Богиня чувственных наслаждений - Ивонн Линдсей

Оттавия шагнула к нему.

– Стой! – приказал Рокко. – Не смей прикасаться ко мне. Ты уже сделала все, что могла, и тебя поймали. Вон из дворца и моей жизни.

– Нет, ты ведь не всерьез. Неужели ты не видишь, что меня подставили? Соня и Андрей, они в сговоре.

– Правда? Ты продолжаешь мне лгать? Ожидаешь, что я поверю тебе, а не им, кто знает меня с детства. Да и не только меня – Соня была рядом с отцом. И кстати, когда ты собиралась рассказать мне о ребенке, или ты считала, я не узнаю?

– О сестре? А она тут при чем?

Рокко был в замешательстве. Соня сказала, что девочка – дочь Оттавии. Возможно, куртизанка лжет, но это глупая ложь, ведь все легко проверить. Да и удивление ее кажется таким искренним.

На миг Рокко усомнился. Могла ли Соня ошибаться? Логичнее выслушать их обеих.

Он тут же обругал себя за слабость. Логика здесь ни при чем, это все эмоции, его глупое сердце, не желающее поверить в предательство Оттавии. Он не станет ее слушать, не станет рисковать и снова попадаться на крючок.

– Ты улетишь сегодня и попадешь домой утром, – объявил король, подходя к двери, чтобы впустить охранников.

– Ты ошибаешься, – умоляла Оттавия. – Прошу, не отсылай меня, позволь все объяснить. Я люблю тебя.

– Хватит лжи, Оттавия, с меня довольно.

Оттавия в растерянности смотрела ему вслед. Как вообще за двенадцать часов могло произойти столько всего? Почему король не поверил ей? Как могла она так в нем ошибиться? Да, с самого начала было ясно, что Рокко – властный человек, но ей казалось, что есть нечто большее. Под показной строгостью ей привиделись честность, нежность, даже забота. Она думала, что наконец нашла свою любовь. Как можно было так ошибиться?

Призвав на помощь всю волю и мужество, она спросила:

– Наш контракт более недействителен?

– Он перестал действовать в тот момент, когда ты легла в постель с Андреем, – ответил он.

Слова эти показались Оттавии пощечинами – и боли от них было не меньше, чем от жестоких рук генерала. Она отдалась Рокко, не веря, что когда-либо наберется смелости довериться мужчине. А он отбросил ее, как ненужную игрушку.

Слезы закипели на ее ресницах, но Оттавия не подняла голову, не желая показывать королю своей слабости. В комнату вошел охранник и взял ее под руку. Она отстранилась.

– В этом нет нужды.

Слова ее были колючими – она пыталась спрятать за ними, точно под маской, обиду и боль. Она полюбила Рокко, доверилась ему, а что вышло? Какая же она дурочка!

Остаток ночи прошел в каком-то тумане. Оттавию сопроводили в покои короля, и она упаковала вещи, стирая тщательно из жизни Рокко все следы ее пребывания. Остались лишь контракты, что она бросила на пол.

Больше не будет роз по утрам, словесной перепалки за завтраком, прогулок в саду, страстных объятий. Она никогда больше не доверит свое сердце мужчине.

В последующие дни Оттавия с трудом старалась не рассыпаться на кусочки. Все, что она могла, – навещать сестру, на большее не хватало душевных сил. Назойливые папарацци толпами осаждали ее дом.

Она чувствовала себя больной – не могла есть, ее тошнило. Наконец, устав от всего этого, девушка отправилась к врачу.

Оттавия вошла в квартиру, не помня, как добралась домой. Что ж, по крайней мере, она не больна, повторяла она себе. Хотя лучше бы это.

Она была беременна.

Вопреки своему нежеланию нужно сказать обо всем Рокко.

Оттавии пришлось сделать немало звонков, в том числе и бывшим клиентам, прежде чем она получила заветный номер. Неудивительно, что трубку сняла Соня.

– Это Оттавия Ромоло. Мне нужно поговорить с его величеством, – сказала она, стараясь, чтобы голос не дрожал.

– А у вас крепкие нервы, – холодно заметила женщина.

Оттавия решила проглотить гордость.

– Прошу вас, это жизненно важно.

– Король Рокко не желает с вами разговаривать, он приказал никогда больше не допускать вас к нему, – ответила Соня. – До свидания, мисс Ромоло. Не беспокойте нас больше.

– Подождите! – выпалила Оттавия. – Секунду. Я беременна.

Соня Новак была последним человеком, которому она готова была это сказать, но если путь к королю лежал через его цепного пса – что ж, так тому и быть.

– Я правильно вас поняла? – спросила Соня.

– Я беременна, – повторила Оттавия.

– А почему вы считаете, что королю это будет интересно?

Оттавия закрыла глаза, отчаянно желая, чтобы женщина ей поверила.

– Потому что ребенок его, и король обязан знать о том, что скоро станет отцом.

Соня заговорила не сразу, и голос ее был напряженным.

– Дайте ваш номер.

Оттавия назвала цифры, и Новак сказала:

– Я передам телефон его величеству, и он сам будет решать, звонить вам или нет.

Раздался щелчок, и связь прервалась.

Прошло два дня, долгих и мучительных, прежде чем телефон в квартире Оттавии вновь зазвонил. Она посмотрела на определитель – скрытый номер. В сердце ее вспыхнула надежда.

– Здравствуйте, это Оттавия Ромоло, слушаю вас, – ответила она, стараясь говорить уверенно.

– Так ты беременна? – раздался в трубке знакомый голос.

Знакомый – и одновременно незнакомый. Сейчас с Оттавией разговаривал не тот мужчина, который делился детскими воспоминаниями у озера и занимался с ней любовью, шепча ласковые слова, а незнакомец, голос которого был лишен эмоций. Это говорил монарх, а не друг и любовник.

– У меня нет причины лгать тебе, Рокко, – мягко ответила Оттавия, сжимая трубку так, что та затрещала.

– С чего ты взяла, что ребенок мой?

Я не спала с Андреем. Ты – единственный мужчина, с которым я занималась сексом спустя много лет. Малыш твой. Так почему ты мне не веришь?

– Потому что ты мне во всем лгала. Я знаю, что ты разгласила информацию о списке гостей на приеме и передала в газеты наш снимок на лодке.

– Я ничего подобного не делала!

– Доказательства были на твоем компьютере. Не пытайся мне больше звонить.

Раздался щелчок, и послышались короткие гудки. Оттавия положила трубку и упала на колени. У нее нет шансов. Спасибо Соне Новак и ее дьяволу-сынку, своими манипуляциями они добились своего: король ей не верит. Сердце ее разбито.

Несколькими днями спустя, когда она немного оправилась, раздался звонок, что изменил все.

– Мисс Ромоло? – спросил женский голос в трубке.

– Да, кто это? – ответила она.