Игрушка стаи - Джанель Морено

Спасибо за то, что ты делаешь для нас с Лилианой. Как бы мне хотелось познакомить вас. Знаю, что ты скажешь об этой идее, но порой я мечтаю, что вы встретитесь и обязательно друг друга полюбите. Наивные мечты старого болвана, признаю. Но хватит о лирике. Пишу лишь затем, чтобы сообщить о разговоре с главой Торнов — на уступки он не пойдет.

Я и не ждал иного, но сейчас, признаться честно, опустошен. Мне остается лишь довериться судьбе и молиться всем богам, чтобы они отвели от моей девочки беду. Никогда не забуду, что ты для нас сделал. Но уже не надеюсь поблагодарить лично".

Я отбросила письмо и поднялась, не в силах сидеть спокойно. Руки дрожали, а голова шла кругом. С кем переписывался отец? Конверта не было, имени тоже. Но этот "кто-то" знал о Торнах и долге. Отец знал, что потребует Дрейк.

Нужно было успокоиться. Успокоиться, выдохнуть и перечитать снова. Может найдется подсказка? Или в других письмах?

Я лихорадочно рылась в коробке, просматривала каждую бумажку, каждый клочок пергамента. Но письмо было единственное, больше отец личных писем не хранил. В сердцах я ударила рукой по столу, от удара коробка опрокинулась и все бумаги просыпались на ковер.

Мое внимание привлек небольшой листок с рисунком. Очевидно, моим — другие отец не хранил. На квадратном листе был нарисован по-детски неумелой рукой дом. Но дом… я почувствовала, как к горлу подступила тошнота — дом был объят пламенем.

Кошмар… рисунок, словно повторяющий его — могла ли в детстве я видеть похожее?

А еще слепые глаза и руки, касающиеся меня в отчаянной надежде. Мария… слепая Мария и ее история. Так ли она была безумна?

Решительно я направилась к Дрейку.

— Как приятно, что ты так быстро соскучилась, — расплылся он в улыбке.

Потом заметил лихорадочное возбуждение и посерьезнел.

— Ты в порядке?

— Да, — отмахнулась я. — Просто школа очень захватила. Знаешь, я хочу почитать газеты Нейтвилла. Ну… чтобы понять что-то о здешней жизни.

— Она довольно скучная. Ни событий, ни происшествий. Но если хочешь, я закажу из городской библиотеки подборку еженедельных газетных листов.

— Было бы здорово.

— Еще что-то? Лилиана, если нужно будет подписать чеки — на ренту, ремонт или закупку материалов, не трать свои сбережения. В конце концов, долг перед городом у Торнов и именно нам платить по счетам. Отдавай все сразу мне на подпись, хорошо?

— Конечно, — улыбнулась я как можно искреннее.

Выходя, выдохнула — Дрейк ничего не заподозрил.

Возможно, намерения кархана были искренними.

Возможно, мои находки ничего не значили.

Возможно, все странности — плод моего воображения.

Но что, если нет? Мне придется вступить в опасную игру со зверем и его стаей, а правда может разрушить жизнь.

* * *

Жизнь меняется каждую минуту. Она изменяет свое течение так стремительно и в то же время логично, что однажды ты просыпаешься и обнаруживаешь себя в совершенно невероятной обстановке. Казалось, совсем недавно я жила с отцом, училась и мечтала о карьере, семье и счастливых вечерах у камина. Камин… этот неизменный атрибут интерьеров богатых домов Кандегории ассоциировался у меня с теплом и уютом.

А сейчас я смотрела, как пламя облизывает зефир на шпажке и испытывала внутреннюю дрожь. Почему мы добровольно впускаем пламя в свои жилища? Почему надеемся, что хлипкая решетка и огороженная камнями ниша сдержит необузданную стихию, граничащую с магией? Карханы, люди — несмотря на отличия, все были достаточно глупы, чтобы день за днем подвергать свои дома смертельной опасности.

— Лилиана… — Губы Дрейка мягко коснулись моего плеча. — Ты словно не со мной. Весь вечер в себе, где-то далеко. Что тебя тревожит?

— Не знаю…

Мне очень хотелось поделиться, но после подслушанного разговора и найденного письма я не так безоговорочно верила Дрейку, как старалась в самом начале наших отношений. Начале отношения… я едва не рассмеялась. Кархан умел создать нужную иллюзию. Может, он применял какую-то магию, но в присутствии Дрейка я действительно чувствовала себя частью семьи.

Но все еще пила зелье, не решаясь на самый главный шаг.

— Скучаю по отцу, — решила обойтись полуправдой. — Доставили его вещи, и я снова вспомнила о его болезни. Когда находишься далеко от места, где все случилось, легче забыть. А тут прошлое врывается в почтовой коробке, и я не знаю, что с этим делать.

— Чтобы сказал тебе отец?

— Что жизнь — как охота. И нужно выбирать одну из двух ролей. И если уж выбрала роль охотника, сжать крепче лук и идти навстречу лесу. Охота любит смелых и в жизни все точно так же.

— Ты с ним не согласна?

— Все сложнее, Дрейк. Еще год назад, до его смерти, это утверждение казалось мне верхом мудрости. Но нет. В лесу своя иерархия. И многим охотникам лишь позволяют считать себя таковыми. На каждого хищника найдется более сильный, для каждой жертвы найдется жертва слабее. А лук иногда стоит бросить… и бежать.

— Сейчас я не могу оставить стаю и поместье, но когда все утрясется, мы поездим по миру. Ты развеешься. И, может быть, поймешь, что теперь никуда не нужно бежать. И лес — наш кусочек леса — станет твоим домом. В этот дом не забредают другие хищники. Здесь только мы. И мы тебя обожаем.

Он вернулся к поцелуям, обжигая касаниями губ мои шею и плечи.

— Ты была с Джессеном… я знаю. Я вижу эти узоры. Тебе понравилось?

— Да… — выдохнула я.

— Мы тебя пугаем?

— Немного…

— Почему? — Я не видела лица Дрейка, но почувствовала его улыбку.

— Я не знаю вас. Еще не изучила. Только тебя и Джессена.

— Немного Райана.

— Совсем чуть-чуть.

— Хочешь узнать больше?

— Пожалуй.

— Рассказать, или… показать?

Я вывернулась из объятий. Мы сидели на диване напротив камина, пили чай, жарили зефир и болтали, но я чувствовала нетерпение Дрейка.

— Давай попробуем поговорить откровенно? — Я улыбнулась, немного лукаво.

В глазах мужчины зажегся огонек.

— С удовольствием, дорогая.

— То, что было у нас с Джессеном вышло случайно, но ведь этого вы хотели, верно?

— Мы надеялись, что ты примешь наши традиции.

— Ну вот, я практически приняла. И что теперь? Вы установите очередность? Будете соревноваться? Как у вас это происходит, как вы решаете, кто хочет сегодня Айлу?

— Карханы чувствуют друг друга. Они не могут сопротивляться влечению, которое возникло. Они просто знают, что хотят друг друга и… все. А Айла знает, что получит удовольствие, с кем бы в постели ни оказалась.