Искры в твоих глазах - Глория Макова

Непристойные! Причем складывал он их прямо на ходу и не сказать, что всегда удачно:

— … Так засоси же свои членообразные слова обратно! В неровный и квадратный рот!

В этот момент мы как раз остановились и водитель потребовал с меня оплату. Ещё раз взглянув на безбожное состояние своего спутника, со вздохом полезла в сумку за кошельком, тихо выдавливая правильную подбивку под последние слова Дмитрия:

— Почему всегда, если вход платный, с выходом — наоборот?..

Глава 14.1

К счастью, мне не пришлось добиваться от Волкова точного адреса его места жительства, потому что к моменту, когда мы попрощались с таксистом, обладающим недюжинным терпением, у мужчины включился автопилот. Крепко схватив меня за руку, он повел меня сначала в сторону нужного подъезда, а затем и к лифту.

Консьерж, добродушная с виду старушенция, лишь сонно похлопала маленькими глазками из-под толстых линз очков, но так ничего и не сказала. К счастью.

— Я сам, — упрямо заявил Дима, когда я попыталась помочь ему отлипнуть от стенки лифта. Оказалось, его мать не соврала, когда сказала что мужчина жил в пентхаусе. А те, как правило, чаще всего располагались на самом последнем из этажей.

— Сам так сам, — пожала плечами, всего на секунду выпуская из рук крепкое мужское плечо. И это самое плечо тут же накренилось в сторону, и сам Волков стал заваливаться на огромный фикус, украшавший подъездную площадку, грозя не оставить от растения ничего.

— О, нет, знаете, я передумала, — вновь подбежала к мужчине, беря под контроль его тело своими хрупкими девичьими ладошками. — Как показывает практика, вы абсолютно не умеете справляться с проблемами самостоятельно.

— Сам стоять могу я, — икнув, покачал головой Волков и стал открывать дверь своей квартиры.

Скажем так, в замочную скважину он попал не с первого раза. И даже не со второго. Но кто из нас не без греха, правильно?

— Отлично, я свою задачу выполнила, — кивнула довольная собой. А после наблюдала внимательным взглядом за тем, как меняется выражение лица Волкова с приторно беззащитного на вытянувшееся удивленное.

— И куда ты собралась? — заметив, что я не спешу пересекая порог его дома, грозно нахмурил брови мужчина.

— В общагу, куда же ещё, — закатила глаза.

— Ночью? Одна? — с каждым заданным вопросом одна бровь Димы поднималась выше второй.

— У меня нет другого выбора, — развела руками, надеясь на то, что Волков проявит хоть каплю благоразумия. Он же не станет силком затаскивать меня к себе в логово. Не станет же?..

— Исаева, иди сюда.

— Ни за какие коврижки, — попятились, смотря на вытянутую длань мужчины, как на смертельную опасную заразу.

Это и была ловушка, способная навечно изменить меня. Перекроить, заставив опуститься в самый низ собственного списка моралистов. Но самое жуткое — это осознание того, что я бы пошла. Не будь Волков моим преподавателем, наверное, ещё и с радостью.

— Саша, я не кусаю, — в момент, когда Дима сказал это, мне показалось, что он абсолютно протрезвел. Настолько серьезным стало его лицо.

— А я и не боюсь того, что ты меня… покусаешь, — сложила руки на груди в защитном жесте.

Я сама не понимала, почему продолжала стоять на месте. Странное будоражащее чувство щекоткой проходилось вдоль кожи, заставляя адреналин устраивать гонки в венах. Мне все было интересно, что же творится в голове этого невероятного преподавателя, так нагло пользующегося "добротой" своей студентки. Говорил ли он всерьез или подшучивал в своей манере? Не может же быть такого, чтобы Волков действительно внезапно воспылал ко мне страстными чувствами. Ни с того, ни с сего…

— Ладно.

— Ладно? — ахнула, не ожидая столь быстрого оставления позиций.

— Но у меня есть условие.

Конечно же, куда без них!

Ну вот почему? Почему людям, а частности мужчинам, так важно чувствовать себя главными? Неужели, это играет такую огромную роль в их самоощущение?

— И какое же? — спросила, заранее готовя категорический отказ.

— Ты снимешь с себя этот отвратительный наряд.

Немая пауза.

— Да, конечно, — всё-таки кивнула, разворачиваясь на пятках. Только подожди, я сейчас.

— Моя спальня в другой стороне, — горячее дыхание Волкова обожгло шею, а хлопок ладони о дверь оглушил. Мужчина просто взял и закрыл ее перед самым моим носом, чуть не прищемив оный.

Он оказался близко. Непозволительно близко! Последний раз, когда мы оказывались на таком вот расстоянии друг от друга, Волков предложил мне стать его девушкой. Чего же ждать на этот раз?

Чуть обернувшись, невольно зацепилась взглядом за его растянутые в ухмылке губы. Соблазнительные до безумия!

Иначе, чем сумасшествие, обозначить происходящее я не смогла бы.

— А я за губозакатывающей машинкой, — проговорила на полувыдохе тихо. — Сомневаюсь, что в твоём доме такая есть.

Волков засмеялся. Потом икнул и засмеялся вдвойне сильнее. А после таки выпустил меня из самодельной ловушки.

— Что-нибудь ещё? Раз уж я тут клоуном за бесплатно подрабатываю, — обиженная таким отношением, встала в закрытую позу.

Ну кто так девушек соблазняет? Сначала дразнит, а после ещё и высмеивает!

— Я спать, — после протяжного "фу-у-ух", внезапно перешёл к серьезному тону Волков. — Ты со мной.

— Что? Нет! — воспротивилась, даже слегка притопнув, отчего колено прострелило болью. Каблуки — это ад.

— Да, Исаева, — Дима показательно запер дверь на ключ, засовывая связку в карман своих брюк. — Не буду я к тебе приставать, я не сошел с ума. В трезвом уме и ясном рассудке.

— Насчёт первого бы поспорила, — пробурчала себе под нос, следя за мужчиной цепким взглядом исподлобья.

Может, действительно, дождаться, когда он уснет, залезть к нему в штаны и поискать там…

Так, Санечка! Фу! Для начала, не в штаны, а карман брюк. И не поискать, а схватить и убежать, да так быстро, что пятки должны слепить своим сверканием любопытствующие взгляды прохожих.

И да, я про ключи!

— Ты не в моем вкусе вообще-то, — пожал плечами Волков, будто оскорблять девушек, к которым приставал целый вечер для него в ходе вещей.

— А чего же ко мне прилип тогда как репей? — смирившись с вынужденным заточением, скинула туфли, почувствовав себя ещё более неуютно, потому что становлюсь ниже на целую голову.

— Артеменко можно, а мне нет?! — остервенело сдергивая и без того ослабленный галстук, прорычал мужчина. А после взял и ушел в другую комнату.

Мне ничего не оставалось, кроме как последовать за ним. Не стоять же всю ночь на пороге.

— О, так значит, — назойливой мухой жужжала у него над ухом. Или под, учитывая разницу в росте. — И что ты имеешь против Кости? Он очень милый и…

Другой комнатой оказывается,