуждены покинуть Фульнек. Епископы, пасторы и приход Братского Единства скрывались от преследования императора Фердинанда, и им действительно дал убежище граф Жиротинский. Именно в Брандисе над Орлицей Коменский писал «Лабиринт мира и рай сердца» и там же, возможно, он и узнал о гибели своей семьи от ужасной болезни в Пшерове. Правда и то, что старейшины Братского Единства направили Коменского в Лешно на поиск земель, куда они могли бы переселиться. Наконец, правда и то, что вместе с Коменским туда направили и пастора Златоуста.

— А Ясем, ученик Коменского, он тоже упомянут где-нибудь? — спросила Тамара.

— Нет, но это не значит, что такой мальчик не мог там правда жить.

— Конечно, — ответила Тамара, — мало ли кого не упоминают в источниках…

— Однако его рассказ очень реалистичен. Не может человек так «увидеть» тот средневековый мир только из учебников и книг.

— Ну, ты сам знаешь, фантазия способна на многое.

Я ответил:

— А у меня ощущение, что он там был. В любом случае, так хочется послушать продолжение.

Тут я услышал женский голос за спиной:

— Господин профессор приглашает вас к себе.

Обернувшись, мы увидели секретаршу нашего профессора в теплых лучах солнца. Она увидела, что привела нас в замешательство, и сказала:

— У него дачный домик на берегу озера Лухачович. Это совсем рядом, и если вы желаете последовать за мной, я отвезу вас к нему.

Несколько минут спустя, мы стояли во дворе дома профессора и любовались восхитительным видом на озеро, где над водой сгустился загадочный туман. Нас пригласили внутрь, предложив располагаться у камина, в котором потрескивал огонь. Минуту спустя, секретарша выкатила профессора в коляске и сказала:

— У вас час времени до следующего приема лекарств.

Профессор выглядел не очень хорошо, однако, был достаточно бодрым и сказал без особого приветствия:

— Уверен, вы много спорили о правдивости моего рассказа и задавались вопросами, откуда я могу знать многие детали, которые невозможно вычитать в учебниках и в книгах по истории. Это рассказ очевидца.

Я спросил:

— Где же сам очевидец?

Игнорируя мой вопрос, он сказал:

— Так вы хотите услышать продолжение?

— Конечно, хотим!

Он сказал:

— Тогда приготовьтесь и не забудьте включить диктофон…

2. Перед лицом тяжелого испытания

В день начала опасного путешествия, перед рассветом, пастор Златоуст поднялся на гору, возвышающуюся над Брандисом, и сел в траву, развернувшись лицом к востоку. В правой руке он крепко держал чудотворный крест святого Яна Гуса. Накануне архиепископ Кирилл передал Златоусту эту исключительную реликвию, чтобы чудотворная сила креста охраняла посланников в дороге. Братья верили, что этот крест помогал Яну Гусу в молитвах во время заточения. Крест настолько укреплял силу духа, что Ян Гус отправился на костер принимать мученическую смерть с невероятной твердостью, а Крест он успел оставить своим последователям. После этого он переходил от архиепископа к архиепископу, и вот теперь его получил пастор Златоуст. Все знали, что Чудотворный Крест Яна — лучшее оружие против бесов и всякой нечисти, которые развелись вдоль дорог и лесных троп.

Приняв бесценное сокровище, Златоуст