Миссии - избыточны - Юрий Иванович

– Кто хорошо ест, тот потом отлично сражается! Ешьте, ешьте, соколики вы наши и голубки! И радуйтесь безмерной щедрости нашего графа! – вроде и ласково говорил, а издевался, не иначе. И вроде как гражданское лицо, а никакой жалости к пленникам. Графские прихлебатели? Или в этом городе все такие?

Но пока поведение гражданских кашеваров никого не волновало. Следовало решаться для иного подвига. Ведь подобный момент тоже оговаривали как вариантную возможность для побега. Только вот знакомые по дальнему пути стражники стояли очень неудобно для атаки на них и в любой момент могли захлопнуть дверь перед носом несущегося к ним узника. А с другой стороны: когда ещё представится подобная возможность? И представится ли вообще?

Поэтому Поль решил рискнуть. Первым стал незаметно ломать хрупкие, заранее обработанные звенья своих цепей и другим отдал приказы, заранее обусловленными словами:

– Побыстрей! Побыстрей давайте мне мою порцию! Иначе от голода умру. И ты, подруга, возьми первую добавку.

Умба стала действовать без малейших раздумий. Схватила расслабившегося раздатчика с вёдрами за руку и потянула к себе, злобно приговаривая:

– Крови! Хочу горячей крови!

Тот от страха и неожиданности потерял голос и только пропищал:

– По-по-помогите!..

Вполне естественно, что один из охранников шагнул внутрь помещения, грозно замахиваясь копьём на нарушительницу спокойствия. Тогда как второй действовал в рамках имеющихся инструкций: ухватился за массивную ручку двери, чтобы захлопнуть её в случае непредвиденного развития событий. В следующий момент Патрик и Самуэль метнули свои миски в голову атакующего охранника и, как бы это ни соответствовало законам подлости, попали оба. Видимо, обладатель копья всё своё внимание сосредоточил на Умбе, не заметил опасности со стороны и не смог увернуться или присесть. И пусть каша не была горячей и миски тяжёлыми, этого хватило для приведения вояки на некоторое время в небоеспособное состояние.

Тогда как сам Труммер уже подкатывался к двери, набирая скорость и вскакивая на ноги. Не будь он поощер, да ещё с новыми умениями, всё равно не успел бы. Только и ткнулся бы лбом в стальную дверь. Но он ещё во время движения несколько раз бросил в стражника «откат». И даже сумел один раз получить «подбор», вливая в себя благодать вырванной из чужого тела бодрости.

Ну и, наверное, слегка перестарался от усердия и нервной обстановки. Потому что тот же «подбор» получился такой, словно силы собственного тела удвоились, как минимум. А вот «откаты» высосали из противника столько сил, что тот пошатнулся, открыл было рот для крика, а потом так и завалился на пол молчком, потеряв сознание.

Тут же стремительная атака поощера была чуть смещена в сторону, и в его руки попался второй стражник, ожесточённо стряхивающий кашу с лица и только начавший рычать нечто несуразное. Резкое движение руками, и рычание смолкло, а мёртвое тело, откинутое мощным пинком, рухнуло на ближайшие каменные нары. Правда, ладонь успела при этом отобрать копьё и направить его в нужную сторону.

«Ух ты! – мимоходом восторгался а’перв. – Как меня распирает от излишков энергии! – после чего пришли вполне справедливые опасения: – Мягче, мягче надо действовать… Как бы сухожилия и мышцы не порвались!..»

На все эти действия суммарно ушло секунд пять, может, шесть. Поэтому второй раздатчик пищи так и оставался на месте, замерев с отвисшей челюстью и не выпуская очередной миски из рук. А потом всё-таки уронил миску, рассмотрев остриё копья возле своего глаза и расслышав:

– Ни звука! Иначе… без головы останешься! – На что он закивал с таким усердием, что зубы застучали друг о друга.

Его коллегу довольно плотно держала в своих объятиях Умба, ещё и рот ему закрывая, чтобы не раздалось неуместного визга. Ну и дальше квартет товарищей действовал слаженно, быстро, без единого лишнего слова. Отволокли разносчиков пищи в угол, раздели, связали, не забыв про кляпы во ртах. Затем ловко стали освобождать тела стражников от одежды и кожаных доспехов. На этом этапе к ним первой молча присоединилась развратная женщина, а там и остальные стали оказывать посильную помощь. Один из крестьян успел негромко пояснить свою позицию:

– Если мы так грамотно в побег уйдём, то мы все в деле!

При этом все посматривали на замершего в проёме двери Труммера, сразу признавая в нём бесспорного лидера и полномочного командира. Тем более что стражник, потерявший сознание, при ближайшем рассмотрении оказался тоже мёртвым. Никто так и не понял из крестьян, что с воякой случилось и от чего он копыта отбросил. А ведь всё непонятное вызывает как минимум страх, преклонение или безмерное уважение.

Ещё больший пиетет вызвал экспресс-допрос разносчиков пищи, который был проведён чуть позже. Чем-то Труммер очень сильно запугал обоих неудачников, и те объясняли окружающую обстановку, местные правила и разные нюансы в охотку, перебивая друг друга.

Трофейное облачение вполне сносно подошло только для двоих из команды беглецов. Недаром бывший библиотекарь получил прозвище Крепыш, и теперь он мог в какой-то момент сыграть роль местного надсмотрщика. Ему согласился подыгрывать один из крестьян, тот самый, успевший воспользоваться щедростью похотливой бабёнки. Два иных крестьянина нарядились в разносчиков еды, загрузившись вёдрами и мисками. Женщинам досталось место в арьергарде растянувшегося отряда.

Тогда как Поль, Патрик и Умба, согнувшись со своими, как бы неповреждёнными цепями, двигались в авангарде строя. Потому что знали ещё по пути сюда, что следует пройти через постоянно закрытую решётку с охраной, отделяющую данные казармы от иных помещений, расположенных, похоже, под основанием громадного амфитеатра. И охрана там стояла солидная: пять закованных в латы гоплитов с тяжёлыми мечами. И шлемы имелись и щиты. Так что именно этот барьер на пути к свободе выглядел наиболее сложным. Если не сказать, что непреодолимым. Если не удастся открыть решётку, то всё, никакие тараны не помогут. Да и где тут взять этот таран?

Иначе говоря, теперь всё зависело от искренности связанных и оставшихся в казарме разносчиков. А по их словам получалось, что в лабиринте коридоров вокруг данных тюремных камер бродит одновременно несколько групп разного толка. Кто пищу разносит для своих, кто пленников разводит по нужным местам, кто тех же пленников выводит на ристалище для тренировок. Или ещё для каких развлечений знати. Потому что каждый знатный дворянин имел в этих подвалах свои, арендованные на постоянной основе помещения и соответственно ими распоряжался. Благодаря этому стоящие на внешней охране местные гоплиты не могли похвастаться знанием в лицо всех входящих и выходящих отсюда вояк. К тому же они несли вахту по два часа, а потом сменялись.

По всем перечисленным фактам и причинам взламывать иные двери, освобождая себе подобных пленников, не стоило. Всё равно нет для всех оружия. И времени может не хватить. И накладки какие-нибудь могут случиться. Да и не факт, что освобождённые люди так вот сразу бросятся сражаться и проливать свою кровь на пути к свободе. Примера той же пятёрки уголовников хватило.