Немецкие подводные лодки в Первой мировой войне. 1914-1918 гг. - Эдвин Грей

Британцы были обеспокоены организацией противолодочной защиты в своих водах, а Средиземноморье считали чем-то второстепенным. Поэтому немецкие субмарины царили в этих водах почти до самого конца войны. Неудивительно, что самых высоких результатов командиры подводных лодок достигали именно здесь. Практически все командиры-подводники, пережившие войну, были из южных флотилий, после войны они с тоской вспоминали о «счастливых временах» и необыкновенно удачной охоте.

В августе 1915 года кайзер прекратил «шестинедельную кампанию», и маятник американского общественного мнения, не отличавшийся особой устойчивостью, снова переместился к осуждению британской блокады. В серии дипломатических нот было высказано неодобрение Вашингтоном применяемых королевским флотом методов досмотра судов. Когда адмиралтейство объявило, что для защиты от вражеских подводных лодок торговые суда следует вооружить, возмущенные протесты усилились.

Изменение ситуации на дипломатическом фронте устраивало Берлин. Немецкое правительство понимало, что подсознательная ненависть к англичанам у американцев в крови, и намеревалось использовать ситуацию в свою пользу. К тому же тяжелое положение на Восточном фронте и непрекращающаяся морская блокада постоянно давали повод для не слишком приятных размышлений. Мысль о том, что подводную войну полезно возобновить, питалась ложным впечатлением, что в Соединенных Штатах преобладают антибританские настроения. Полагали, что Америка вряд ли вступит в войну на стороне врагов Германии, даже в случае возобновления подводной кампании.

Начальник Генерального штаба армии фон Фалькенхайн первым поставил на обсуждение это предложение на конференции на высшем уровне в Берлине 30 декабря 1915 года, то есть спустя четыре месяца после завершения первой кампании. Фон Хольцендорф, начальник штаба ВМФ, поддержал предложение, совершив поступок, который противоречил политике фон Мюллера, желавшего покончить с пресловутой подводной войной. На конференции выяснился неожиданный факт: многие высокопоставленные лица с оптимизмом смотрели на возможность возобновления кампании. В ту пору существовало мнение, что возвращение к подводной войне не спровоцирует американцев на активные действия: эксперты пришли к выводу, что возможное негативное отношение Америки будет приемлемым риском.

Некоторое время ничего не предпринималось. Судя по дипломатическим откликам из Вашингтона, Америка была намерена принять подводную войну при условии, что перед атакой будет даваться предупреждение. Однако после решения британцев вооружить свои торговые суда стало очевидно, что подобное обещание никто не будет выполнять. Ни один командир подводной лодки не станет всплывать на поверхность перед вооруженным судном. Поэтому немцы продолжали, как и раньше, топить суда торпедами без предупреждения.

Следующая конференция прошла 4 марта. На ней армейская и флотская верхушки проявили себя во всей красе. Хотя военные действия развивались достаточно успешно, экономическая ситуация ухудшалась с каждым днем. Страна задыхалась в постоянно затягиваемой петле блокады. Немцы отлично понимали, что время работает против них. Чтобы добиться успеха, следовало быстро и решительно справиться с главным врагом – Великобританией. В это время фон Хольцендорф писал: «Англии можно нанести вред только на ее торговых путях». Армейское командование проявило полное единодушие со своими морскими коллегами, а фон Фалькенхайн, на которого подействовала атмосфера общего оптимизма, провозгласил: «Нам не следует бояться даже войны с Америкой!»

На канцлера Бетманн-Хольвега аргументы военных экспертов впечатления не произвели. Он хорошо помнил обещания, которые раздавались направо и налево во время первой кампании, поэтому не спешил верить оптимистичным заявлениям фон Хольцендорфа. Кроме того, он предвидел, что возобновление неограниченной подводной войны втянет Америку в конфликт, а канцлер не разделял всеобщей уверенности в том, что такой риск оправдается. Но его попытки отложить кампанию встретили сопротивление военных.

Адмирал фон Пол, главнокомандующий флотом Германии, умер 5 февраля 1916 года. Его место занял адмирал Райнхольд фон Шеер, ярый сторонник подводной войны, который на своей новой должности получил возможность распоряжаться большинством немецких субмарин. Воспользовавшись положением, Шеер начал осторожно давить на кайзера. Ему не потребовалось много времени, чтобы убедить хозяина в том, что победа на море может быть завоевана только подводными лодками. Наслушавшись заверений своего главнокомандующего, Вильгельм довольно легко согласился на предложения конференции. Он одобрил начало новой кампании 1 апреля 1916 года, но, будучи человеком непоследовательным и нерешительным, спустя два дня передумал, поддавшись уговорам канцлера. Было принято решение перейти в наступление на дипломатическом фронте, чтобы склонить Соединенные Штаты к оказанию давления на Великобританию с целью ослабления блокады. Дальновидным политикам было ясно, что такие действия ни к чему не приведут. Однако Бетманн-Хольвег знал, что кайзер боится вступления в войну Америки, поэтому не сомневался: Вильгельм с готовностью ухватится за протянутую соломинку.

Между тем Вильгельм согласился 15 марта начать ограниченную войну, то есть проводимую по законам призового права. Это решение послужило началом внутренних политических споров. Ветеран фон Тирпиц, которому надоели бесконечное затягивание и нерешительность в ведении войны, подал в отставку, и сторонники неограниченной войны лишились весьма влиятельной фигуры. Статс-секретарем стал адмирал фон Каппеле, всегда и во всем поддерживавший осторожного Бетманн-Хольвега. Всеобщая неразбериха усугубилась тем, что все субмарины находились на базах или в пределах зоны связи, когда кайзер изменил решение, и многие командиры не получили новые приказы. Начало получилось не слишком удачным.

Для немецких подводных лодок осень и зима 1915/16 года выдались монотонными и откровенно скучными. Нападения на торговые суда теперь стали запрещены, а возможность атаковать военный корабль появлялась нечасто. Отто Штайнбринк, капитан «U-18», заявил американским журналистам, что ему пришлось «отпустить сорок судов в Канале, которые в период неограниченной войны непременно отправились бы на дно». Остальные командиры тоже не были удовлетворены ситуацией.

Хотя неограниченная война была под запретом, оставались другие способы ведения военных действий, которые укладывались в рамки международных законов. Карл фон Георг, капитан «U-57», решил ими воспользоваться. Однажды ночью лодка всплыла на поверхность в Северном море и оказалась в центре английской рыболовной флотилии. Приказы капитана-подводника были точными и ясными. Ни одно судно не будет потоплено без предупреждения. Экипажам будет обеспечена безопасность. Вместе с тем немец понимал, что, как только его присутствие будет обнаружено, значительная часть флотилии уйдет.

Накануне вечером фон Георг потопил норвежский пароход. Соблюдая порядок, установленный морским призовым правом, его капитан и экипаж были приняты на борт «U-57» в целях безопасности. Внимательно рассматривая в бинокль английские рыболовные суда, фон Георг неожиданно понял, что у него появилась возможность получить компенсацию за проявление гуманизма. Он вызвал в помещение поста управления норвежского шкипера и предложил ему добраться на шлюпке до ближайшего траулера и приказать команде покинуть судно, не поднимая при этом тревоги. Скандинавский моряк согласился на сотрудничество, и через десять минут резиновая шлюпка скрылась в темноте. Обман сработал! Шлюпка по очереди приближалась к траулерам, из нее на борт поднимался человек, экипажи не поднимали шум и послушно покидали свои суда.