Хеппи-энд на две персоны - Рина Осинкина

Кущин хмыкнул. Права девчонка.

– Уверена, что там послание для вас. А вы такой нелюбопытный.

Вася не успел глазом моргнуть, как она взяла с верстака мобильник и отошла в дальний угол кабинета.

Приподнявшись в кресле, он заорал:

– Да что ты себе позволяешь, макака идиотская?!

Сандра уже нажимала на смартфоне кнопку включения.

– Он сломан? – как ни в чем не бывало поинтересовалась она, поворачивая к хозяину темный дисплей телефона.

– Он разряжен! – рявкнул Кущин. – Давай его сюда, я поставлю на подзарядку.

– Грубиян, – произнесла Сандра, заглядывая в верхний ящик стола, где обычно находилось зарядное устройство. – Кстати, а как получилось, что вчера вы буквально с белым светом прощались, а сегодня такой прыткий?

Кущин задумчиво на нее посмотрел и ответил:

– Не расскажете никому? Шучу, шучу! Не надо испепелять меня негодующим взглядом! Я себе травки заварил подходящей. Нужно было хоть как-то от Зиги улизнуть, хоть даже такой ценой. Ничего лучшего мне в голову не пришло в такой спешке. Хорошо хоть, что об основном успел позаботиться.

– Об основном – это о компьютере?

Кущин не ответил. Пусть думает, что о компьютере.

Подключая мобильник к сети, она снова спросила:

– А что произошло с вашей надзирательницей? Я так поняла, что не сиделкой она была, та толстуха с поносом?

Кущин самодовольно прищурился. Этот эпизод нравился ему самому.

– Видите ли, Александра Викторовна. Очень полезно знать свойства растений, в том числе и комнатных.

– Верю, что вы их знаете, – проговорила насмешливо Сандра. – И как оно вам пригодилось?

Вася насупился. Весь триумф скомкала, дереза.

Он продолжил более сдержанно и менее пафосно:

– Я хорошо понимал, что скоро меня из больницы попросят. Не завтра, так послезавтра. Врачи, конечно, наутро между собой поудивляются, с чего бы это после предынфаркта такую «чистую» кардиограмму я им выдал, но Шульцу скажут иначе: назначили, мол, для вашего друга настолько грамотный курс, что в считаные часы поставили недужного на ноги. У меня появился план, но рискованный. А что было делать? Еще до завтрака я оповестил Ленку-сиделку, что мне стало лучше, хочу прогуляться по больничным коридорам. Она не медик, поэтому не удивилась стремительной моей поправке, повела гулять, выполняя инструкции босса не оставлять меня без присмотра, хоть растворимый кофе со сливками уже себе наболтала в кружку. Как я и предполагал, и на что сильно надеялся, подоконники в холле были уставлены горшками с растениями. Для моих целей тоже одно нашлось – эуфорбия Миля. Молочай по-простому. Сиделка отвлеклась на разговор с медсестрой, которая на сестринском посту скучала, а я к окну подошел – полюбоваться пейзажем. Мне было неизвестно, как моя толстуха отреагирует на несколько капель молочайного сока, если его добавить в кофе. Возможно, что и никак. Поэтому решил перестраховаться – снял с кустика и сунул в карман несколько листков, чтобы сока выжать побольше. В конце концов, если и траванется подруга, то прям тут ее и откачают.

– Вам повезло: вы не могли знать, что у вас появится шанс незаметно накапать ей в кофе ваш сюрприз.

– Конечно. Но я знал, что после прогулки может, так сказать, повториться мой приступ, и сиделке придется сбегать на пост за нитроглицерином. Я бы изобразил, но не понадобилось. Доставив меня в палату, она отлучилась ненадолго по какой-то незначительной нужде. Я и воспользовался.

– А затем она отлучилась по нужде большой? – хмыкнула Сандра.

– Пулей выскочила, – подтвердил, усмехнувшись, Василий.

Его смартфон, лежащий на столе, тренькнул, и в верхней части экрана высветилась полоска с уведомлением.

Всмотревшись в текст, Сандра проговорила озадаченно:

– Василий Петрович, вам Зигмунд Шульц что-то написал. Прочитаете? Или мне доверите? Если я отсоединю телефон от розетки, он может снова сдохнуть, не зарядился почти.

– Вы слишком любопытны, Александра Викторовна. И сдохнуть он не успеет. Давайте его сюда.

Сообщений было два. Первое – голосовое. Второе – видеоролик. Решили начать с голосового.

Скрипучий голос Шульца произнес из недр телефона:

– Рад, что вы снова дома, дружище. С прискорбием сообщаю, что ваш Волпер подох. Извиняюсь: окончил никчемную свою жизнь нынче утром. И это на вашей совести, господин Кущин. Если бы вы не упрямились и поделились с нами вашим ноу-хау, ублюдок остался бы невредим. Но вы затеяли играть с нами в прятки, и даже привлекли свою пассию к делу, но она ведь не спецагент, верно? Волпер, или как он там в реале, ее выследил – для отдельных личностей чужие секреты все равно что красная рубаха для дурака. Он решил, что в коробке лежит что-то важное и чрезвычайно нам нужное, но он просчитался – за мусор денег не даем. Тогда он принялся – вы не поверите – нас шантажировать. Ну не придурок ли? О каких таких наших делах он может знать, если вы, уважаемый профессор, сами мало что о них знаете? Можно было бы по-простому отпустить его домой, но я подумал: а вдруг? Вдруг и впрямь что-то разнюхал? Я решил устроить ему ингаляцию вашим препаратом, пусть порадуется чувачок напоследок. Ролик сняли специально для вас, можете полюбоваться. Но это все лирика. Второе, что я хотел до вас донести, – скоро мы к вам заглянем. Видите ли, мой дорогой ученый друг, я тоже умею делать выводы. Если вы необратимо разрушили ваш рабочий комп, то где-то информацию с рецептом и технологией сохранили. На каком-то ином носителе. Вот он нам и нужен. Только прошу – никаких больше фокусов, договорились? Если, конечно, ваша пассия вам дорога. Да, и последнее перед просмотром: «Разморин-форте» мы все-таки создали, можете нас поздравить. Экспериментальным путем нащупали, никаких проблем. Пока существуют наркоши, фокус-группу из этого контингента можно сколотить влегкую. Оцените гениальность мысли: димедрол, обычный копеечный димедрол плюс ваша фитокомпозиция – и состав готов. Хочешь пей, хочешь жуй, хочешь дыши полной грудью. Волпер подышал, а потом мы его отпустили. Кряк высадил его на скоростном шоссе, не думайте, что выкинул во время движения, отнюдь. Чинно-мирно подкатил к обочине, там даже остановка транспорта имелась невдалеке. Так что к моему человеку не подкопаешься. Он не в ответе за то, что торчок решил пройтись по хайвею, нарезая кренделя. Да, и последнее. Не надо заявлять на нас в полицию. Причину я назвал ранее – где бывает ваша дама, нам хорошо известно. Хотите докажу? Всего два слова: нотариус Затулич. Не прощаюсь.

Оба потрясенно молчали.

Первой заговорила Сандра:

– Как он узнал, что вы уже дома? И почему он называет меня вашей пассией? Что вы ему наговорили?

В конце тирады голос ее перешел на визг.

«В чем дело, Лиля? – удивилась она себе. – Кем считают тебя здешние соседи, тебе, видите ли, плевать, а вот что какой-то мерзкий мафиозо обозвал Васиной любовницей – заело. В чем дело, повторю вопрос?»