Пасынки Колумба. Книга первая. Сирота - Альберт Васильевич Максимов

- С неделю.

- Вот как? - правая бровь Дебора слегка изогнулась. – И откуда он у вас?

- Фермерский сынок, сирота. Вот к нам и прибился.

- Не мал для таких дел? Может, все-таки лучше оставить Тамаса?

- Нет, - Фенсуа покачал головой, - тот уже основательно подсел на гекш. Если после ломки выживет, то пару месяцев будет неработоспособен. Да и потом уже не работник. Разве что где-нибудь на подспорье.

- Старый город – место не самое лучшее.

- Но у него будет ваша защита.

- Когда с собой денег много, то и она может не помочь. Сам-то не стушуется? Ведь ты знаешь, случаи разные бывают.

- Этот – нет. Уже проверено. Дергаться не станет.

- Даже так? – правая бровь Дебора изогнулась еще сильнее.

Дебор смотрел на Рики уже совсем по-другому, более серьезно, что ли, изучающе. И еще Рики почувствовал, что эмоциональный фон главного из местных наркоторговцев стал меняться. В нем как-то быстро появились чувства, связанные с сомнениями. Это было довольно странно. Ведь до этого никаких «сомнительных» эмоций Рики у Дебора не видел, но Дебор сейчас как раз сомневался в возможностях Рики, как курьера. А ведь теперь после слов Фенсуа таких сомнений должно стать меньше, но они, наоборот, вдруг резко проявились в мыслях главного местного наркоторговца.

- Ну что ж, это хорошо, если так. Я доверяю мистеру Фродо. И Ливеру тоже. Тогда первую пробную партию вы привозите завтра.

- Да, на десять танталов.

- Завтра Боб будет на месте с деньгами. Сейчас он вам нужен?

- Да, пусть сам на месте все покажет. Все-таки первая ходка.

- Боб, идешь с ними и объяснишь мальчишке.

Рики показалось, что Дебор специально назвал его мальчишкой. По крайней мере, в этот момент эмоции главного рванули вверх. Не очень сильно, но все-таки почему-то скакнули. И еще Рики почувствовал, что в тот момент, когда Дебор назвал его мальчишкой, главарь получил какое-то удовольствие от этого. Удовольствие, чтобы его унизить? Но ведь он и в самом деле еще мальчишка – ему нет и четырнадцати. Или Дебор его почему-то невзлюбил? Или хотел показать всем присутствующим малый возраст мальчишки?

Рики так и не смог разобраться в этом, Фенсуа встал с кресла и пожал руки Дебору и Станлею и, тронув за плечо Рики, все время простоявшего чуть позади старшего напарника, направился к выходу. Парнишка пошел следом за ним, слыша за спиной шаги Боба.

Выйдя из дома, он решил, что Фенсуа пойдет в сторону гладера, стоящего на противоположной стороне улицы, но тот, пропустив вперед Боба и поравнявшись с Рики, направился вслед за лендонским курьером. А прыщавый шел какой-то фривольной походкой, на лице у Боба прилепилась ухмылочка, Рики ее видел, когда тот время от времени поворачивался к ним лицом.

Тем временем внешний вид домов как-то быстро изменился в худшую сторону, довольно чистенькая улица стала захламленной разным мусором.

- Это уже старый город, смотри внимательнее и запоминай, - предупредил его Фенсуа.

По сравнению с трущобами Раллпуля, по которым возил его Габрин, старый город смотрелся, конечно, выигрышнее, но Рики видел не только какую-то запущенность местности, но чувствовал и его обреченность. Может быть, причина в его обитателях? Попадавшиеся навстречу люди не видели для себя будущего, Рики это чувствовал. В них была какая-то червоточинка. Это как с яблоками. С виду вроде вполне обычное яблоко, а надкусишь – внутри все изъедено червями. Так и эти люди – с виду обычные, а хорошей жизни у них никогда не будет. И они это знали. И Рики теперь тоже знал.

Тем временем Боб свернул в проулок, затем еще поворот, и они оказались в старом запущенном дворе.

– Завтра после одиннадцати я тебя, мальчик, здесь жду, - довольно развязно сказал Боб, и Рики по заинтересованной реакции Фенсуа понял, что тот что-то от него ждет. Но что?

Боб назвал его мальчиком, почти так же, как и Дебор. Но тому это более чем простительно, Рики видел, что даже Фенсуа почтительно жал руку главному местному наркоторговцу. А Боб ведь такой же курьер, как и он, Рики. Только со стороны лендонцев.

- Тебе-то сколько лет? Небось, за двадцать? – спросил Рики.

- Двадцать два, мальчик, - еще шире осклабился Боб.

- А чего так? – Рики нагло ухмыльнулся.

- Чего? – по выражению лица Боб чуть опешил.

- Двадцать два, а все в шестерках, как и я.

Ухмылка сползла с лица парня.

- Давно работаешь здесь?

Рики видел, что Боб не знает, как ответить, а просканировав его, он убедился, что мысли лендонского курьера теперь представляли хаотичный клубок.

- Ладно, думаю, что сработаемся, - и Рики протянул Бобу руку, которую тот машинально пожал.

Фенсуа рассмеялся и, хлопнув Рики по плечу, повел его прочь со двора. Когда они вновь очутились на главной улице старого города, Фенсуа еще раз хлопнул Рики по плечу.

- Не зря тебя Фродо выбрал. Точно – не растеряешься.

Значит, он правильно понял, что от него ожидал Фенсуа. Но теперь Боб ему враг. Вряд ли он простит это унижение, а парень не настолько глуп, чтобы не понять, что произошло. Такие, как Боб, мстительны. Рики почему-то знал это совершенно точно. Но, с другой стороны, он получил уважение своего старшего напарника, а Боб, не будь того, что сказал Рики, все равно не успокоился бы. И подлянки начал бы делать, и насмехаться, а то и вовсе стал бы издеваться. Такие не останавливаются. Интересно, как Тамас с ним ладил? Но ведь Тамас уже взрослый, даже старше, чем этот Боб. Там и расклады другие. Да, устроил Фродо ему веселую жизнь, отправив работать с Фенсуа.

Тем временем напарник повел Рики по улице старого города, удаляясь от центра. Она стала еще запущенней и грязнее, теперь попадались не только обычные жители захолустного района, но и явно то ли бездомные, то ли просто опустившиеся люди, бросавшие жадные взгляды на хорошо одетого Фенсуа. Да и на Рики они посматривали вовсе не ради удовлетворения любопытства.

Вскоре улица уперлась в пустырь, на дальнем конце которого виднелись ряды деревьев.

- Все, здесь конец Лендона. Дорогу запомнил? Ничего, сейчас повторим. Завтра в город войдешь через этот пустырь, пойдешь по улице, а далее в тот дворик. Передашь товар, получишь деньги и идешь к центру. А там я тебя буду ждать на гладере.