Узорчатая парча - Тэру Миямото

В типографии изготовили двести тысяч экземпляров, и сразу же навалилась другая работа. К тому дню, когда пора было впечатывать с других матриц в пустые прямоугольники названия салонов и номера телефонов, Рэйко заключила контракт еще с семью салонами. Таким образом, число заказчиков возросло до двадцати шести. Правда, мы пока все равно были в убытке, но Рэйко просто светилась от радости. Да, заказчиков-то у нас было всего двадцать шесть, а вот разбросаны они от Киото до Кобэ, и все же мы успели доставить все заказы до восьми вечера.

Рэйко повела меня в соседний ресторан, напоила пивом и накормила бифштексом. Именно накормила, иначе не скажешь. Это было что-то вроде конфетки ребенку за примерное поведение. Домой мы вернулись в разном состоянии: Рэйко бодрая и воодушевленная, я – усталый и измотанный.

Три следующих дня я пролодырничал дома. На четвертый день, вечером, мы с Рэйко отправились в баню. Дом, где мы живем, совсем старый, и в квартире нет ванны. После бани зашли в кафешку. Выпили холодного сока и направились домой. Перед домом стояла белая легковушка. Парень, сидевший на водительском месте, уставился на меня. Когда наши глаза встретились, он поспешно отвел взгляд в сторону. Меня неприятно зацепил этот косой взгляд и вообще весь вид этого типа. Тем не менее я открыл дверь и стал подниматься по лестнице. У меня было какое-то нехорошее предчувствие. Перед дверью нашей квартиры стоял еще один тип, в охотничьей шляпе с каким-то нелепым узором в виде красных горошков, и вообще вид у парня был совершенно уголовный. И тут до меня дошло. Когда обанкротилась моя последняя фирма, я постарался подчистить все, привести все бумаги в порядок, чтобы потом не попасть в неприятную ситуацию. Но один документ я так и не смог вернуть, куда-то уплыл тот самый фальшивый вексель. Это было трехмесячное долговое обязательство на сумму в 986 тысяч иен. Я попытался вернуть его, но не сумел, бумага куда-то исчезла. Едва взглянув на парня, подпиравшего нашу дверь, я сразу понял, откуда ветер дует. Всплыл мой вексель!

«Господин Арима?» – осведомился тип. Я утвердительно кивнул. Тогда он сказал, что у него ко мне дельце, и попросил впустить его в дом. Разумеется, все это он изложил, характерно растягивая слова на какой-то блатной манер. Я сказал, что квартира не моя, так что, если ему хочется поговорить, поговорим в другом месте. На это парень ответил, что можно прямо и здесь, но не хочу же я побеспокоить соседей? Постукав носком ботинка о дверь, он добавил, что торчит здесь уже два часа и вообще, не хочется громко кричать, но наверно, придется… Я велел Рэйко, чтобы она погуляла где-то часок, но парень сказал, что лучше бы и жене присутствовать при беседе. В голосе у него зазвучали стальные нотки, он злобно смотрел на меня. Мне хорошо знаком этот вымогательский трюк, просто до омерзения. Я впустил парня в комнату. Он снял свою дурацкую шляпу, уселся на татами, скрестив ноги, потом извлек из кармана черного пиджака бумагу и положил ее передо мной. Это был тот самый вексель на сумму в 986 тысяч иен, с моей личной печатью. Я сказал, чтобы он имел в виду, что присутствующая здесь женщина не приходится мне женой и не связана со мной родственными узами. «Вот так? – протянул парень и добавил: – Но живете-то вы вместе!» Тут он снял и пиджак. Под ним оказалась фиолетовая рубашка, настолько тонкая, что сквозь нее просвечивало тело. Потом расстегнул пуговицы почти до пупа, будто нарочно выставив напоказ свою грудь, поросшую волосами. Волосы были мокрыми от пота. На спине у парня красовались татуировки. Видимо, он специально надел просвечивающую рубашку, чтобы произвести впечатление. Да-а, явно не солидный человек, подумал я. Так, шпана какая-то. Однако иногда и шпана может быть страшной. Завидев татуировку, Рэйко мертвенно побледнела.

