Перья - Оливия Вильденштейн

игровым столом, на котором стояла шахматная доска.

Когда я уселась на кресло, ближайшее к Джареду, он сказал:

– Вот мои правила. Не вмешивайся в беседу. Просто слушай. У тебя есть один джокер. Другими словами, я помогу лишь одному человеку по твоей просьбе. Выбирай с умом.

Услышав громкий стук, Джаред подпер подбородок кулаком.

– Войдите.

Его превращение из оживленного собеседника в скучающего поражало. Я моргнула, задаваясь вопросом, не показалось ли мне, что его челюсть напряглась и взгляд потускнел. Но маска, которую Джаред носил в ночь нашей встречи – и я не имела в виду маскарадную – снова была на нем.

Я повернулась ко входу в кабинет.

Женщина, толкнувшая меня локтем в очереди, с важным видом вошла внутрь. Ее блестящие кроссовки отбрасывали солнечных зайчиков на панели из красного дерева.

– Извините. Я думала, вы закончили. Мне подождать снаружи? – ее тон был таким приторным, что я сморщила нос.

Джаред проигнорировал вопрос.

– Что привело вас сюда, мадемуазель…

Женщина нахмурилась, но, должно быть, поняла, что я не обычный посетитель.

– Гуано, – наконец она ответила. – Можно мне присесть?

Она уже начала опускаться в кресло, когда Джаред ответил:

– Нет.

Посетительница вскочила. Оправившись от шока из-за запрета Джареда, она указала острым подбородком в мою сторону.

– Она сидит.

– Она здесь не за моей помощью.

– Тогда зачем?

Джаред бросил взгляд на Тристана, который оттолкнулся от стены. Его накрахмаленная синяя рубашка переливалась серебром, пока он обходил мебель.

– Мадемуазель Гуано, я спрошу вас в последний раз, прежде чем мой сотрудник сопроводит вас обратно… Чем я могу быть вам полезен сегодня?

Глаза женщины забегали, как будто ее раздражал этот снисходительный тон.

– Я ставлю ее в неловкое положение, Джаред.

Я уже пододвинулась к краю кресла, готовая присоединиться к Селесте в задней части комнаты. Как вдруг он резко сказал:

– Лей, сядь.

Не знаю, что потрясло меня больше – мое настоящее имя или непреклонность, с которой Джаред отдал мне приказ.

Пару секунд я балансировала на краю сиденья, прежде чем отползти назад. Я боялась, что он отменит моего джокера, если я не буду соблюдать правила. Его взгляд ни разу не остановился на мне. Он безотрывно смотрел на женщину, которая нахмурилась в замешательстве.

– Следующий! – выкрикнул Джаред.

– Что? – женщина заметила приближающегося Тристана и рявкнула: – Я даже не…

– Вы знаете, сколько стоит мое время, мадемуазель Гуано?

– Но я ждала…

– Возвращайтесь в следующем месяце, – отрезал Джаред.

Тристан взял женщину за локоть, но она вырвалась из его хватки.

– Мой бывший муж отказывается платить алименты!

Джаред скучающе рассматривал свои ногти.

– Он перевел все наши деньги на офшорные счета, а затем подал заявление о банкротстве, чтобы не делиться со мной. Я просто хочу, чтобы вы вразумили его.

Джаред ничего не сказал, даже не взглянул на нее.

Тристан же произнес:

– Мужчины бывают ублюдками. А теперь, пожалуйста, проследуйте за мной.

Когда Тристан положил свою руку на руку посетительницы, она вырвалась.

– Не прикасайся ко мне, – слезы навернулись на глаза женщины, поблескивая как огромные бриллианты в ее ушах. – Не могли бы вы, пожалуйста, просто поговорить с ним, месье Адлер? Немного пригрозить ему?

– Что ты об этом думаешь, Перышко?

Я резко переключила внимание на Джареда.

– Эм.

Из-за того, как он приказал мне оставаться на месте и как его чернильные глаза вглядывались в мои, я с трудом втягивала воздух.

– Должен ли я помочь ей?

Душа этой женщины не показалась мне чистой. Немного страдающей, возможно, но не в отчаянии.

– У вас все еще есть крыша над головой, мадемуазель Гуано?

– Какое это имеет значение?

– Моя советница задала вам вопрос, – Джаред сверлил женщину взглядом. – Имейте порядочность ответить.

Просительница стиснула зубы.

– Да. У меня есть дом.

– А вы чувствуете себя в безопасности дома?

Ее зеленые глаза, на оттенок темнее моих, подернулись рябью нерешительности.

– Нет.

– Она лжет, Лей, – голос Селесты был тихим.

Женщина вздрогнула.

– Кто это, черт возьми? Еще одна из ваших советниц?

– Не хочешь выложить на стол своего джокера, Перышко?

Сцепив пальцы на коленях, я покачала головой. Хотя я не сомневалась, что эта женщина боялась за качество своей жизни, она не боялась за саму жизнь. А я хотела, чтобы Джаред помог тому, кто боялся.

– Отлично, – Джаред щелкнул пальцами.

Женщина зарычала, идя впереди Тристана по богато украшенному ковру. Распахнув дверь, она выпалила:

– С каких это пор вы нанимаете шлюх в качестве консультантов, месье Адлер?

Я моргнула, и затем румянец покрыл мою кожу. Я подтянула бретельки своего облегающего серого платья, пытаясь поднять ткань повыше. Я считала его скромным, но раз меня приняли за…

– Тристан, – Джаред не произнес ничего, кроме имени своего заместителя, и все же я почувствовала, что под этим значилась обговоренная заранее команда.

Мое предположение подтвердил кивок Тристана.

Как только дверь закрылась, я развернулась на сиденье. Прежде чем я успела открыть рот, Джаред сказал:

– Никому не сойдет с рук оскорбление моих гостей.

– Кроме тебя, – голос Селесты заставил сухожилия на моей шее напрячься под все еще раскрасневшейся кожей.

У Джареда на виске задергался нерв.

– Кроме меня.

– Она просто разозлилась, Джаред. Люди говорят гадости, когда злятся.

– Твоя сестра всегда такая милосердная, Селеста?

– Всегда. Это ее единственный недостаток.

Я была слишком обеспокоена судьбой женщины, чтобы пренебречь их беседой.

– Пожалуйста, Джаред. Не наказывай ее.

Он склонил голову набок и посмотрел на меня с озорством. Правда, он не был ребенком, так что его озорная идея вряд ли заключалась в подсыпании ей в постель чесоточного порошка.

– Я ничего ей не сделаю.

Мое сердце бешено колотилось.

– А Тристан?

– Я не его сторож.

– Но ты его босс, – мои пальцы все еще теребили бретельки платья, я прикусила нижнюю губу.

Выражение лица Джареда смягчилось.

– Не стоит позволять людям безнаказанно оскорблять себя.

Мне следовало надеть свободную футболку. Или водолазку. Или…

– И прекрати это делать.

Мои руки замерли на бретельках платья.

– Ты не похожа на проститутку, – Джаред впился взглядом в масляное изображение гнедой лошади на стене между французскими окнами. – Я достаточно общался с ними, чтобы знать.

Я резко выдохнула. Хотя я и хотела поблагодарить Джареда, по какой-то причине последняя часть его заявления обеспокоила меня.

– Почему ты общаешься с такими женщинами, Джаред?

– Потому что я никогда не смог бы обречь невинную девушку на такую жизнь, как у меня… Познакомить ее с окружающими меня людьми.

Я собиралась указать на то, что изменение образа жизни позволит ему открыть свое сердце женщине, которая не будет желать от него ничего, кроме его любви. Но меня прервал