Вернуть истинную - Рина Беж
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Что ж, человечка, пришло время встретиться нам еще раз.
Растягиваю злой волчий оскал. Все теплые чувства по отношению к рыжей тают, как снег под солнцем.
Надеюсь, ты окажешься разговорчивой. Никогда не обижал женщин, вот и теперь не хочется. Да и воспоминание, как тебя приложили об стену, разодрав щеку до крови, будоражит помимо воли, а сладкий запах крови щекочет рецепторы.
Но если решишь молчать и покрывать бандитов… берегись!
***
Комнату покидаю так же тихо и благополучно, как в нее попал. За то, что мой запах обнаружат и о присутствии в этом месте догадаются, не переживаю. Еще двадцать минут как минимум спрей будет действовать безотказно.
А вот потом станет сложнее. Но, если понял верно, девчонка живет на этом же этаже. Только в другом крыле. И топать мне недолго.
Восточную часть прохожу быстро, а на переходе центральной лестницы притормаживаю, нарываться на камуфляжников не хочется. Вырублю-то я их без проблем, но пока рановато так явно открываться. Из информации большей частью лишь домыслы, хотя и подтвержденные косвенными уликами.
Стоит шагнуть в западную часть, как запах человечки становится насыщенней. Значит, всё рассчитал верно. Она рядом.
Преодолеваю не больше пары метров, когда в противоположном конце коридора раздается отчетливый шум. Отступаю назад, решая осмотреться. И, как итог, делаю все верно. Не проходит и минуты, как с «черной» лестницы появляется двуликий, почти идентичный тому, кого приставили к нашей тройке для наблюдения.
Если не ошибаюсь, это второй из подручных Хорна. Ленар. Очень уж похожи двухметровые «шкафы» друг на друга.
Хм, как интересно.
Фыркаю беззвучно, отмечая, что оборотень тащит в руках полный поднос еды. И явно не для себя. Запах овсяной каши как-то мало вяжется с перекаченным качком.
Остановившись у второй по левой стороне двери, он толкает ее вперед, даже не удосужившись постучать. И, судя по всему, неожиданно во что-то врезается.
— Ай, горячо, — голос рыжули распознаю мгновенно, несмотря на жуткий грохот обвалившейся на пол посуды.
— Да чтоб тебя черти пожрали! — рявкает оборотень. — Анила, что ты под дверью-то трешься? Обожглась?
— Не кричи, Солану разбудишь, — шикает девчонка, скорее всего, уходя вглубь комнаты, — Какую, к дьяволу, Сола… Ты что, ненормальная? Зачем ты ее наз….
потому что ее голос становится заметно тише.
И примерно оттуда же слышится тихое хныканье младенца.
— Альфа Лин? — раздается из-за спины гавкающий голос незнакомого оборотня, заставляющий напрячься.
Настолько ушел в наблюдение, что за происходящим за спиной перестал следить. Вот и попался.
Глупо.
— Да, он самый, — медленно оборачиваюсь, засовывая руки в карманы. — Воды попить захотел, вот и пошел искать кухню.
Разыгрываю простака. А вдруг прокатит?
— На третий этаж вместо первого? — охранник Вулича явно мне не верит, но ни нападать, ни звать других камуфляжников не планирует.
— Ну-у, — пожимаю плечами и замолкаю.
Пусть сам гадает, на кой леший мне это понадобилось.
— Следуйте за мной, ужин уже готов. Ваши друзья ждут Вас внизу, — просканировав с ног до головы, указывает двуликий.
— Спасибо, — киваю и, не оборачиваясь в западный коридор, пусть и очень хочется, начинаю спускаться по лестнице.
Глава 24
АНИЛА
— Ты с какого перепугу не на свой этаж поперлась, красотка? — вновь хватает за шею Нар, стоит нам подняться выше. — Задом перед новыми оборотнями покрутить вздумала?
— Нет, просто заблудилась, когда возвращалась, — сжимаюсь, ожидая от ненормального двуликого всего чего угодно.
И оплеухи, и превращения в волка, и очередных заигрываний.
— Да? — утыкается он носом мне в висок, делая глубокий вдох. — До чего же ты, стерва, вкусно пахнешь, — медленно проводит шершавым языком по щеке, оставляя влажный след. Там, где саднит царапина.
Неприятно до дрожи. Но, прикусив губу, молчу, все также прижимая к груди еду для малышки.
— Мне идти надо, ребенок может проснуться и поднять шум, — отклоняюсь от пыхтящего, как паровоз, грузного мужика в сторону коридора, мысленно же ногами во всю перебираю в сторону комнаты.
Поскорее бы уйти…
Поскорее…
— Да тихо пока, — не соглашается Нар, вновь протягивая ко мне загребущие лапы.
Матушка-Луна, как мерзко. Даже воспоминания о встрече с истинным меркнут на фоне этого неугомонного приставалы.
— Кхны-кхны… — слышу спасительный плач омежки, все более возрастающий по тональности с каждой секундой.
Еще минута, и, уверена, половина дома точно будет в курсе, что малышка гневается.
Вот же, моя умничка, спасает и помогает, как умеет.
А что?
Вдруг тот, в ком Золотинка почувствовала истинного, не такой, как эти бандиты, услышит и придет на помощь девочкам? Да и нам с крохой заодно.
— Ладно уж, топай, — отвлекает от мечтаний бандит, отталкивая меня в сторону комнаты с ребенком, словно надоевшую игрушку, — еще разорется эта дурная. А мне потом от беты Хорна влетит.
Сам ты дурной!
Мысленно плюю в его сторону. И тут же киваю, показывая, что распоряжение услышала.
— И больше не вздумай шляться, где нельзя, — летит в спину. — Ясно?
— Хорошо, — соглашаюсь, не поднимая глаз, и скорее устремляюсь к омежке.
Кушать хочет кнопочка или волнуется, что осталась одна, а меня нет рядом.
— Что такое, маленькая? Проснулась и потеряла? — подлетаю к девчушке, подхватывая ее на руки и предлагая бутылочку с водой.
Слегка опухшие от слез глазки пристально вглядываются мне в лицо. Беззубый ротик беззвучно раскрывается, словно что-то хочет сказать. Малышка продолжает ворочаться, кряхтеть и сучит ножками.
— Наверное, тебя переодеть нужно, — озаряет понимание.
Укладываю ее на кровать и проверяю свою мысль, но ошибаюсь. В одежде полный порядок и чистота.
— Что же тогда случилось, красотка моя безымянная? — присаживаюсь на постель, поглаживая девчушку по животику.
— Агу, — выдает чудо, сверкая своими небесно-голубыми глазками и хмуря бровки, — агу!
— Эх, совсем не понимаю, — сетую на собственную недогадливость. — Вот сбежим отсюда, и я сразу имя тебе дам, самое-самое красивое, — целую кулачок, вновь по привычке поймавший хвостик от моей косы. — Договорились?
— Агу.
— Вот и отлично. А я ведь даже уже знаю, как тебя назову.
— Пфч, — чихает омежка, да так звонко, что я, не сдерживаю смех.
— Будь здорова, Солана, — выдаю на автомате, потому что с