«Знакомый векселек?» – поинтересовался парень. Потом заявил, что тоже крутит кое-какой бизнес, и вот однажды, когда он пришел к одному должничку, тот всучил ему вместо денег вот эту липу. Думал потом содрать с него деньги, но вот незадача, должничок тот возьми да помри. Оставил после себя только пару монет. Вот и пришлось искать человека по имени Арима, чья печать стоит на документе. Полгода ухлопал, чтобы меня найти…

Все вымогатели говорят одно и то же. В этом нет никакой логики, так что на меня эти штучки не действуют. Я только коротко сказал, что денег у меня нет. Парень аж взвился: «Нет?! Ну это у тебя не прокатит! Так дела не делаются!» Я отпарировал, что на нет и суда нет, но парень не унимался: «А ты пораскинь мозгами – что для тебя важнее, жизнь или кошелек. Да и не твоя только жизнь-то…» В его голосе зазвучала угроза. При этом он метнул взгляд на сидевшую рядом со мной Рэйко. Ее била дрожь. Тогда я предложил ему пожаловаться в суд. Парень только хмыкнул: «Можно тебя, конечно, легавам сдать, но тогда я вообще в пролете. Ты, вообще, понял, кто я, козел?! Вякни только, чтобы я нес твою "липу" в суд, – сразу рыбам на корм пойдешь! В Ёдогаве уже лежит на дне с пяток покойничков! Они-то уж знают, что за такое бывает!…» Видя, что Рэйко дрожит все сильнее, я решился: делать нечего, забирай мою жизнь. Тут я вдруг почувствовал, что мне все едино – умру я или нет. Мне все опостылело.

У парня кровь отлила от лица. Рэйко вскочила, достала из шкафа пакет с миллионом иен (она получила назад свой вклад с какими-то процентами) и положила его перед парнем. Я успел схватить пакет первым и швырнул его на колени Рэйко. «Это твои деньги! – сказал я ей. – Не смей этого делать!»

Парень поднялся. «Ладно. Вы тут, того, посовещайтесь. Даю вам время. Мне все равно, кто заплатит. Монеты – они и есть монеты. Но завтра снова приду. Я свое все одно возьму – либо жизнь, либо кошелек!» И с этими словами вышел из комнаты.

Я попросил Рэйко не беспокоиться. Завтра меня здесь уже не будет. Я не вернусь. Даже такие подонки не посмеют взять деньги у женщины, которая мне не жена. «Если завтра эти типы опять заявятся и будут тебе угрожать, немедленно сообщи в полицию. Они поджимают хвост, когда их жертвы дают им отпор потому, что боятся полиции. Только грозить горазды. А сделать-то ничего не сделают. Будут потихоньку давить на психику – заявляться в четыре утра, осаждать чуть ли не каждый день по целому месяцу – потом вдруг исчезнут. Только человек спокойно вздохнет – снова начнут его мучить… Даже когда я уйду, они все равно помотают нервы, но вряд ли тронут…» – утешал я Рэйко, а у самого на душе кошки скребли. Это ведь все-таки шпана, непрогнозируемые идиоты. Они знают, что у Рэйко есть деньги. Как бы они не начали угрожать уже ей, когда я исчезну… Мне смертельно надоело бегать от кого-то, но я знал, что иного выхода нет. Но почему из-за меня должна страдать Рэйко? Почему она должна выбрасывать на ветер деньги, которые дались ей с таким трудом, которые она скопила, десять лет простояв за кассой в продовольственном отделе супермаркета, лишая себя всего, чего ей хотелось?…

Ну вот, пробил час. Это повод расстаться с Рэйко. Все женщины, что были в моей жизни – и Вы, и Юкако, и теперь Рэйко – все страдали из-за меня. А-а, будь что будет, решил я. Я помню то странное чувство покоя, что я испытал, решив развестись с Вами. Но на сей раз покоя не было – только жуткая, страшная пустота в душе…

«Я заплачу! Подумаешь, миллион иен, это же пустяки!» – обливаясь слезами, твердила Рэйко. Я попросил ее не делать глупостей. Мне уже все равно. «Я законченный неудачник. Мне никогда не везет. Будешь с таким мужчиной, как я, сама покатишься вниз», – сказал я, расстелил футон, погасил свет и лег. «Бери мою жизнь!…» – сказал я тому прощелыге. Я вновь почувствовал, что эти слова шли из самого сердца. Я помнил, что ощущал тогда, – чудовищное напряжение и чудовищную опустошенность. Да, я готов умереть. Я еще раз повторил это себе, лежа с закрытыми глазами. В ту ночь мне приснились Вы. Короткий сон, но он врезался мне в память. Вы прошли через лесок в Докконуме и поднимаетесь вверх по склону. Я изо всех сил пытаюсь догнать Вас, но не могу. Вы смеетесь и машете мне рукой, призывая поторопиться. Я веду за руку девочку, которая как две капли воды похожа на Вас. Девочке лет пять-шесть. Вот такой мимолетный сон…