Фрейлина - Шеннон Дрейк

— Это верно. Только что они сделают, Брюс, если ты возьмешь эту леди сейчас? А? Чего ради ждать завтрашней свадьбы? Какие могут быть трудности? Такая красота любого заманит.

— А лорд Рован? — спросил Майкл.

— Этот дурак выпустил ее из рук. Он сейчас в горе и трауре и даже не заметит, что ее нет. А когда заметит, будет уже поздно, — логично рассудил Брюс и сделал вывод: — Я не собираюсь ждать до утра.

— Верно говорится: кто владелец, того и закон, — признал Фергус.

Гвинет сидела неподвижно и напряженно прислушивалась. От ужаса у нее застыла кровь в жилах и онемели руки и ноги. Но она знала: если она хочет иметь хоть какую-то возможность убежать от этой банды, она не имеет права выдавать себя. Она не очень верила, что они посмеют совершить над ней какое-нибудь насилие, и все же понимала, что должна быть настороже. Гвинет знала, как легко кланы начинают сражения между собой и как они любят сами вершить правосудие.

Ей было ясно, что ее дядя сделал что-то такое, из-за чего эти люди стали врагами Маклаудов. И было также ясно, что теперь они желали заставить ее заплатить за это.

Служба при королеве не была для нее защитой, потому что Мария вернулась в Шотландию совсем недавно. Для этих людей королева была иностранкой, которая еще не держала в руках бразды правления. Разумеется, они понимали, что, если королева пошлет сюда солдат, против нее могут восстать все, кто боится ее веры и связей с Францией.

Брюс Макайви большими шагами подошел к Гвинет. Теперь его глаза отражали возбуждение и работу мысли. Девушка поняла, что ее судьба решена. Этой ночью ее изнасилуют, а утром против воли отдадут замуж. Им нетрудно найти сговорчивого священника. Как только обряд будет закончен, ловушка захлопнется. Она станет презираемой женой лорда, который использовал ее только как средство для мести — и для получения денег: ее земли были далеко не самыми богатыми в Шотландии, но все же приносили доход.

Какой же дурой она оказалась! Она может кричать хоть целую вечность — никто ее не услышит. Она даже не представляет, где находится сейчас, знает только, что это земли клана Макайви. Конечно, королева и лорд Рован обрушат на них свой гнев, но уже после того, как все будет кончено. Когда слова брачного обета будут произнесены, никто ничего не сможет сделать. Она станет испорченным товаром, и тут ничего нельзя будет изменить.

Здесь некому ей помочь и нет никакой возможности быть спасенной. Значит, она должна спасти себя сама.

— Как вам понравился фазан, миледи? — вежливо осведомился Брюс.

— Очень вкусный, настоящий деликатес, — ответила она. — Я должна признаться, что ужасно хотела есть и пить. Пиво тоже прекрасное. Искренне благодарю вас зато, что подумали о моих нуждах.

— Мы люди чести и, разумеется, не могли поступить иначе, — ответил Брюс.

— Думаем, будет лучше дождаться утра, и тогда мы проводим вас до дома, — серьезно произнес Фергус.

— Темнота — неподходящее время, чтобы скакать верхом, — заметил Майкл.

— Разве? — спросила она.

— Места здесь очень суровые и опасные, — предупредил Фергус.

Похоже, старший здесь он, хотя главой клана считался его белокурый родственник. По возрасту Фергус был старше остальных, да и телом мощнее.

Но в лес ее поведет Брюс. И она как-то должна справиться с ним.

Гвинет следует изображать простодушную дурочку, чтобы они ослабили внимание. Она позволит Брюсу заманить ее глубоко в лес, потому что остаться с ним наедине для нее — единственная возможность убежать.

В этот момент Брюс взглянул на нее и вежливо сказал:

— Новость, которую вы сообщили… Что леди Кэтрин наконец покинула этот мир… Огромная трагедия!

Гвинет наклонила голову в знак согласия.

— А вы живете здесь у лорда Рована? — задумчиво спросил он.

— Да. По приказу королевы я путешествую вместе с ним.

Наступила тишина. Может быть, эти трое пытались угадать, не решила ли королева, что Гвинет будет подходящей второй женой для лорда Рована? Такая мысль показалась ей достойной презрения: он ведь только что потерял жену. Но если, заставив их поверить в это, она сможет сохранить свою свободу, то она с огромной охотой поддержит эту ложь.

— Не нужно лорду Ровану иметь еще больше власти, — пробормотал Фергус, пристально глядя на Брюса.

Сердце Гвинет сжалось. Вдруг ложь не поможет ей?

Как теперь быть?

Настало время принимать решение: Брюс шел к ней и протягивал руку.

— Идемте, миледи, я покажу вам приятный уголок леса. Мы найдем место, где вы сможете отдохнуть до утра. Ночью мы будем охранять вас, так что вы в безопасности.

— Спасибо, — сказала она, принимая его руку с видом доверчивой благодарности и мысленно молясь о том, чтобы выглядеть естественно.

Желая выиграть время, она начала стряхивать пыль со своих юбок и при этом старалась определить силу Брюса по тому, насколько крепко он сжимал ее руку. Он был худощавее остальных, но вовсе не слабый. У нее была только одна надежда — перехитрить Брюса и ударить его так, чтобы он не смог двигаться.

Брюс увел ее довольно далеко, и это означало, что он хорошо знает эти тропы.

— А есть ли в этом лесу звери? — прошептала она, хватаясь за его руку.

— А! Вам нечего бояться. Тут у нас почти нет зверей, кроме оленей. Правда, иногда мы видим кабанов, но они не тревожат тех, кто их не трогает.

Он остановился, и Гвинет встревожилась: они были еще слишком близко к костру.

Она отпустила его руку и, почти ничего не видя, зашагала по тропинке, желая, чтобы ее глаза скорее привыкли к темноте.

— Куда вы идете, миледи? — спросил Брюс, немного повышая голос.

— Просто дальше в лес, — ответила она.

— Но я знаю эти леса и могу указать место, где всего безопасней спать.

— Я состою при королевском дворе и не могу ночевать вместе со всеми, лорд Макайви.

— Вам не нужно заходить глубже в лес.

— Но я должна это сделать.

Гвинет не осмелилась бежать, но все же пошла быстрей.

Брюс догнал ее и пошел сзади. Она еще больше ускорила шаг, наконец они были уже достаточно далеко от костра. Тогда Гвинет побежала.

Брюс снова оказался рядом и очень крепко схватил ее за руку. Она заставляла себя не делать ни одного движения, похожего на борьбу, и только смотреть на Брюса.

— Милорд? — спросила она.

С его лица мгновенно исчезла вся притворная вежливость.

— Это может произойти приятно и легко или с небольшими затруднениями. Выбирайте, что лучше для вас.

— Это?..

— Маклауды должны мне кое-что, — тихо сказал он.