Опальный капитан. Спасти новую Землю - Ольга Куно

Он вышел из каюты, а я приготовилась сердиться и взволнованно ходить из угла в угол… Но вместо этого сразу уснула.

Проснувшись, вздрогнула и подскочила на кровати. Первым делом стала инстинктивно искать глазами окно. Но такового в каюте попросту не было, да и не помогло бы оно определить время суток, в открытом-то космосе.

Окончательно приняв вертикальное положение, поняла, что голова больше не кружится, пятна перед глазами не скачут. Открыла дверь, вышла в узкий коридор и отправилась на поиски командного отсека. Куда идти, помнила очень смутно, но это не слишком беспокоило: хотя корабль Макнэлла и был, мягко говоря, побольше катера, вряд ли здесь реально заблудиться. По дороге отметила еще четыре двери, похожие на мою, — две по той же стороне коридора и две напротив.

Сенсорные панели и виртуальные клавиатуры все так же светились, но не могли конкурировать с огромным включенным экраном. С трудом оторвавшись от завораживающего зрелища, я перевела взгляд на расположившихся в отсеке людей. Их оказалось трое — Гайка тоже была здесь, и каждый держал в руке банку. Судя по знакомым форме и этикетке — с пивом. Что это, празднество или поминки?

На негнущихся ногах я вошла в кабину.

— Все нормально, — не стала тянуть резину девушка, за что я была чрезвычайно ей благодарна, — неполадка устранена, все системы работают исправно.

Прислонившись к дверному косяку, я шумно выдохнула. Значит, все-таки живем. В подтверждение этого вывода Уолкс перекинул мне такую же банку, как и у остальных. Я поймала ее на лету, откупорила и как следует приложилась. Темное. Холодное. Много ли надо человеку для счастья? Вот разве что еще закурить бы…

Мы все-таки выжили. Со всех сторон корабль обволакивала первозданная темнота космоса, наблюдавшая за нами бесконечным числом звездных очей. Впереди ожидала иная звездная система, знакомая мне лишь по учебникам. Позади осталась Новая Земля и преследователи, которые наверняка по-прежнему пытаются нас разыскать. Мы, должно быть, самая странная команда, когда-либо бороздившая эти просторы. Опальный капитан, циничный доктор, обворожительный механик и женщина, притворяющаяся мужчиной. И, будто прочего было недостаточно, все четверо в данный момент нетрезвые…

Едва эта мысль успела сформироваться у меня в голове, я перевела взгляд на Макнэлла. И только тут осознала, что его банка так и осталась закрытой. Отсалютовав мне ею, словно бокалом, опальный капитан вновь повернулся к панели управления.

— Макнэлл, немедленно скажи ему, что я не стану проходить эти процедуры!

От негодования дыхание мое стало прерывистым, а сердце забилось чаще.

— Не понимаю, что в этом такого? — не сдавался врач, следом за мной заявившийся в командный отсек на «суд капитана». — Стандартная медицинская проверка! Ее проходят все отправляющиеся в космос на большие расстояния!

— Мы уже в космосе! — рявкнула я.

— Тем более! — Уолкс не уступал мне в жесткости. — Сначала, согласен, было не до нее, а сейчас самое время! Я должен быть уверен, что никто на корабле не страдает от заболеваний, несовместимых с полетом.

— А с теми, кто страдает, что будешь делать? — вскинулась, от ярости перейдя на панибратский стиль общения. — Заставишь прыгнуть с парашютом?

— Как минимум буду готов к последствиям!

— Значит, так! — Решительно развернулась к Макнэллу. — У нас был уговор. Я помогаю тебе добраться до Истерны, ты устраиваешь мне вылет из системы. Без бюрократии, без документов, без идиотских проверок!

Снова повернувшись к Уолксу, бросила на него испепеляющий взгляд.

— Док, он прав, — примирительно произнес капитан. — У нас договоренность, так что оставь его в покое.

Тот расширил глаза и в глубоком вдохе выпятил грудь, наглядно демонстрируя высшую степень возмущения.

— Ладно. Допустим, — сказал он, чуть остыв. — От осмотра отказываемся. Во всяком случае, побеседовать я с пассажиром могу?

— Побеседовать, полагаю, можешь, — откликнулся Макнэлл, устремив на меня вопросительный взгляд.

Я недовольно поджала губы, но все-таки утвердительно кивнула. В разговоре с бортовым врачом ничего трагичного не было.

Медицинский кабинет на небольшом корабле все-таки был. Правда, пугающе он не выглядел. Да, белые стены, но они и в каютах такие же. Да, шкафы с многочисленными полками и ящиками, но закрытыми и, к счастью, не застекленными. Аппарат для сканирования организма в закрытом состоянии был задвинут в закуток.

Заняв кресло — благо, не гинекологическое — с противоположной стороны стола от Уолкса, уставилась на врача с нескрываемой укоризной.

— Да не болен я, не бо-лен, — отчетливо, по слогам выговорила я, надеясь приблизить таким образом окончание беседы.

Не тут-то было.

— Допустим. — Док соизволил пойти мне навстречу, но не отводил взгляда от моего лица. Это нервировало. — В данный момент меня интересует другое. Почему вы оказались на корабле в этой маске, леди, и что ожидает нас в связи с этим в ближайшей или даже отдаленной перспективе?

Я успела распрямить спину, чувствуя, как все тело будто коркой льда покрывается.

— Что за ерунду вы несете?

Постаралась вложить в свой тон как можно больше пренебрежения и чувства оскорбленного достоинства.

Уолкс подался вперед, не теряя со мной визуального контакта.

— Видите ли, я не просто доктор. Я — военный врач, знакомый с всевозможными разработками, в том числе и редкими, имеющими хотя бы малейшее отношение к медицине. Если не практически, то хотя бы по лекциям, повышающим квалификацию. Так вот, природа вашей маски мне известна. Видеть такие прежде, признаюсь, не доводилось. И, думаю, даже я ни о чем бы не догадался, если бы, в силу вашего состояния после взлета, мне как врачу не пришлось бы приглядеться к вам с близкого расстояния.

Я почувствовала, как краснею, хотя под упомянутой врачом маской это не было заметно. Вот так: меня раскрыли, и всему виной — мой собственный дурацкий обморок! Еще бы! Ведешь себя как баба — не удивляйся, если окружающие поймут, что ты она и есть. В тот момент я почти ненавидела себя за принадлежность к женскому полу.

— Ваша маска очень качественно изготовлена, — продолжал Уолкс, — но, зная, что искать, можно заметить кое-какие нестыковки. Вокруг глаз, например. И возле левого уха.

— Избавьте меня от подробностей, — возмутилась я.

К слову, злиться на доктора оказалось значительно приятнее, чем на себя саму.

— Ради бога, — легко согласился врач.

— Даже если на мне маска, с какой стати вы решили, будто я «леди»? — спросила мрачно, все еще пытаясь сохранить лицо. Какой говорящий оборот в моем случае! — Может, я просто не хочу, чтобы меня узнали.