Паранормы. Незримая пуля - Василий Головачев

Нестору понадобилась колоссальная энергия и время, ушедшие на размещение собственного «Я» в «улье инопланетянина», и если бы не присутствие Жанны, он, наверно, не справился бы с установлением пси-контакта. Но женщина поддержала его, и слипер смог разобраться в чувствах существа и выяснить, кто он и где обитает.

Житель одной из планет (возможно, эта планета была на самом деле искусственным сооружением), вращавшейся вокруг звезды – красного гиганта, не являлся человеком. Он вообще не походил ни на одно живое существо Земли, ни на один из видов млекопитающих, земноводных и птиц, и ни на одно из насекомых.

Сначала Нестору показалось, что существо (странно, но у него было имя, созвучное с русским Мыследаром) представляет собой друзу или сросток кристаллов, упакованных в ячеистый улей.

Потом он глазами «улья» увидел соотечественников Мыследара и ахнул: они не имели определённой формы и при общении между собой кристаллы-«пчёлы» их тел всё время текли ручьями, изменяя конфигурацию. В большинстве случаев это были красивые фрактально-кружевные «перья» и «крылья», использующие для перемещения намёки на человеческие ступни. Но встречались и двутелы, и одноголовые, и вовсе безголовые формы, хотя все они принадлежали к роду Мыследара. Нестор предложил именовать его соотечественников кристаллидами, но впоследствии отказался от этого названия, так как основу тел существ составляли вовсе не кристаллы, а плазменные сгустки, в определённой степени твёрдые, хотя и не разрушавшиеся при текучем беспрерывном движении. Уже после возвращения домой слиперы приняли решение называть разумных галактоидов плазмиками.

В данный же момент он изо всех сил пытался сохранить контакт с Мыследаром, успокоить его и скачать как можно больше информации о жизни плазмиков. В конце концов энергия закончилась, сознание начало гаснуть, и последним усилием воли Нестор вытащил себя с Жанной из тела плазмика и вернулся в собственное тело из невероятных космических далей.

Ещё несколько секунд понадобилось для возвращения Жанны в свой собственный биологический дом.

Посидели, откинувшись на спинку дивана, измученные, потные, но счастливые, несмотря на гудевшие словно от долгого бега по пустыне ноги.

– Пошли купаться, – предложила Жанна.

– Пошли, – согласился Нестор.

Вымылись, вернулись в гостиную, завёрнутые в простыни. Потом он спохватился, сбегал на кухню и приготовил кофе, принёс в гостиную.

– Спасибо, – благодарно улыбнулась женщина.

– Что видела?

– Надо разобраться. – Она виновато сморщилась. – Голова трещит. До сих пор не верится, что это было на самом деле. Не вздумай только признаваться кому-нибудь из наших начальников.

– Почему? Мы же ничего плохого не делали.

– Представляешь, какой поднимется хайп, если все узнают о нашей связи с инопланетянами? Нас же мгновенно упакуют в спецбункер, из которого мы уже не сбежим, и начнут эксперименты по установлению контактов.

– Мы и так не нормальные люди, не упаковали же из-за этого?

– Не путай грешное с праведным. Слипер – работа, а контакт с внеземными формами жизни…

– Развлечение?

– Ты иногда такой… непонятливый! Обещай, что не скажешь.

– Ладно, не буду.

– Расскажи, что видел ты, потом сравним ощущения.

– Он не человек.

– Я это поняла.

– Сначала я думал, это пчелиный рой, потом – друза кристаллов, а на самом деле это не кристаллы и не пчёлы, а плазменные образования. Убьются все фантасты, когда узнают!

– Если узнают. Не отвлекайся.

Нестор припомнил свои переживания во время контакта с «плазменным» Мыследаром.

Мир этого существа представлял собой остывающий звёздный объект, называемый земными астрономами коричневым карликом. Его размеров и массы Нестор не знал, но температуру воздуха вполне представлял – по температуре тела плазмика и его состоянию. По земным представлениям нормальной температурой организмов планеты являлась не плюс тридцать шесть и шесть по Цельсию, как на Земле, а больше сотни. В свою очередь, это означало, что температура воздуха коричневого карлика приближалась к этому значению в пределах плюс-минус двадцати градусов.

Но карлик был не одинок, он входил в состав звёздной пары и освещался второй звездой – красным гигантом. Нестор успел увидеть это чудовище глазами Мыследара: над горизонтом (плазмик сидел на каком-то балконе, напоминавшем мансарду на вершине башни, располагавшейся над ущельем) висел гигантский алый купол, усеянный факелами протуберанцев и разбитый чёрной сеточкой трещин на отдельные фрагменты.

Больше ничего о параметрах мира плазмиков выяснить не удалось. Но судя по движениям этого странного существа, непрерывно текущего потоками «кристалликов плазмы», можно было представить и силу тяжести на поверхности коричневого карлика – около двух земных. Во всяком случае так оценило этот параметр подсознание слипера.

Не успел Нестор и как следует покопаться в памяти реципиента, отличавшейся от человеческой наличием непростых узлов пересечений мыслей и чувств. Удалось только выяснить, что плазмики подчиняются социальной организации, близкой к земным насекомым, и живут семьями по несколько особей, различаемых структурированными «профессиями» и навыками. То есть кто-то из них рожал детей, кто-то заботился и ухаживал за ними, кто-то выполнял функции добытчика пищи и средств к существованию, и так далее, и тому подобное.

Семья Мыследара состояла из пятнадцати особей, а сам он наблюдал за космосом (что и поспособствовало контакту с землянами), исполняя одновременно обязанности астронома и сотрудника местного «МЧС» – спасателя.

Как оказалось, звёздную систему красного гиганта постоянно сотрясали катаклизмы, порождённые недавним столкновением периферийной планеты с планетой другой звёздной системы, наткнувшейся на мир Мыследара. Плотность звёзд в этом районе Галактики, недалеко от балджа – сгущения в галактическом ядре, была не в пример выше плотности околосолнечного пространства, и такие столкновения были не редкость.

И, наконец, последнее, что смог выловить гость с Земли из головы плазмика, было ощущение счастья. Да-да, именно счастья и гармонии, царившей в мире Мыследара. Этому существу не свойственны были негативные переживания, ничто не мешало ему жить в комфорте, семья имела всё необходимое для существования, никакие социальные волнения и конфликты её не сотрясали, и точно так же в этом удивительном мире жили соотечественники Мыследара, увязанные в единую систему справедливого и позитивного мироустройства.

– Коммунизм?! – фыркнула Жанна, когда Нестор закончил воспоминания этим термином.

– Или очень близкая к нему социальная формация, – улыбнулся он. – Не важно, как она называется, главное – не агрессивная.

– У меня примерно такие же ощущения, хотя о коммунизме я не вспомнила. Я даже успела пролистать сведения о его семье. Она состоит…