Смертельная жажда сокровищ - Максим Шахов

Костя быстро взглянул на таймер. До конца второй декомпрессии оставалось еще около двадцати минут. После этого предстояло подвсплыть и провести последнюю – не такую длительную, но обязательную декомпрессию.

«Азовское море» было уже почти над Костей. На всякий случай он покрепче ухватился обеими руками за выступ и приготовился к любым неожиданностям. В этот миг под водой разнесся приглушенный удар и характерный скрежет.

Костя понял, что одна из труб налетела на скалу, и вжался в расщелину. Судно шло на полном ходу, так что труба вполне могла оборваться и рухнуть на дно. Пловец беззвучно выматерился, и в этот миг под водой разнесся еще один удар.

Звук точь-в-точь походил на треск лопнувшей трубы. Даже скала при этом едва заметно вздрогнула. Костя понял, что труба все-таки оборвалась, и замер.

Прошла секунда, за ней вторая, а ни одна из секций так и не опустилась на дно. Вместо этого с характерным скрипящим звуком над головой Кости у самого края банки прополз наконечник трубы.

Вода в расщелине мгновенно пришла в движение и устремилась наверх. Костю прилично тряхнуло, но он был начеку и крепко держался руками за выступ.

Наконечник миновал расщелину и с легким хрустом пополз дальше. Вода тугой струей ударила в обратную сторону. Следом сверху на Костю посыпались мелкие камешки и песок.

В темноте они легонько постукивали по баллонам, но Кудинов уже не обращал на это внимания. Звуки удаляющегося «Азовского моря» быстро затихали, зато в глубине рождались новые звуки.

С каждой секундой они становились все отчетливее, а Костя все не мог поверить в происходящее. Звуки доносились из глубины, но очень быстро приближались к поверхности.

Напоминали они протяжные стоны доисторических животных Юрского периода. Каждый стон сопровождался приглушенным шипением и щелчками. Звуки были настолько характерными, что ошибиться в их природе было практически невозможно.

Подобные звуки довольно часто слышат акустики в океанах. Иногда их даже пытаются классифицировать, но, как правило, неудачно. Слишком неуловимы те, кто их издает.

Косте выпал уникальный шанс. По чистой случайности он оказался в нужном месте в нужный час. Он был настолько близко от всплывающего из мрака чудовища, что в это даже трудно было поверить.

Домчавшись до кормы, капитан Чен понял, что Лопухина не остановить, и бросился обратно.

– Полный ход! Разворачивайтесь! – заорал он, задрав голову.

Вахтенный помощник на крыле мостика кивнул и кинулся в надстройку. Рванув ручку автоматического управления главным двигателем, он остановил его и произвел реверс.

«Азовское море» вздрогнуло и снова начало набирать ход, одновременно круто заворачивая. Морские суда практически не приспособлены к движению задним ходом, поэтому капитан Чен и решил развернуться.

В общем-то Лопухина можно было попробовать настигнуть и задним ходом, поскольку скорость шлюпки была невелика, но для этого пришлось бы приподнимать со дна трубы. Ни времени, ни сноровки для подобной операции у оставшихся в живых пиратов не было.

Как и в ходе боя, «Азовское море» продолжало прочесывать дно, но никому до этого уже не было дела. Убедившись, что вахтенный помощник правильно понял команду, капитан Чен снова бросился на корму.

Отдаляющийся в шлюпке Лопухин в тот момент интересовал Чена меньше всего. Деться олигарху все равно было некуда. Китайца больше заботил гидроплан. На счастье, ни одной точки на горизонте видно не было, и Чен облегченно вздохнул.

Гидроплан в это время уже приблизился к восточной оконечности Чертовой банки с севера. Координат судна командиру Лопухин, естественно, не сообщил, поскольку и сам их не знал.

Командир гидроплана уже около пяти минут пытался связаться с олигархом по телефону. Однако спутниковый телефон Лопухина давно плавал в бассейне. Сперва, во время прыжка олигарха за борт, он камнем пошел ко дну, а потом уже по правой трубе вернулся обратно на судно. После такого путешествия на звонки он, разумеется, уже не отвечал.

Командира гидроплана это ничуть не обеспокоило, поскольку олигарх вполне мог просто находиться в надстройке судна, которая экранировала сигнал. Отложив презентованный Лопухиным телефон, командир принялся связываться с судном по рации.

Произошло это в тот самый момент, когда «Азовское море» пошло на разворот. Вахтенный помощник услышал вызов и бросился на левое крыло мостика. Капитан Чен был уже на корме. С крыла мостика его видно не было.

Вахтенный изо всех сил крикнул, но Чен его не услышал. В этот момент судно неожиданно вздрогнуло и слегка накренилось на правый борт. Вахтенный в испуге бросился на мостик. Пока он добежал до противоположного крыла, судно, проскрежетав правой трубой по чему-то твердому на дне, вздрогнуло еще раз и выровнялось.

Правая труба сразу же перестала вибрировать и снова легко заскользила по дну. И вахтенный, и рулевой облегченно вздохнули. Обоим было ясно, что наконечник трубы зацепил выступавшую со дна скалу.

Некоторое время они продолжали напряженно смотреть на правый борт, поскольку на дне могла быть не одна скала. Однако все обошлось. Труба больше не вздрагивала, а потом снизу донесся крик капитана Чена.

Обеспокоенный скрежетом, он примчался с кормы на правый борт и хотел узнать, что случилось. Свесившись с крыла мостика, вахтенный крикнул:

– Что-то на дне! Наверное, скалистый выступ! Капитан! Нас вызывает командир гидроплана! Что делать?

– Что?! – вздрогнул Чен.

– Гидроплан просит сообщить координаты! Он уже у северной оконечности банки! Что делать?

– Не вздумайте отвечать! – брызнул слюной Чен. – Самый полный ход! Быстрее! Мы должны успеть!

Вахтенный кивнул и бросился на мостик. Ситуация на судне была близка к панике. Рулевой вместе с вахтенным сперва напряженно следил за трубой правого борта, а потом прислушивался к разговору вахтенного с Ченом.

Все это привело к тому, что никто из находящихся на судне не заметил самого главного. Через несколько секунд после странного скрежета и второго удара на решетку бассейна в потоках грязи один за другим выпало три странных предмета.

Первый по форме напоминал небольшой продолговатый сундук, второй – амфору с отбитыми ручками и горлышком, третий – тоже сундук, но поменьше.

Некоторые поверхности всех трех предметов были покрыты толстым слоем морских наростов и имели такой вид, словно пролежали на дне сотню лет. Другие поверхности, наоборот, были гладкими и тускло блестящими. На всех трех предметах болтались какие-то отростки – то ли толстые водоросли, то ли обрывки истлевших морских канатов.

Все предметы оказались довольно тяжелыми. Под их ударами правая решетка соскочила со своего места. Край решетки соскользнул в бассейн. Все три предмета скатились вниз и застряли между решеткой и правым краем бассейна. В этом положении их очень быстро занесло потоками грязи.