Император Павел I и Орден святого Иоанна Иерусалимского - Владимир Захаров

После этого Пий VI высказался во время аудиенции с русским посланником весьма определенно, о чем А. Г. Лизакевич немедленно сообщил шифрованной депешей в Петербург.

Известный российский исследователь XIX в., занимавшийся историей иезуитов в России, священник Михаил Морошкин обнаружил в архиве МИД России интересные шифрованные депеши русского посланника в Риме А. Г. Лизакевича. В них тот сообщал о своих беседах с папой по поводу намерения Павла I принять на себя звание Великого Магистра. Удивительно, но это свидетельство, опубликованное М. Морошкиным[116], больше никогда никем не приводилось.

«… Папа готов исполнить намерение Вашего Величества касательно Мальтийского Ордена (имеется в виду Магистерство. — В. 3.), но только хочет сначала узнать истинные намерения Ваши по этому предмету, и просит для переговоров по этому делу избрать лицо благоразумное, природного русского, а не чужестранца, а тем более не итальянца (здесь и далее курсив мой. — В. 3.), дабы негоциацией не возбудить внимание венского и мадридского дворов, кои не перестанут папу беспокоить своими представлениями; их министры уже бдительным оком примечают за всеми моими поступками; мне, — Лизакевич цитирует Папу, — весьма приятно иметь Его Имп Величество гроссмейстером Мальтийского Ордена, во 1-х, сей орден тем наивящще прославился бы, и во 2-х, отныне сделался бы убежищем гонимых, и я бы сам ретировался на Мальту, когда сей остров возвращен будет ордену, в случае гонения от французов, где бы я жил спокойно под сильною защитою всероссийского Императора, Мальтийского гроссмейстера. Будьте благонадежны, что я превеличайшее желание имею распорядить сие дело в угодность Его Имп. Величества. Мое желание далее еще простирается, а именно: соединить греческую веру с католическою; для столь важного предмета, который вечно прославит и сделает бессмертным имя великого Павла I-го, я готов сам ехать в Петербург, изустно трактовать с Государем, коего характер основан на истине, правосудии и верности»[117].

Одновременно А. Г. Лизакевич сообщал, что папа не дал аудиенцию прибывшему фон Гомпешу и не хотел признавать его за гросмейстера Мальтийского Ордена, но и не выслал его из своих владений «из уважения к испанскому двору, который его защищал»[118].

26 октября (5 ноября) 1798 г. Пий VI написал в Петербург графу Литте из монастыря Кассини близ Флоренции письмо в ответ на полученные им документы. Папа сообщал, что он пришел в ужас «узнав, что Великий Магистр, ради спасения собственных интересов, проявил недостойную слабость, принеся в жертву весь Орден». И далее, ссылаясь на Декларацию Павла I, он писал:

«Мы будем сотрудничать с любой властью, которая необходима, так как в дополнение к напечатанному акту, подписанному Императором, все остальные языки и приории, вместе и по отдельности, приглашаем присоединиться к вышеназванному акту, чтобы Орден мог быть восстановлен, в своем былом величии». Свое письмо папа заключил следующими словами: «Мы хотели бы узнать, сколько рыцарей из других приорий присоединились к благородному порыву Императора, и какую резолюцию они могут принять в подтверждение этого и в пример другим»[119].

Депеша папы была доведена до сведения российского императора. Узнав о ее содержании, Павел I, думая, что формальное согласие папы имеется, решился на принятие титула Великого Магистра.

22 ноября 1798 г. Капитул Великого Приорства Российского вновь собрался в полном составе, на который были приглашены и все находившиеся в это время в России рыцари.

Об этом заседании сохранилась запись в дневнике католического митрополита Станислава Сестренцевича Богуша, присутствовавшего на нем, и свидетельствующая, что письмо папы было на нем оглашено публично. Более того, все находящиеся на заседании, как и сам митрополит, посчитали это согласием понтифика на принятие русским императором титула Великого Магистра Ордена:

«22 ноября. Во дворце Приорства было собрание Капитула. Император объявил, что он принимает гросмейстерство, а графа Литту назначает наместником Ордена. Папа написал Капитулу, выражая осуждение поведению кавалера Гомпеша, и объявил, что он будет устранен тот час, когда представят донесение другие нации. Г-н Литта сидел по левую сторону возле стола, за которым секретарь Ордена г-н Гаваццини, стоя, читал телеграммы.

По правую сторону трона сидели: кн. Безбородко, герцог де-Серра-Каприола, г-н Кобенцель и другие кавалеры. По правую сторону — нунций, я, граф [120], духовник читал молитвы, перед и после заседания»[121].

После официальной процедуры был зачитан ответ императора, в котором сообщалось о его согласии на принятие титула Великого Магистра и подтверждались цели, для которых это предпринималось.

МАНИФЕСТ

Божией Милостию

Мы ПАВЕЛ I ИМПЕРАТОР И САМОДЕРЖЕЦ ВСЕРОССИЙСКИЙ

и прочее, и прочее, и прочее.

Удовлетворяя желанию предъявленному Нам от Бальивов, Кавалеров Большого Креста, Командоров и кавалеров, знаменитого Ордена св. Иоанна Иерусалимского и прочих в столице Нашей собравшихся, именем всех благонамеренных собратий их, приемлем Мы на себя звание Великого Магистра сего Ордена и при сем вновь повторяем торжественно учиненные прежде, в качестве покровителя того Ордена, обнадеживая, что Мы, не токмо оставим навсегда в ценности все установления и преимущества, присвоенные сему знаменитому Ордену, как в рассуждении свободного исповедания веры и следующего по тому отношений Кавалеров Римского закона, так и касательно управления Орденского, определяя главное место пребывания онаго в Императорской Нашей столице, но что и далее не престанем пещися о восстановлении его в то почтительное состояние, которое соответствовало бы благой цели основания сего Ордена, его прочности и пользе. Возобновляем и паки уверения Наши, что имея верховное начальство над Орденом св. Иоанна Иерусалимского и почитая обязанностью Нашею стараться о возвращении неправедно у него отнятой собственности, не предполагаем Мы отнюдь, в качестве Нашем Императора Всероссийского, никаких притязаний, которые могли бы обращаться во вред или ущерб правам прочих Нам дружественных Держав. Напротив того, в особливое поставили себе удовольствие споспешествовать в свое время в сем случае всем тем распоряжениям, которые приязненную к Нам связь их вящше утвердить могут.