Талисман четырёх стихий - Сабина Больманн

из замка Жуткостан. Но Вампилуза была не обычным вампиром. Она страдала от аллергии. И как нарочно, аллергией на кровь. Но другим вампирам из их логово нельзя было знать об этом… – улыбнулась Валентина. – Поэтому девочка всегда носила в карманах своего плаща красные ягоды. И когда она гуляла с другими вампирами, старательно мазала лицо ягодным соком, чтобы выглядеть так же воинственно, как и её сородичи. – Раздавив ещё несколько ягод, Валентина измазала лицо соком.

– Фу, паук! – захихикала Гретхен.

Но Валентина продолжала сочинять.

– Но однажды брат девочки Вамрозиус из замка Жуткостан подменил плащи. Он что-то подозревал и давно следил за сестрёнкой. В ту ночь, сунув руки в карманы плаща, Вампилуза обнаружила вместо красных ягод только ежевику. Мимо, противно хихикая, пролетел братец. А следом послышались шаги её тёти и дяди, Вампилунии и Вампуруса. Девочка в отчаянии раздавила ежевику и измазала ей лицо. Когда вампиры приблизились к ней, они в ужасе замерли. «Это голубая кровь!» – прошептал дядя. А тётя тут же грохнулась в обморок. Дело в том, что голубая кровь давала вампиру право стать новым властелином логова. И им никогда ещё не становилась такая маленькая девочка. Тогда Вампилуза воспользовалась своей новой властью и издала закон, по которому каждый мог сам решать, что ему есть и пить. И если Вампилуза не попалась охотникам за вампирами, то и по сей день бродит в зарослях ягодных кустов, – закончила Валентина страшным голосом.

Ива и Гретхен, удобно расположившиеся на стволах поваленных деревьев, захлопали в ладоши.

Валентина поклонилась и стёрла краем юбки следы ягодного сока с лица.

– Святые мухоморы! Ну и здорово же ты рассказываешь, Валентина! – похвалила подругу Гретхен.

– А ещё она хочет стать писательницей! – пояснила Ива.

– В общем, я точно буду покупать твои книги! – сказала Гретхен, и Валентина рассмеялась.

– И я! – присоединилась Ива.

– Круто! Тогда я продам как минимум два экземпляра и буду почти что автором бестселлера! – улыбнулась Валентина.

Когда девочки наелись, Ива показала им большой гриб, который рос под деревом.

– А вы знали, что из этих грибов можно делать мячики-попрыгунчики? – спросила она подруг и, аккуратно сорвав гриб, перочинным ножиком вырезала из шляпки три маленьких круглых мячика.

И три девочки и три мячика с хохотом и визгом заскакали по лесу.

На всю школу приходилось ровно семь смуглых детей. Но ни одна девочка из них не подошла. Гретхен составила список и вычёркивала одно имя за другим. Кто-то был слишком не похож на чародейку, кто-то не имел ничего общего с землей.

– Предполагаю, что чародейка номер четыре не учится в нашей школе, – сказала Валентина.

Подруги сидели на дереве в школьном дворе.

– Придётся проверять остальные школы. Но это довольно трудно, – посетовала Ива.

Гретхен и Валентина кивнули и беспомощно пожали плечами.

– Кстати, я спросила папу, где похоронена тётя Альвина. Хочу навестить её могилу и поблагодарить за всё! – сообщила Ива и через спустя пару минут спросила: – Хотите пойти со мной?

Конечно же, девочки были согласны.

Ива записала точное место могилы тётушки Альвины.

– 13-В-27. – Она ещё раз сверилась с записями.

– Как же глупо получается, – заключила Валентина. – В конце ты получаешь только номер вместо адреса. Почему бы не назвать эти дорожки красивыми именами, как улицы? Например, Небесный путь, или Дорога в облака, или…

– Улица Редиски-с-той-стороны, – захихикала Ива.

– Да, так было бы лучше, – согласилась Гретхен и тоже придумала название: – Ангельский переулок!

– Или Проезд в новую жизнь, а ещё Улица Тихая или Спокойная, – добавила Валентина.

– Ты права, Валентина. В любом случае это было бы лучше, чем номер 13-В-27, – подытожила Ива, и в следующую минуту они оказались прямо на месте. Валентина вытаращила глаза, а Гретхен раскрыла рот от изумления.

– Почему вы так смотрите? – спросила Ива.

– Вот это да, – прошептала Гретхен.

– Справа лежит моя бабушка, а рядом с ней…

Дальше Валентина продолжить не смогла, потому что за неё фразу закончила Гретхен:

– …моя тётя Гвендолин!

– Они и сейчас рядом! – улыбнулась Ива. – Чародейки-подруги!

– Разрази меня гром, это же гениально! Так они смогут и поболтать друг с другом за чашечкой кофе! – засмеялась Гретхен.

– Вообще-то, Альвина моя двоюродная бабушка, но я всегда называла её просто тётей Альвиной, потому что она была не такая уж и старая, – пояснила Ива, внимательно разглядывая надгробия.

Гретхен переходила от одного к другому, снимая опутавшие их стебли вьюнков.

– Слушайте, а вы внимательно рассмотрели надписи? – спросила Ива, разволновавшись. На надгробиях были выбиты знаки.

– Огонь, – произнесла Валентина, потом перешла к следующему и, нежно погладив знак, произнесла: – Вода.

– Воздух, – добавила Гретхен, прыгнув к третьему надгробию и указав на символ воздуха.

– И земля! – воскликнула Ива, остановившись у четвёртого захоронения. Девочки в изумлении уставились на надгробие. Вокруг него вились розы всевозможных оттенков, источающие восхитительный аромат, и густо растущая лаванда.

– Лаванда символизирует расслабление, мир, дружбу и умиротворение. Знали об этом? – улыбнулась Ива.

– А как зовут родственницу нашей четвёртой чародейки? – в нетерпении спросила Гретхен.

Ива осторожно отодвинула с надписи усики растений и прочитала имя:

– Вакилия Одили.

– Похоже на африканское имя! – заметила Валентина.

– Одили? – переспросила Гретхен. – Имя мне вроде бы знакомо… А! Вспомнила! Так звали мою учительницу балета!

– Ты занималась балетом? – Ива не смогла скрыть улыбку.

– Да! – с вызовом ответила Гретхен. – А почему бы и нет?

– Потому что ты неуклюжая, Гретхен, и вообще ты больше похожа на мячик-попрыгунчик, чем на балерину!

– Тем не менее, я продержалась в балетной школе два месяца!

– А почему только два месяца? – с интересом уточнила Валентина.

– Потому что после этого у нас планировалось выступление в роли фламинго. Я не успела затормозить во время танца и нечаянно толкнула последнего фламинго, а потом свалился первый фламинго, он толкнул второго, ну и в итоге все тридцать два фламинго лежали на полу!

Валентина и Ива c беспокойством глядели на Гретхен. Но она засмеялась:

– Я единственная устояла на ногах! – И девочка изобразила фламинго, вытянув вверх правую руку – это была шея птицы, а ладонь была головой. Гретхен сделала несколько шажочков влево, потом вправо, напевая при этом песенку, а когда Валентина и Ива восторженно зааплодировали, фламинго поклонился, взмахнув бобровыми ушками. – В любом случае учительницу звали госпожа Одили! – закончила рассказывать Гретхен.

– Теперь нам нужно пойти в балетную школу, где училась Гретхен, и порасспрашивать там. Может, госпожа Одили – мама нашей чародейки! – решила Валентина и поднялась с места.

– Нельзя терять время! –