Три цвета крови - Чингиз Абдуллаев

— Да.

— Там я избавлюсь от грима и парика и поднимусь наверх.

— Это рискованно, — возразил Энвер.

— Я продумал план во всех деталях. Там будет множествоиностранцев и представителей двух сторон, многие не знают друг друга в лицо.Главное, пройти линию охраны. Не волнуйся, Энвер, у меня будет еще и страховка.

— Какая страховка? — не понял Энвер.

— Я войду в здание не один. Ты ведь сам говорил, что ГамидУбатлы будет обязательно с супругой. Значит, и мне понадобится спутница.

— У вас есть подходящая женщина? — вскинул удивленные глазаЭнвер. Ему никто не говорил, что в операции примет участие женщина.

— Постараюсь ее найти в оставшиеся два дня, — кривоулыбнулся Груодис.

Энвер не стал ничего спрашивать, раз Груодис не хочетобъяснять. Он бы все равно ничего не сказал. Но откуда он возьмет этунеизвестную женщину? Они ведь раньше планировали просто уничтожить второйпаспорт и приглашение. В Баку иногда находились некоторые типы, предпочитавшиеявляться на прием в гордом одиночестве, не считая возможным брать с собой исвоих жен.

— Никита Корсунов будет ждать в автомобиле, — продолжалЭнвер. — Как только вы дадите сигнал, он нажмет кнопку. И уже затем вы покинетездание дворца.

— Мы внесем в этот план небольшие изменения, — сказалГруодис, посмотрев на Корсунова. Тот согласно кивнул.

— Какие? — Энвер снова удивился.

— Мы не учли одного обстоятельства, — объяснил Груодис, —нам нужно, чтобы оба президента сидели рядом и не вставали в нужный момент. Носам взрыв может произойти только в определенное время, когда будут выполненынекоторые наши условия. Для этого мы должны объявить, что наши люди контролируютположение в зале.

— Вы хотите объявить, что собираетесь убить президентов? —замер от ужасного предположения Энвер. — Это невозможно! Вы меняете весь планна ходу.

— Хотим, — весело подтвердил Груодис, — и обязательно этосделаем. Это наше последнее крупное дело в жизни. После него я хочу житьгде-нибудь в Италии или Австралии. А для этого все должно получиться так, как язадумал.

— Они убьют вас прямо в зале. Они вас пристрелят, —запричитал Энвер, — охрана начнет стрелять без предупреждения.

— Это вряд ли, — возразил Груодис, — у нас есть способыубедить их не делать этого.

— Какие способы? — ничего не понимал Энвер. — Вы меняетевесь план?

— Мы его детализируем, — возразил Груодис, — и делаем так,чтобы выиграли мы все. В том числе и ты сам, уважаемый Энвер-паша. Так,кажется, называют главнокомандующих в Турции?

Утром одиннадцатого числа в городе было неспокойно. Всеотели проверялись сотрудниками местной безопасности. Все дороги, ведущие вгород, были перекрыты.

На автовокзале установлено особое дежурство, и каждогопребывающего осматривали, словно подозревали в причастности к террористам. Вморском порту дежурили морские пограничники. Над городом беспрерывно кружиливертолеты. С утра по всей трассе от президентского дворца до аэропорта работалиспециальные поисковые группы с овчарками, натренированными на запах взрывчатыхвеществ.

Особые меры безопасности были приняты в аэропорту. Даже вдепутатскую комнату нельзя было попасть без личного досмотра. Работники аэропортабыли переведены на казарменное положение. С утра им запретили покидать рабочиеместа. И так до тринадцатого числа, когда должен был улететь высокий гость.

На соседнем небольшом аэродроме базировалось сразу несколькобоевых самолетов, готовых подняться в воздух и прикрыть лайнер, в которомдолжен прилететь президент соседней страны. И наконец все подступы к аэропортубыли перекрыты, все коммерческие рейсы отменены, а раскинувшийся рядом базарзакрыт.

В кабинете начальника аэропорта, кроме его непосредственногоруководителя — начальника управления гражданской авиации республики, —постоянно находились и два заместителя министра, по одному от каждого. Причеммилицейский начальник сидел мрачным, а генерал, представляющий органыбезопасности, все время что-то жевал, словно испытывал постоянный голод. Обагенерала отлично сознавали, что они самые настоящие «стрелочники» и в случаепровала вся вина будет возложена на них. Поэтому они беспощадно гонялиподчиненных, требуя докладывать о каждой мелочи, о каждом подозрительном случаев аэропорту.

Начальник ГАИ республики и его заместители за этот деньнаездили больше тысячи километров. Они по несколько раз проезжали по трассе,фиксируя каждую мелочь. В одной из машин, беспрерывно курсировавших междуаэропортом и президентским дворцом, сидели два оператора, синхронно снимавшиевсе вокруг по обеим сторонам дороги. По возвращении они начинали все снова,сдав пленку в Министерство национальной безопасности. Здесь эксперты сравнивалиусловия дороги и потому достаточно четко представляли все возможные измененияна трассе на каждый час.

Начальник ГАИ лично останавливался у каждого столба. В этотдень был особенный праздник для всех водителей. Сотрудники ГАИ почти незамечали их, словно те и другие существовали в двух параллельных мирах.Основная задача выходившего на дорогу сотрудника ГАИ была… «охота за деньгами».Его меньше всего волновали нарушения, внешний вид автомобиля или еготехническое состояние. На все существовала твердая такса, и нужно было платить.

Офицеры ГАИ обычно изощрялись в умении прятаться инеожиданно остановить зазевавшегося водителя. Взятки сотрудника дорожнойполиции были таким обычным явлением, что их давали все — от любого министра,кроме министра МВД, разумеется, до последнего водителя. Но в этот день,одиннадцатого числа, офицеры ГАИ не брали денег, предпочитая наводить порядок истрого следовать инструкциям начальства.

Среди них было немало разумных, толковых, дисциплинированныхисполнителей.

Однако на зарплату в пятнадцать-двадцать долларов жить быловсе равно невозможно. И хотя это было слабое оправдание, ибо офицеры ГАИ бралии до начала развала экономики, теперь их грех как-то можно было объяснить.

Груодис «работал» над своим образом почти два часа. Теперьэто был пожилой, лет шестидесяти, человек, который медленно ехал по трассе внаправлении аэропорта. Он обратил внимание на необычную суету и понимающеусмехнулся. «Кажется, Дронго успел поработать и здесь, — подумал он, веселоподмигивая проезжавшей мимо машине ГАИ. — Он думает, что все можно так просторешить, все можно предотвратить, — размышлял про себя Груодис, — посмотрим, чемокончится завтрашний день».

При подъезде к аэропорту висел огромный плакат, призывающийвсех в казино.

Груодиса всегда поражало это несоответствие увиденному. Содной стороны, они находились еще в состоянии войны с соседней республикой,потеряв пятую часть своей территории. А с другой — призывали всех сограждан ииностранных визитеров проматывать деньги в казино. «Может, поэтому они ипроигрывали эту войну», — подумал про себя Груодис.