Три века с Пушкиным. Странствия рукописей и реликвий - Лариса Андреевна Черкашина

расшитые дворовыми девушками. Перевёз он и двухметровый ствол одной из трёх сосен, воспетых поэтом, и сломанной бурей. Забрал и письменный столик флорентийской работы, за коим любила сиживать маменька Наталия Николаевна, её портрет, некогда подаренный ему, младшему сыну.

Взял с собой в Маркучай авторскую копию картины Николая Ге «Александр Сергеевич Пушкин в селе Михайловском» с дарственной надписью художника, и весьма дорогой для него. Живописец работал над полотном в 1875 году в пушкинской усадьбе, а позировал ему сам Григорий Александрович. Сюжетом картины послужил памятный приезд Ивана Пущина к опальному другу, позднее поэтически им воспетый.

…В воссозданном «пушкинском уголке» в маркучайском доме поместился ломберный столик и два кресла с обивкой зелёного бархата, в массивном шкафу красного дерева теснились книги отца, изданные при его жизни. А камин в гостиной сработан был по образцу того, что согревал поэта в Михайловском.

Пылай, камин, в моей пустынной келье…

Из усадьбы Петровское, что по соседству с Михайловским, ранее принадлежавшей сыну «царского арапа», доставлено было в Маркучай старинное зеркало, хранившее в амальгаме образ былого темнокожего владельца. Некогда в его таинственной глади отражался лик барина, необычный для северного русского края, лик старого арапа. В зеркало, верно, не раз смотрелся и бывавший в гостях у двоюродного дедушки Александр Пушкин. Любил слушать его рассказы о старине, не отказывался и от чарки домашней водки, изготовленной по рецептуре Петра Абрамовича, знавшего толк в крепких настойках.

«Ганнибаловское зерцало» в резной дубовой оправе – дорогой экспонат мемориальной усадьбы, наделённый неким сакральным смыслом. И как знать, не сумеют ли учёные будущего извлечь из зеркальной амальгамы образы былых владельцев и гостей?!

Кабинет Григория Пушкина. Маркучай. Фотография автора. 2019 г.

Публикуется впервые

В Вильне супруги Пушкины заказали для дома добротную мебель: дубовые столы, книжные шкафы, буфеты, – последние были увенчаны родовым гербом Пушкиных и монограммой Варвары Алексеевны. Старый особняк преобразился, наполнился новой жизнью. Столовую украсил затейливый мозаичный паркет, вкруг обеденного стола встали стулья работы варшавских мастеров с гербами итальянских городов на спинках, у стен выстроились буфеты, богато изукрашенные причудливым орнаментом. В комнате по соседству разместился большой бильярдный стол под зелёным сукном: любителем бильярда, подобно поэту, слыл и его младший сын.

Григорий Александрович и здесь, в новых для него местах, не изменил прежним привычкам: как прежде, много ездил верхом в окрестностях Маркучая, азартно охотился, – сын поэта гордился коллекцией оружия и добытыми им охотничьими трофеями. С удовольствием работал в усадебном саду. Казалось бы, добровольное уединение в далёкой литовской усадьбе разрушило для него былые родственные связи. Но нет, и вот тому свидетельство – племянница Верочка приглашает дядюшку на её свадьбу.

Вначале хозяевам Маркучая доставили восторженную телеграмму: «Дорогой дядя вчера помолвлена Мезенцову!! = Вера Пушкина. 31.VII 1901».

Старый особняк в Маркучае, где завершился земной путь сына поэта.

Фотография автора. 2019 г. Публикуется впервые

Затем пришло и пространное письмо-приглашение от племянницы. Она писала: «Милый Дядя Гриша! Я очень рада, что Ваша телеграмма была первым поздравлением, которое я получила по поводу моей помолвки.

Папа́ собирался писать Вам, чтобы звать Вас и Тётю на мою свадьбу в Москву; но мне хочется самой написать Вам несколько слов, чтобы сказать, какую радость Вы доставили бы нам всем Вашим приездом. Я не говорю уже о Папа́, который так хотел Вас видеть. Папа́ приезжал в Петербург, чтобы познакомиться с моим женихом, так как никогда ещё не видал его. Мы знакомы уже третий год, так как я гостила несколько раз летом у Анны в Петергофе, а Мезенцов был адъютантом у великого князя Михаила Николаевича, который очень сердечно и мило к нему относится. На днях он был отчислен от адъютанства и командует гвардейской конной батареей.

Мы будем жить в Петербурге, и я очень рада, что по делам службы Папа́ принуждён бывать там зимой, так что я надеюсь довольно часто его видеть. Прошу Вас, милый Дядя, не откладывайте до другого раза Вашего намерения посетить Москву. Мы все будем счастливы видеть Вас и Тётю.

Церковь-часовня во имя Святой Варвары и надгробие из чёрного мрамора над могилой Григория Пушкина. Фотография автора. 2019 г. Публикуется впервые

Анна присоединяется ко мне, чтобы сердечно обнять Вас обоих. Через 2 дня мы едем к Папа́ в Москву, где пятого сентября я надеюсь видеть Вас на моей свадьбе. Любящая Вас племянница Вера. 24 августа 1901 г. Знаменка».

Были ли Григорий Александрович и Варвара Алексеевна в Москве на свадьбе Верочки? Неизвестно. Но само письмо племянницы-невесты, хранящееся ныне в Пушкинском Доме, говорит о тёплых и доверительных связях между ней и любимым дядюшкой. Да и самой редкостной атмосфере любви и понимания, что царила в пушкинском семействе.

Перебравшись в Маркучай, Григорий Александрович не остался в стороне от общественной жизни: служил в Виленской судебной палате, являлся почётным членом Общества любителей русской словесности. Всячески поддерживал супругу в её благих делах: вместе они устраивали поэтические вечера в усадьбе, собиравшие многочисленных поклонников пушкинского гения, вместе опекали неимущих гимназистов и бедных одиноких стариков, помогали больницам и детским приютам.

Самое деятельное участие принял Григорий Пушкин в работе комитета, ведавшего подготовкой празднования столетия русского гения в Вильне. Верно, потому-то и не смог в мае 1899-го приехать на торжества в Москву, где с почестями встречали сестру Марию и брата Александра.

Готовились к грядущему юбилею поэта оба его сына. И тому есть документальные свидетельства: в Пушкинском Доме (Фонд «Маркутье») мне довелось читать переписку Григория Пушкина с братом Александром в преддверии юбилейных торжеств. Речь шла о серебряном венке, коей братья мыслили возложить на могилу отца в Святогорском монастыре.

…Два дома, свидетели жизни Григория Александровича, будто по некоей прихоти судьбы, уцелели в неистовых бурях минувших столетий: как прежде, отражается в Неве каменный дом владельца Баташова, тот самый, «что у Прачечного мосту», как указывал новый петербургский адрес Александр Сергеевич, где в мае 1835-го раздался первый младенческий крик Григория; по сей день высится на холме старый особняк в Маркучае, некогда числившийся виленским предместьем и ставший свидетелем последнего часа Григория Пушкина.

Две точки на карте Российской империи: Петербург – Вильна. Кажется, по прямой прочерчен графический жизненный путь Григория Пушкина, вместивший всё его не очень-то и долгое земное бытие. Первым из детей поэта он покинул мир: его кончину имели несчастье оплакать брат Александр и сёстры Мария и Наталия.

Григория