Дерзкий обман - Донна Флетчер

– Будет славно, если мы сможем называть его своим домом.

– Ты права, – согласилась Фиона. – мы не чувствовали себя дома.

– Дядя Тэвиш старался сделать все возможное, чтобы дать нам дом.

– А Лейт на славу потрудился, чтобы мы почувствовали себя чужими.

– Он завидовал твоей популярности, – сказала Элис. – И ревновал к тебе своего отца, который с тобой, своей племянницей, любил разговаривать больше, чем с сыном.

– Это потому, что дядя Тэвиш понимал, что его сын – идиот.

И они обе рассмеялись. Элис понизила голос.

– Возможно, здесь, среди тех, кому мы небезразличны, нам стоило бы разведать о своем прошлом.

– Мама предупреждала нас об осторожности, – напомнила Фиона. – Она была твердо уверена, что нам не следует никому доверять.

Элис подняла глаза на небо, по которому плыли белые облака.

– Фиона, скажи, ты когда-нибудь задумываешься о том, кто мы на самом деле?

Фиона проследила за взглядом сестры и заметила облако, по виду похожее на фигуру крупной женщины.

– Задумываюсь. Я гадаю, кем была та женщина, что бросила своих близнецов, и почему она это сделала. Пыталась ли она защитить нас или просто хотела от нас избавиться?

– Интересно, она ли дала нам наши имена? Фиона взяла сестру за руку:

– Это тебя и расстроило?

– Меня преследует эта мысль с тех самых пор, как мы начали свою игру. Мы поменялись именами, которые на самом деле нам не принадлежат. И я спрашиваю себя, кто же мы на самом деле?

– Настанет день, когда мы это узнаем.

– Мама слишком долго ждала, чтобы открыть нам тайну, – сказала Элис. – У нее едва хватило сил признаться, что не она наша родная мать, и предупредить нас, чтобы мы проявляли осторожность и не проговорились никому. Она опасалась за нас, но больше не сказала ни слова.

– Последнее, что она прошептала, были слова любви, обращенные к нам, – сказала Фиона, и на ее глаза набежали слезы.

– Я никогда и не сомневалась в ее любви. Она безоглядно изливала ее на нас, и я всегда буду благодарна судьбе за то, что мы остались на попечении столь благородной и любящей женщины, как она.

Слезы затуманили глаза Элис, и она смахнула их пальцем.

– Только наша уловка вызвала эти воспоминания к жизни.

– Возможно, пришло время узнать нам свое происхождение, – сказала Элис. – Раньше мы говорили об этом шепотом и тайно, а теперь пора начать поиски своих корней.

– Только давай сначала закончим наши дела с Тарром. Сестры пожали друг другу руки и долго не разъединяли их. Они так делали всегда, видя в этом признак взаимного согласия. Обе знали, что вместе они выживут и никто не встанет между ними, никто не разлучит их.

Было уже поздно, и обитатели замка и его главной башни готовились ко сну, когда Элис попросили зайти в комнату Рейнора, который жаловался на сильную головную боль. Она поспешила к нему, едва успев кое-как накинуть одежду.

Внезапно чья-то рука зажала ей рот, лишив ее возможности закричать. Ее рванули в темноту, и она оказалась прижатой к мускулистому телу.

– Это я. Тебе ничего не грозит, – прошептал ей на ухо Рейнор.

Но его слова не умерили ее страха, не сняли напряжения.

– Я ухожу. Хотите ли вы с Фионой уйти со мной? Он убрал руку, зажимавшую ее рот.

– Нет, наша работа здесь не окончена, но я желаю тебе удачи и Божьей помощи.

– Это окончательное решение?

– Да, мы с Фионой обсуждали это и пришли к выводу, что нам не время бежать.

– Мне грустно это слышать, – сказал Рейнор.

Прежде чем Элис сумела сообразить, что происходит, рот ее был зажат кляпом и ее с головой закутали в мешковину. Руки ее связали за спиной, ее подняли, и она почувствовала, что оказалась на плече Рейнора. Она расслышала бормотание и решила, что Рейнор не один. Шотом ее куда-то понесли, и внезапно она ощутила дуновение свежего воздуха, из чего заключила, что они вышли из башни.

Осторожные шаги, перемежавшиеся неожиданными остановками; снова бормотание; холодный воздух, просачивающийся сквозь ее легкую одежду, – и все это длилось, как ей показалось, не один час. Раздавшийся хруст веток навел Элис на мысль, что они в лесу неподалеку от замка.

Она не вполне понимала, что все это значит. Однако была уверена, что Рейнор не причинит ей вреда. Он считал себя ее должником, а это означало, что он ни в коем случае не допустит, чтобы с ней случилось что-нибудь дурное.

Но почему вдруг Рейнор решил похитить ее, Элис не могла понять и убедила себя, что позже он, несомненно, все ей объяснит. Однако это было слабым утешением, потому что она тревожилась за сестру.

Как только Фиона поймет, что ее нет, она устроит здесь настоящий ад. В поисках сестры она дойдет до края земли, а уж тогда...

Элис съежилась, представив, какое наказание Фиона изобретет для виновника похищения.

Человек, несший ее, внезапно остановился и снял свою ношу с плеча.

Осторожно стянув с Элис мешок, он вынул из ее рта кляп.

Элис молча смотрела на Рейнора, ожидая объяснений. – Тебе нечего бояться, – сказал он.

– Я и не боюсь.

– Мне приятно сознавать, что ты мне доверяешь.

– О доверии я не сказала ни слова. Но я знаю, что ты считаешь себя моим должником, а потому не допустишь, чтобы я пострадала.

Рейнор кивнул.

Элис снова замолчала, ожидая объяснений.

– Со временем ты поймешь, почему я похитил тебя.

– Фиона найдет меня. Он усмехнулся:

– Я на это и рассчитываю.

Услышав звук рога, Фиона спрыгнула с кровати и принялась поспешно одеваться, а затем потянулась к мечу, покоящемуся под кроватью достаточно близко, чтобы его можно было быстро достать.

Ей хватило минуты, чтобы понять, что Элис в комнате нет, потом она вспомнила, что сестру вызвали к Рейнору. Фиона рванулась из комнаты и бежала не останавливаясь, пока не оказалась в нескольких футах от его спальни.

Там царил настоящий хаос. Казалось, воины были везде, и Фионе пришлось прокладывать себе дорогу сквозь толпу, пока она не добралась до комнаты и не вошла. Один страж лежал без сознания на полу, другой сидел на стуле, держась за голову. Тарр и Керк стояли по обе стороны от него. Рейнора нигде не было видно.

– Где моя сестра? – громко спросила Фиона. Мгновенно воцарилось молчание, и все взгляды обратились к Фионе.

– Ее увез Рейнор, – произнес Тарр.