Нежность лунного света - Барбара Картленд

– Ты… так… уверен… в этом? – вдруг испугалась Афина.

– Верь мне!

– Я тебе верю!

Он поднес ее руку к своим губам и поцеловал. Затем молча направился к своей лошади.

– Отправляйся в отель, дорогая! – обернувшись, сказал он. – Я подожду, пока ты войдешь, и только когда поверю, что ты в безопасности, поеду по своим делам.

– Со мной… все будет… хорошо.

Афина улыбнулась и под взглядом Ориона направилась к отелю.

Она решила войти и немного подождать, чтобы убедиться, что Орион уехал. Потом она отправится вверх по узкой извилистой дороге ко дворцу. Он не должен видеть этого.

У дверей отеля девушка оглянулась. Ориона не было видно, но у нее не было уверенности, что он не наблюдает за ней со склона холма. Поэтому она спешилась и вошла в отель.

Попросив конюха подержать несколько минут ее лошадь, Афина заказала стакан лимонада.

Сделав несколько глотков, она расплатилась с заспанным служащим, явно недовольным тем, что его разбудили из-за такого пустяка.

Конюх помог ей сесть в седло.

Теперь она была уверена, что Орион уже не наблюдает за ней. Видимо, он живет где-то неподалеку и отправился к себе домой.

Было только два часа, но ей казалось, будто нужно успеть сделать очень много, прежде чем она вернется в отель, чтобы в шесть часов встретиться с Орионом. Девушка пришпорила лошадь и поспешила во дворец.

Проскакав мимо стоявших у входа гвардейцев, она подумала, что белоснежный дворец замечательно выглядит на фоне горы с его живописным садом и двумя фонтанами, которые весело журчали посреди зеленых лужаек. Однако почти сразу все ее мысли сосредоточились на том, как ей вести себя, оказавшись в стенах этого прекрасного дворца.

Как она и ожидала, внутри стояла тишина. Ей навстречу попались лишь несколько молодых слуг, которых нисколько не удивило ее появление. Она приказала старшему из них, когда закончится сиеста, сообщить леди Беатрис Уэйд, что леди Мэри у себя в спальне.

Слуга почтительно поклонился, и Афина поняла, что он сделает все так, как она сказала, и не посмеет тревожить ее тетку раньше, чем через два с половиной часа. После этого она поднялась наверх и позвонила горничной.

– Разбудите меня в четыре часа, – распорядилась она, раздеваясь и ложась в постель, – и приготовьте к этому времени ванну.

Как только ее щека прикоснулась к подушке, Афина уснула. Усталость неожиданно камнем навалилась на нее.

Проснувшись, она поняла, что ей снился звук падающей воды Кастальского источника. Оказалось, что в соседней комнате для нее набирали ванну. Ванные комнаты во дворце были сделаны на древнеримский манер: ванна находилась на уровне пола. Приятно было спуститься в ванну и посидеть в прохладной воде, любуясь кафельными плитками с изображениями домов богатых обитателей Древнего Рима.

Только выйдя из ванны, Афина стала обдумывать, что она скажет леди Беатрис и как объяснится с принцем.

Больше всего ее беспокоило, что принц мог счесть Ориона «охотником за деньгами».

«Нет никаких сомнений, что все скажут, будто Орион обо всем знал с самого начала и женился на мне ради моих денег». Даже одна мысль, порочащая Ориона, заранее глубоко возмущала Афину.

Да, она вернулась из священного и безмятежного мира древних Дельф в мир суетливой меркантильности и подозрительности, в мир, где плохому верят охотнее, чем хорошему.

«Орион сам ответит за себя», – с гордостью подумала девушка и немного успокоилась. И все-таки до конца освободиться от страха она не могла.

В спальне ее ожидала горничная, которая помогла ей одеться.

Она уже была в нижней юбке и поправляла прическу, стоя перед зеркалом, когда дверь распахнулась и в комнату вошла леди Беатрис.

– Мэри! – воскликнула она. – Я только минуту назад узнала, что ты вернулась! Как ты только могла поступить столь безответственно? Уехать и даже не оставить адреса!

– Простите меня, тетя Беатрис, – сказала Афина, – но я…

– Осмелюсь предположить, что у тебя имеются объяснения, – прервала ее леди Беатрис, – но у меня сейчас нет времени выслушивать их. Повторяю: я считаю твое поведение абсолютно неразумным и безответственным!

– Извините, мне очень жаль, но… – снова начала Афина.

– Ты расскажешь мне все позднее, а теперь поспеши. Надень свое лучшее платье и постарайся принять достойный вид.

– Зачем? – удивилась девушка.

– Зачем? – переспросила ее леди Беатрис. – Принц во дворце! К счастью, мне не пришлось давать объяснений по поводу твоего отсутствия. Но все равно, ситуация возникла, мягко говоря, щекотливая.

– Принц… уже… здесь?! – растерянно проговорила Афина.

– Да! Наконец! Мы достаточно долго ждали его! Так что поторапливайся, Мэри! Не стоит заставлять его ждать, хотя он доставил нам немало хлопот.

Уже от двери леди Беатрис сказала:

– Надень, пожалуй, голубое гренадиновое платье. Твоя бабушка считала, что для первой встречи с принцем оно подойдет больше всех. Оно и в самом деле лучшее из всех, что ты взяла с собой.

– Да… да… я обязательно… надену голубое! – запинаясь, ответила Афина.

В этот миг она думала совсем не о принце. Ей так хотелось, чтобы Орион увидел ее именно в этом платье!

Это было красивое, элегантное платье с широкой юбкой и вырезом-лодочкой, сшитое в соответствии с викторианской модой.

– И никаких украшений, кроме твоего жемчуга, – добавила леди Беатрис. – Не надо выставлять напоказ бриллианты, верно?

Она знала, что горничная, которая помогает ей одеваться, не понимает по-английски, и решила, что настал подходящий момент во всем признаться леди Беатрис и предупредить ее о том, что она намерена сказать принцу.

– Расскажешь мне обо всем позже, Мэри, – произнесла леди Беатрис. – У нас совсем нет времени на разговоры. Поспеши! Полковник Стефанатис уже ждет нас в холле!

Афине не оставалось ничего другого, как надеть жемчужное ожерелье, натянуть кружевные перчатки и взять в руки носовой платок.

– Пошли! Скорее! – торопила леди Беатрис. – Первое впечатление – самое важное, я тебе это не раз говорила! С нашей стороны опоздать – будет просто неприлично!

Она стала спускаться по лестнице так поспешно, что племянница едва поспевала за ней.

В холле полковник Стефанатис поклонился сначала леди Беатрис, затем Афине. Юную леди Уэйд он удостоил взглядом, как ей показалось, одновременно удивленным и укоризненным.

Казалось, он не менее, а может быть, даже более, чем леди Беатрис, был обеспокоен ее внезапным исчезновением.

– Прошу вас, сюда, милые дамы! – произнес он.

По длинному коридору он проводил их к комнате, о существовании которой девушка даже не подозревала.