Занимательная история. Выпуск 3 - Андрей Гоголев

Рихер Реймский, 991-998

Затем познакомил и с музыкой, до того неведомой в Галлии. Он (Герберт, учитель Рихера. – А.Г.) показывал её ноты на монохорде, указывая их созвучия или симфонии в тонах и полутонах, в дитонах и диезах и разделяя тона на звуки, и так передал им полные знания…

Кондакарь крюковый, XII

Древнее русское нотное письмо

Устав, исх. XII века, в четверть, 115 листов, заглавная заставка с красками слиняла.

Весна Манойлович-Николич (Маноjловиft-Николиft)

Сербия, IX–XIII.

Представлено три свирели: дерево, плохая сохранность.

Иоганн Фабри, 1525

На органы Пипина, которые, однако, первоначально нам были доставлены из Греции, они вообще ничего не тратят и до сих пор ими не пользуются.

Сигизмунд Герберштейн, 1517, 1526

У них (московитов. – А.Г.) множество трубачей; если они по отеческому обычаю принимаются все вместе дуть в свои трубы и загудят, то звучит это несколько странно и непривычно для нас.

Есть у них и другой род музыкального (инструмента), который на их языке называется зурной.

Когда они прибегают к ней, то играют приблизительно с час без всякой передышки или втягивания воздуха. Обыкновенно они сначала наполняют воздухом щеки, а затем, как говорят, научившись одновременно втягивать воздух носом, издают трубой непрерывный звук.

Станислав Немоевский, 1606–1608 Марина Мнишек в Москве

Перед Кремлём стояли 50 трубачей и 40 барабанщиков, которые били в котлы, а на двух концах по одному барабану, величиною с винную бочку, в которые мужичье колотило только одною рукою. Все разом исполняли свою обязанность. Это колочение более походило на шум от мельничного ворота, чем на бой барабанов; наконец, трезвон во все колокола, а их, при массе церквей, выше меры, и сходство ещё большее. Салютов не было никаких.

На обеде у царя Димитрия (лже-Димитрия) по поводу бракосочетания его с Мариной Мнишек.

У дверей был пристроен балкон для музыки, которую привёз с собою г. староста Саноцкий – вещь, раньше у них не слыханная.

Самуэль Колинз, 1658-1666

У них есть музыкальные школы, где воспитывают детей очень тщательно и строго. Ноты их очень странны и заимствованы, вероятно, от греков или славян. В гаммах мало разнообразия; вместо fa, sol, la они поют га, га, ге, и по голосу их можно подумать, что у них заткнут рот или что их душат.

Размер и заключения так неожиданны, что можно их почесть следствием испуга, как иногда случается с нашими скрипачами, когда взойдёт неожиданно полицейский чиновник. Иногда они поют из головы, будто в подражание Итальянскому речитативу. Наконец, когда доведут этих детей до совершенства, тогда из басов, теноров, контральто и сопрано составляется такой концерт, какой слышать можно только на кошачьих свадьбах. Инструментальная музыка мало употребляется в России: Патриарх запретил её, чтобы избежать сходства с Латинской Церковью; и самое Правительство считало за нужное для государственной политики запретить в народе музыку и всякие подобные увеселения, чтобы предупредить изнеженность.

Русские употребляют волынки и небольшие гудки, сходные несколько с лютней.

Военная музыка состоит у них из барабанов (глухие звуки которых очень соответствуют мрачному характеру Русских) и из труб, которые, вероятно, недавно вошли в употребление, потому что Русские играют на них хуже, нежели наши пастухи свиных стад на своих рогах. На охоте употребляют они медные рога, из которых исходят звуки очень громкие и неприятные…

Самуэль Пипс

3 января 1661 года

С женой – в оперу[20] смотрели «Ромео и Джульетту», первую постановку. Ничего хуже видеть не доводилось, да и актёры играли преотвратно; впредь вознамерился на премьеры не ходить, ибо все они [актёры] на первом спектакле совершенно теряют голову.

27 июля 1661 года

В Вестминстер; сидел в комнате мистера Монтегю и слушал, как какой-то француз играет на гитаре. Очень понравилось. Впрочем, и превосходная игра на этом инструменте – сущая безделица.

Иоганн-Георг Корб, 1698-1699

Хотя москвитяне в музыке и не имеют сведений, но, тем не менее, музыкальное согласие их пленяет. Находящиеся у них иностранные артисты нравятся москвитянам только до тех пор, пока играют; но лишь только удовлетворят их своей игрой, то тотчас в покровителях этих артистов пробуждается скупость, и москвитяне ни за что не соглашаются покупать удовольствие, продолжающееся только несколько часов, на годичные расходы.