Битва за Арнем. Крах операции «Маркет – Гарден», или Последняя победа Гитлера - Энтони Бивор

Перед посадкой бригадный генерал Джеймс Гэвин беседовал с прикомандированным голландским офицером, капитаном Ари Бестебрёртье. Тот сказал, что никогда не десантировался из C-47. Он прыгал только из люка в полу из британских самолетов, и Гэвин дал ему урок на месте. «Да выходите как из автобуса»[276], – сказал он. Капитан, метр девяносто два ростом, выше Гэвина, носил зеленый берет коммандос и британскую походную форму с нашивкой на плече – оранжевый лев и подпись «Нидерланды». Он входил в «команды из Джедборо»: их прикрепляли к каждой воздушно-десантной дивизии и к штабу корпуса. Эти команды, сформированные британским Управлением специальных операций в сотрудничестве с американским Управлением стратегических служб, представляли собой небольшие многонациональные десантные группы, в задачу которых входило присоединиться к местному Сопротивлению и создать хаос на немецком фронте. Их главной миссией в Нидерландах была связь с подпольем и организация акций в поддержку союзных сил.

В самолете, стартовавшем первым, летели команды наведения транспортно-десантной авиации для каждой дивизии. Они должны были приземлиться в зонах десантирования и сбрасывания груза, отразить, если придется, атаку немцев, установить приводные радиомаяки «Эврика», указывающие курс самолетам с десантниками, и запустить цветные дымовые гранаты при их приближении. Двенадцать «Стирлингов» Королевских ВВС из Фэрфорда в Глостершире приняли на борт 21-ю отдельную парашютную роту, которая должна была отметить зону десантирования 1-й вдд. В этой роте воевали по меньшей мере два десятка немецких и австрийских евреев, перешедших из саперно-строительной службы. На случай пленения в их жетонах и документах значились шотландские или английские имена, обычно с пометкой «англиканство» в графе «вероисповедание» – чтобы не опознали. Бились они яростно, насмехаясь над врагом на его родном языке.

Следующими ушли буксиры и их 320 планеров с 1-й воздушно-десантной бригадой, штабом дивизии и полевыми машинами скорой помощи. Наряду с личным составом, провизией и боеприпасами планеры Horsa несли джипы, трейлеры, мотоциклы и 6-фунтовые противотанковые орудия, а более крупные «Гамилькары» взяли на борт бронетранспортеры, оснащенные пулеметами «Брэн», и 17-фунтовые орудия. Буксиры начинали двигаться медленно, натягивая трос; вслед за ними по взлетной полосе катились планеры. В тот миг планеристы должны были кричать, обернувшись через плечо: «Пристегнуть ремни, трос закреплен… выбирают слабину… держитесь!»[277] И потом, как вспоминал некий второй лейтенант[278]: «Хвост задирается, нос клюет, скрипит фанера, и мы с грохотом несемся по взлетке. Задолго до того, как самолет-буксир оторвется от земли, хлипкий планер на скорости взлетает в небо».

Наконец настала очередь «транспортников», С-47. С оглушительным ревом их двигатели внезапно ускорились, порывы винта пригнули траву у взлетной полосы, и тяжело нагруженные самолеты, набирая скорость, поехали вперед. В огромном металлическом брюхе фюзеляжа десантники, втиснутые в алюминиевые сиденья-ковши по обе стороны узкого прохода, сидели лицом друг к другу, почти не глядя в глаза сидящим напротив, – пока самолет не достиг крейсерской высоты.

В Бельгии генерал Хоррокс попросил офицера связи 101-й вдд полковника Ренфро еще раз проинформировать его о плане. «На сколько дней у них пайки? – спросил он. – Как долго они смогут продержаться?»[279] Эти вопросы слегка удивили Ренфро, ведь на совещании Хоррокс заявил, что Гвардейская бронетанковая дивизия займет Эйндховен через несколько часов. Затем Хоррокс и его начальник штаба бригадный генерал Харольд Пиман спросили у Ренфро, что он думает об их плане. «Нормальный», – сухо ответил тот. Хоррокс, видя его колебания, рассмеялся. Ренфро не мог сказать, был ли смех нервным или притворным.

Пока шла беседа, корпус и дивизионная артиллерия возле канала готовились к поддержке атаки Гвардейской бронетанковой дивизии. Один полк тяжелой, три – средней и десять полков полевой артиллерии в полной готовности стояли на позициях в ожидании приказа обеспечить шквал заградительного огня, катящийся вперед со скоростью более 188 метров в минуту. Они получили приказ ни в коем случае не стрелять по дороге: к счастью, та была довольно прямой. А офицеры по обеспечению перевозок и военная полиция тем временем формировали в тылу огромную автоколонну, которая должна была следовать за Гвардейской бронетанковой дивизией.

Бомбардировщики и истребители-бомбардировщики атаковали зенитные позиции в Неймегене и Арнеме незадолго до 10.30. Электричество на всей территории отключилось практически сразу из-за повреждений на электростанции PGEM на берегу реки Ваал. Умные люди тут же начали заполнять ванны и ведра на случай, если встанет и насосная станция. Те, у кого были бинокли или старые подзорные трубы, забирались на крыши, чтобы наблюдать за происходящим. Им пришлось поторопиться. Истребители-бомбардировщики «Москит» с пронзительным ревом пронеслись над Арнемом на малой высоте, ударив по главным казармам и заодно по ресторану «Ройял» напротив. Продавец из букинистической лавки неподалеку видел, как «немцы, шатаясь, выходили из превращенных в руины казарм Вильгельма; от сотрясения у них кровили уши и нос»[280]. По ошибке бомбардировщики союзников попали в дом престарелых при больнице Святой Екатерины, стоявший рядом с немецким складом, которым вермахт, по сути, уже и не пользовался. Обитателей приюта погребло под завалами. Истребители атаковали с бреющего полета, и сестра Кристина ван Дейк видела, как немцы прячутся за деревьями, спасаясь от пулеметного огня.

Голландцы обычно шутили, что в часы налета безопасней всего на вокзале, ибо его авиация так и не смогла разбомбить. Но в некоторых районах Арнема было не до смеха. Вокруг казарм полыхали дома, и никто не мог ничем помочь. «Пожарные машины не могут работать: по ним стреляют немцы»[281], – сообщал анонимный репортер. Так те в первый раз отомстили голландцам за поддержку атаки союзников, хотя в налете погибло около двухсот мирных жителей. Основной целью Королевских ВВС были зенитные батареи у автомобильного моста в Арнеме, однако в штабе Моделя по неведению предположили, что «авианалеты на позиции зенитных орудий у Арнема устроили ради разрушения моста»[282].