Доколумбовы плавания в Америку - Валерий Гуляев

Однако в целом дела у арабских мореходов и купцов шли совсем не плохо. Успешно освоив еще в глубокой древности Персидский залив, Красное море и прилегающие к ним части Индийского океана, они уже к середине VII века н. э. добрались до юга Китая (первое официальное посольство — в 651 году). Арабские корабелы научились строить крепкие и быстроходные суда, вмещавшие много грузов. Один такой корабль привез в подарок китайскому императору африканского слона. Арабские порты и фактории к X веку н. э. усеяли берега Индии, Цейлона, Индонезии и Китая (Гуанчжоу, Цейтонг, Ганьпу — наиболее крупные из них).

"Сюда ввозились благовония и слоновая кость, медь и ткани, подчас даже рабы с африканского берега; в обмен арабские купцы пользовались традиционными статьями китайского вывоза — мускусом, фарфором и шелком"[142].

Таким образом, "арабы издавна были связаны с морем, их дальние путешествия под парусами еще до эпохи Великих географических открытий значительно раздвинули географические горизонты человечества. Первое и самое авторитетное произведение арабской литературы — Коран— удостоверило это щедрым упоминанием разных частей океана, омывающих Аравию"[143]. Да и дальние регулярные плавания в Индию и Китай говорят сами за себя. "Способность проходить этот путь, равный четверти земного экватора, на несовершенных судах, причем еще в сравнительно раннюю историческую эпоху, ясно говорит об арабских кормчих как о мастерах самого высокого класса"[144].

Совершенно по-иному развивались дела арабов на западе — в Средиземном море. "Сразу же после смерти в 632 году основателя ислама Мухаммеда мусульманские армии вышли за пределы Аравийского полуострова; их продвижение в Сирии и Северной Африке вызвало столкновение с Византией; противоборство с мошной морской державой требовало овладения искусством боя на воде, причем в такой степени, чтобы сокрушить превосходство врага в этой малознакомой арабам области"[145].

Без победы на море не могло быть и прочной победы на суше. Не знающая поражений легкая арабская конница, словно морской прилив, накатывалась на цветущие провинции Северной Африки и упорно продвигалась все дальше и дальше на запад, к легендарным столбам Геракла — к Гибралтару. Но в тылу у победоносных бедуинских армий то и дело появлялись флотилии византийцев. Они высаживали десанты, перерезали жизненно важные коммуникации, помогали осажденным городам. И арабам пришлось срочно учиться умению вести успешные войны на море с сильным и опытным противником. После первых поражений и неудач арабы уже в 653 году наголову разгромили на рейде Александрии доселе непобедимый византийский флот.

"Вот когда на берегах Босфора почувствовали настоящую силу загадочных кочевников, хлынувших с пустынного полуострова на города и веси ойкумены оседлых народов, вот где звездный час арабов на средиземноморских просторах, та узловая точка, от которой разворачивается пружина арабского наступления на Запад…"[146]

Вскоре был завоеван и весь Пиренейский полуостров, на землях которого возникло могущественное государство кордовских Омейядов. Арабы получили в Средиземноморье богатое культурное наследие многих своих предшественников — карфагенян, греков, римлян и византийцев. В Испании их порты разместились на хорошо освоенных местах, в том числе и на Атлантическом побережье. Аликанте, Картахена, Малага, Альхесирас, Гадис — вот названия лишь некоторых важнейших из них. Но особое значение получила у арабов военно-морская база Атьмерия, флот которой держал под контролем все Западное Средиземноморье — от Гибралтара до Сицилии. Итак, арабы твердой ногой стали на берегах Атлантики — от Марокко до севера Пиренеев — и в течение многих столетий, вплоть до испанской реконкисты, владели всеми этими землями. Казалось, вот он, удобный момент для дальнейшего продвижения на запад, чтобы закрепить за мусульманской державой все острова и территории, встретившиеся на пути. Или хотя бы из любопытства увидеть, узнать, понять — что же лежит там вдали, за голубой дымкой океанского горизонта?

Но происходит непонятное. Арабы — эти отчаянные воины и не знающие страха искусные моряки — вдруг останавливаются и, словно повинуясь таинственному заклятью, так и не переступают последней черты. Атлантический океан, по сути дела, остался для них "терра инкогнита". Существует целый ряд объяснений этому историческому парадоксу. Однако, на мой взгляд, гораздо полезнее будет ознакомить читателей со всеми подлинными случаями плаваний арабских моряков в Атлантическом океане, тем более что в этих старинных текстах есть и частичный ответ на интересующий нас вопрос.

В нашем распоряжении имеются три текста из сочинений арабских средневековых авторов Идриси (XII век) и Бируни (XI век). Вот их содержание.

"Именно из Лиссабона, — пишет Идриси, — смельчаки (арабы. — В.Г.) отправились в экспедицию, имевшую целью исследование океана и установление его границ… Вот как происходило это событие. Восемь близких родичей объединились, построили торговое судно и нагрузили его водой и провиантом в количестве, достаточном для многомесячного плавания. При первом же восточном ветре они вышли в море. Через 11 дней плавания они подошли к морю, волны которого испускали ужасающее зловоние и таили в себе многочисленные трудноразличимые рифы. Испугавшись возможной катастрофы, они изменили курс и в течение 12 дней плыли на юг, пока не достигли Овечьего острова, где неисчислимые стада паслись без присмотра.

Ступив на остров, они нашли бьющий из-под земли источник и невдалеке дикую смоковницу. Они поймали несколько овец и закололи их, но мясо оказалось таким горьким, что есть его было нельзя. Поэтому они, оставив себе только шкуры убитых овец, плыли еще 12 дней на юг и наконец увидели остров, который казался обитаемым и обрабатываемым. Они приблизились к этому острову, чтобы выяснить, кто его населяет. Их судно тотчас же окружило множество лодок, а самих мореходов забрали в плен и доставили в город, расположенный на берегу. Войдя в дом, они увидели высоких краснокожих мужчин, длинноволосых и почти безбородых, и женщин поразительной красоты. В течение трех дней их держали взаперти в одном из покоев этого дома. На четвертый же день к ним пришел человек, умевший говорить по-арабски, и спросил их, кто они такие, зачем прибыли и откуда родом. Они рассказали о всех своих приключениях, тот человек ободрил их и сообщил, что он — переводчик короля.

На следующий день их доставили к королю, который задал им те же вопросы, на которые они дали те же ответы, что и переводчику накануне: они рискнули пуститься в плавание по морю, чтобы узнать, в чем его своеобразие и каковы его дальние границы. Услышав их речь, король разразился хохотом и сказал переводчику: "Скажи этим людям, что еще мой отец приказал нескольким рабам отправиться в плавание по этому морю и что они месяц спустя, проблуждав по его просторам, вынуждены были вернуться и отказаться от невыполнимого намерения, так как полностью исчезла видимость".