Хеппи-энд на две персоны - Рина Осинкина

Вопрос повис в пространстве ее мозга, так и не дождавшись ответа.

– Про вас, уважаемая Александра Викторовна, я не говорил Зигмунду ровно ничего, – неприязненно скривившись, проговорил Кущин. – С какой стати я буду о вас вести разговоры?

Сандра запнулась на полуслове. И вправду. С какой стати. Ей стало неловко и грустно. Она сказала:

– Извините, Василий Петрович, я просто переволновалась сильно. А сейчас вообще… мне страшно. Про Аделаиду им известно. Волпера какого-то прикончили. Вам грозят. Знают, что вы домой вернулись. Откуда этот хорек мог знать заранее, что вы прослушаете сообщение, когда будете дома?

Вася укоризненно посмотрел на экономку. А еще секретарем называется.

Та спохватилась:

– А! Все понятно! Если галочки под сообщением в его мессенджере посинели, то вы его прослушали. А прослушать могли только дома, потому что соседка коробку должна была передать вам лично в руки. Однако он рискует. Вы теперь сможете в полиции продемонстрировать против них улику, и им трудно будет отвертеться.

– Уже не смогу, – зло проговорил Кущин и беззвучно ругнулся. – Сообщение они удалили.

– Хитрый, сволочь, – процедила Сандра и тут же прикрыла рот ладошкой, опасливо взглянув на хозяина. – Прошу прощения. Хотела сказать: нехороший человек. Ролик будете смотреть? Я не буду. Мне этого Волпера уже жалко, хоть он тоже хорек.

Кущин проговорил с мрачной уверенностью:

– Они видео тоже сразу же удалят. Не просто сразу же, а моментально. Сидят сейчас, наверно, вперившись в планшет, и ждут сигнал, когда мы просмотрим. Я не успею загнать файл в другую папку.

– Тогда вот что, – после паузы предложила Сандра. – Моим смартфоном нужно записать на видео ваш смартфон, когда он будет прокручивать этот ролик.

– Годная мысль, – удивленно приподняв бровь, проговорил он. – Но качество будет поганое.

– Предложите вариант получше, – огрызнулась она.

– Не-не-не, – всполошился Кущин. – Лучше так, чем совсем никак. Других возможностей я не вижу. А вы молодец, Александра Викторовна.

– Молодец у нас вы, – буркнула Сандра. – А я при вас прислуга.

Конечно, ролик она посмотрела. Запись была паршивая. Камера все время прыгала и уплывала в сторону, и Сандра даже решила, что тому, кто делает съемку, было не по себе. Или он тоже был под кайфом.

Узнала в Волпере Петюню Волобуева.

Ошибался босс – имелся у Зиги здесь информатор. А может быть, и не один. Тем более что Сандра не делала секрета, что экономкой всего лишь подрабатывает, а основная ее занятость – в Москве, в нотариальной конторе. Возможно, даже называла имя нотариуса.

Или про нотариуса они узнали от того типа, который Сандру начал преследовать с четверга? А может, не с четверга, а давно уже он следил и просто по какой-то неизвестной ей причине проявил себя недавно?

Воспоминание про субъекта были совершенно некстати, ей и так было фигово. Сцена того, как Петьку Волобуева заставляли дышать наркотическими парами, оставила тяжелейший осадок. Какого бы низкого качества ни было изображение на дисплее смартфона, оно сумело отразить затравленный взгляд попавшего в неприятности шантажиста, и его беспокойство, переросшее в панику, и ужас в глазах, и ужас в каждом движении.

Когда сняли с Петькиной головы синий пластиковый пакет, его взгляд уже был равнодушно-бессмысленный. Мышцы лица расслаблены до струйки слюны из угла рта. Движения разбалансированы и бестолковы. Неизвестно, как долго продержался бы эффект, неизвестно, возникла бы у Волобуева наркотическая зависимость с первого применения, однако было ясно, что в таком состоянии он был беззащитен и беспомощен – хоть в проруби топи, хоть к бамперу «КамАЗа» привязывай.

Какое-то время оба молчали, потрясенные, пряча друг от друга глаза. Почему-то и впрямь чувствовали себя виноватыми в его смерти.

«А может, он жив, – подумала Сандра. – Нет же видео, как на него наехала машина».

– Может, и жив, – сказал Кущин. – Но это не важно. Нам… мне послан сигнал, чтобы я не дергался. Не знаю, зачем они меня предупредили о приезде. Возможно, это психологический прессинг, дабы стал сговорчивее. Чтобы от страха мозги отключились, чтобы послушным был. Тебе надо где-то спрятаться.

– Щас, – сказала злым голосом Сандра.

– А есть другие варианты? – безразличным тоном поинтересовался он.

– Виктории буду звонить. Вы разве забыли?

– А. Подруга детства из полиции. Я не верю полиции.

– Когда познакомитесь с моей Викой, мнение измените. Все, я звоню. Главное, чтобы она не была слишком занята.

Виктория была свободна. Более чем. Сандре она ответила из Афин, куда они с супругом прилетели третьего дня и теперь вовсю изучали античные достопримечательности и знакомились с местными винами и местным фастфудом.

– А как твои дела, Лилька? – звенел в трубке радостный Викин голос. – Не кисни, Новый год мы в Москве встречать будем. Готовь костюм карнавальный.

– Нормальные у меня дела, – вдруг севшим голосом проговорила Сандра, а потом откашлялась и добавила, чтобы Вика не сомневалась: – Все у меня хорошо. Отдыхайте, развлекайтесь, фотки шлите. Костюм принцессы почти готов.

И нажала на кнопку отбоя.

– Можете не объяснять, я все понял, – проговорил Кущин, выбираясь из кресла. – Уложите, пожалуйста, все необходимое из вещей в большой рюкзак. И свои вещи туда тоже уложите. Сухпай брать не надо. Питья – можно, но немного, чисто на всякий случай. Задействуем мои связи, если с вашими вышел облом. Я хотел сказать – случилась неудача.

Он проигрывал Зиге, но не хотел в этом признаться.

В четверг днем он думал, что его перехитрил.

В четверг вечером понял, что ошибался – после слов, сказанных Шульцем по телефону: «Приедем завтра утром. Будь дома, не заставляй нас сторожить тебя в подъезде. И не вздумай дать тягу. Иначе за все твоя девчонка ответит».

Василий с самого начала не собирался убегать и прятаться. Он был уверен, что предпринятая им мера обезопасит его от притязаний криминальных заказчиков на все сто процентов.

Однако на первой же минуте вчерашнего визита Шульц сделал «контрольный выстрел»: с приторной вежливостью поинтересовался, зачем дорогой друг отправил свою очаровательную даму с поручением так не вовремя. Да еще заставил ее путешествовать по железной дороге? Но он, Зигмунд, все же надеется, что дама вернется к ланчу, они подождут.

Горячиться и объяснять подонкам, что Саша ему никакая не дама, а всего лишь прислуга – хохот у них вызвать и множество грязных острот. Они не поверят.

Комбинация, которую Кущин так вдумчиво и старательно готовил, обратилась в ноль.

Подстраховка была банальна и оттого беспроигрышна, если не считать одной-единственной прорехи – Саши.