Час ночи - Аркадий Адамов

Воображение уже рисовало Виталию, как вечером в прошлую среду Николай пришёл к знакомому диспетчеру на работу; тот как раз садился пить чай, посторонних людей на станции не оказалось, и Николай беспрепятственно сделал заказ на разговор. Его, наверное, дали быстро, приятели даже не успели выпить чаю. И диспетчер, наверное, поторапливал Николая, пока тот говорил с Валей. И дело тут было, конечно, не в чае, который остывал, а в том, что диспетчер всё-таки побаивался: как-никак за государственный счёт разговор шёл, вдруг да начальство обратит внимание.

Кстати, этого диспетчера установить будет совсем несложно. Немного их там, на станции, вероятно, да и в большинстве это, конечно, женщины.

Утешая себя этими вполне разумными соображениями, Виталий наконец покинул телефонную станцию. Голова гудела, и всё тело наливалось тяжёлой, вязкой усталостью.

Виталий заехал в больницу за Светкой. Она немного приободрилась: был профессор Красиков и вполне оптимистично оценил состояние Анны Михайловны.

— Сейчас мама заснула, — наверное, до утра, — сказала Светка. — Мы можем ехать домой. Ещё надо в молочную зайти и в булочную. Дома ничего у нас нет.

Светка выглядела осунувшейся и бледной. «Так она долго не выдержит», — с беспокойством подумал Виталий.

А утром Светка снова уехала в больницу. Она выпросила себе неделю в счёт отпуска.

Виталий обещал, что тоже заедет туда среди дня. Особых хлопот на трамвайной станции ожидать не приходилось. Хотя установить того диспетчера надо было осторожно: вполне возможно, что это он проживал в том самом подъезде и скрыл от Виталия свою связь с убитым.

Трамвайную станцию Виталий обнаружил, однако с немалым трудом. И тут его ждало новое неприятное открытие.

Небольшой деревянный домик, одиноко стоявший посередине тихой площади, среди путаницы трамвайных путей, оказался заколоченным и брошенным. Станция не функционировала.

Ошеломлённый Виталий даже зачем-то подёргал толстую шершавую доску, которой наискосок была забита дверь станции. Доска под его рукой даже не шелохнулась. Прибита она была намертво дюймовыми гвоздями. Так же добросовестно были заколочены и окна. Нет, решительно никто не мог туда проникнуть, чтобы поговорить по телефону. И тем не менее разговор состоялся!

Виталий, озадаченный и сердитый, дважды обошёл маленький домик. Со стен его местами уже обвалилась штукатурка, и под ней проступили потемневшие от времени брёвна. Этот замшелый гриб давно надо было бы убрать с площади, и вот теперь этим, вероятно, и решили заняться. Но в домишке этом был телефон, звонить по которому могло разве только привидение. Впрочем, кто-то должен отвечать за всё это хозяйство, кому-то оно пока что принадлежит. Что же предпринять? Куда-то надо было двинуться за информацией.

Присев на ступеньку, Виталий выкурил сигарету и наконец принял решение. Причём самое простое в создавшейся ситуации.

Он сел в первый же трамвай, который остановился на площади недалеко от бывшей станции. Молоденькая девушка-вагоновожатая в лихо сдвинутой набок форменной фуражке и пёстром платьице очень бойко и охотно отвечала на его вопросы. Виталий узнал, что станция на площади принадлежит одному из отделений службы пути и не работает уже месяца три, если не больше. Так вот и стоит заколоченная, и ни разу туда никто не заходил. Одновременно Виталий получил адрес отделения вместе с приглашением проехать часть пути на этом же трамвае. Приглашение Виталий принял, но от дальнейшей болтовни с девушкой благоразумно воздержался, заметив, какой непомерно большой процент внимания постепенно переключался на его персону.

Через некоторое время Виталий уже поднимался на второй этаж невзрачного старого дома в одном из тихих переулков. Длинный коридор первого этажа Виталий уже прошёл. На втором этаже он довольно быстро обнаружил кабинет начальника отделения.

— Нет, — сухо ответил ему маленький, седоватый, чем-то, видимо, раздосадованный человек в белой рубашке. — Мы эту станцию законсервировали. Будем сносить. И, понятно, ею никто не пользуется. Соответственно телефоном тоже. И вообще его уже давно выключили, к вашему сведению.

— Что вы не пользуетесь станцией, это понятно. Но вообще-то туда проникнуть можно было? Она давно так основательно заколочена?

— А вы как думаете? С первого дня заколотили. И, я повторяю, телефон там выключен.

Да, с телефоном этим происходило что-то непонятное, даже таинственное. Им могли воспользоваться и в самом деле одни привидения. Откуда же звонил Николай? На междугородной телефонной станции, очевидно, произошла ошибка. А раз так, то теперь уже ничего не найдёшь. Ниточка оборвалась. Что же делать дальше?

И всё же Виталий решил, хотя бы ради перестраховки, наведаться в бухгалтерию службы движения и узнать, когда они последний раз платили за этот злосчастный телефон.

Но для этого предстояло ехать по новому адресу.

Между тем ноги уже изрядно гудели. Солнце палило нестерпимо, и рубашка давно прилипла к мокрой спине. И дышать на знойных, пробензиненных улицах было нечем. Давно Москва не знала такой невероятной жары.

Время близилось к обеденному перерыву. Надо было спешить. И тут Виталию подвернулось такси. Шофёр предупредительно распахнул дверцу, даже предварительно не выяснив, куда, собственно, Виталию требуется ехать. Жара, видимо, действовала на людей по-разному.

В огромной комнате бухгалтерии, уставленной столами, между которыми двигаться можно было только боком, а уж разойтись с кем-нибудь представлялось задачей почти невыполнимой, Виталий мыкался довольно долго, слегка оглушённый непрерывным тарахтением совершенно сбесившихся, как ему казалось, арифмометров, истеричным стуком пишущих машинок и звонким щёлканьем деревянных пуговиц счётов.

Наконец он добрался до нужного ему стола в самом дальнем углу комнаты, возле какой-то двери. Здесь было относительно тихо, и Виталий смог, уже не напрягая голоса, в десятый раз сформулировать свой вопрос.

Какая-то пегая розовощёкая женщина в очках сочувственно выслушала его и, предупредив, что у них скоро начнётся обеденный перерыв, тем не менее обещала сейчас же всё выяснить. Попросив Виталия минуту подождать, она с деловым видом скрылась за соседней дверью.

Виталий благодарно посмотрел ей вслед и принялся с интересом оглядываться по сторонам. Вскоре, однако, он начал нетерпеливо постукивать пальцами по столу и поглядывать на дверь рядом с собой. В это самое время до него донёсся знакомый голос из соседней комнаты. Розовощёкая женщина говорила кому-то по телефону:

— Федя? Придёт Нюра. Отдай ей старую скатерть. Ну ту, с цветами, красную. Что?.. Ну погляди. Я подожду… — Пауза, по расчёту Виталия, продолжалась минуты три. — Нашёл?.. А ты погляди на кухне, знаешь, в том ящике. Ну с чёрной ручкой. Ага. Давай… — И снова пауза. — Нашёл? Ну всё тогда. А ты поел?.. Ещё кефир возьми. Ну ничего, стаканчик выпей… Ну я тебя очень прошу. Ну скорей, скорей, мне же некогда, я с работы звоню… Ну молодец.