Оборона Дурацкого замка. Том 4 - Макар Ютин

несмотря на всю свою гнилую славу, являлся выгодным приобретением. И это не говоря о том, какую пользу им принесло участие Юншэна в первой волне.

Но сколько бы десятник не бился, он не мог разгадать тайну личности Саргона. Такой же аркчжэнь как и сам Акургаль, только без озлобленности и отверженности. Одинаковая забота об окружающих людях, некая тоска, появлявшаяся в его мимолетной улыбке, чистый, слишком чистый взгляд на мир. Описание, похожее на томного юношу из семей чиновников при дворе, странствующих поэтов или городских прожигателей жизни.

Однако откуда, таком случае, сила и острый, невозможно острый для глухого деревенского пацана ум?! Причем вкупе с неожиданными навыками, вызывающей оторопь любознательностью… И грязными, неразборчивыми методами, а также абсолютным равнодушием к чужой смерти. Ведь даже демон — это мыслящее, живое существо. Его убить куда сложнее, чем деревенскую курицу. А тут в первом же бою ни малейшего колебания — четкие, отработанные движения, знания куда бить, полный контроль над ситуацией. А чего только стоит его обращение к Богиням и хулительные речи!

И при всем этом, мальчишка любил мир вокруг, желал его познать, невзирая на все препоны. Он выходил сухим из воды в невозможных ситуациях, сражался с ожесточенностью ветерана, взирал на поле боя взглядом полководца, однако видел ситуацию и вокруг себя. Тактика со стратегией в одном флаконе. Тоже по-своему редкость.

Акургаль отвел взгляд, когда окончательно запутался в своих сумбурных, неоформленных ощущениях. Четкое выражение мыслей никогда не являлось его коньком. Его успех в выживании зиждился на тонком чувстве понимания других людей вместе со своевременным шепотком отточенной интуиции. Акургаль не мог облечь ощущения в слова. Но ему нравился Саргон и радовало его спасение. Пока этого было достаточно.

В то время, как десятник предавался размышлениям, его подопечный шипел, плевался, но продолжал изучение своих сил на трупах. Разрушительную способность тягучей Ци Нингаль он отметил на первом же подопытном: тело какого-то новобранца, похожее скорее на мумию после болота, моментально раздуло от газов. Энергия принялась разлагать быстро завонявшееся тело, словно под чарами ускорения процессов.

Саргон сделал пометку не использовать силы темной Богини. Тем более, доставать их из даньтяня, а после извлекать из общей Ци в отдельный сгусток становилось все тяжелее. Он полагал — все дело в концентрации изначально полученной Ци обратной стороны Луны. Чем меньше будет объем оригинала, тем сложнее станет получить нужный спектр, вплоть до полной невозможности. По крайней мере, из внутренних резервов.

Способ самой Богини он еще не опробовал, да и нет сейчас необходимости. Скорее наоборот, когда тяжелая, злая энергия еще оставалась в нем и никуда уходить не спешила. Пришлось пытаться убрать ее влияние, свести все к допустимому минимуму.

Тут-то горе-экспериментатор и столкнулся с первой проблемой. Да, он все еще мог выделить другие типы энергий: как свою собственную, так и лунную Ци богини Чанъэ. Тем не менее, в них все еще оставалась какая-то доля скверны. Понять это оказалось очень легко: всего лишь взять в качестве "манекена" скелетный костяк. Для лучшей наглядности.

При большой концентрации темной Ци кости гнили, при малой — покрывались слизью или трескались. При сверхмалой — начинали медленно желтеть, как упавшая в краску бумага. Или снег под свежей струей. При этом Саргон ощущал некую долю силы Нингаль от общего количества выделенной Ци.

Навык, доселе ему недоступный — путешествие по новым планам позволило в очередной раз ускорить собственное развитие. Теперь он хотя бы мог понять, почему подобное непотребство происходит, и как с ним бороться. Знание облегчало задачу: по крайней мере, не нужно искать причину подобной разрушительности органики.

"Эксперимент — критерий истины", — Сказал сам себе попаданец, после чего все же дотащил несчастный труп до свалки, в смысле мусорной кучи, в смысле места сбора тел. Пытаться растворить кости несчастных скелетов, конечно, забавно, однако стоило попытаться применить свою силу и на ком-нибудь другом. Благо, окрестности замка, в отличие от внутренних помещений Форта, оказались богаты на всякую гнусь.

Десяток крупных слепней, комаров, других кровососов, тощая зубастая белка, нечто вроде комковатой ледяной слизи, ежик, парочка карликовых деревьев, даже одинокое чертодрево — шаловливые ручки Саргона дотянулись до любой органики, которая не успела или не смогла от него сорваться в страхе. В том числе, парочка полуобглоданных тел свиней и лосиный череп.

Результат вышел неутешительный. Насекомые отваливались шуршащими трупиками сразу после засовывания жала внутрь тела, слизь расплылась лужей и завоняла, ежик сначала облез, затем его стошнило, а после он в корчах издох с пеной изо рта и выпученными глазами. Белка вовсе лопнула, но там он сам виноват: слишком увлекся и подал вместо двух-трех почти десять процентов Ци обратной стороны Луны.

Зато с деревьями произошли более положительные изменения: они благосклонно пошуршали иголками, затем зеленые колючки стали мерцать неким бронзовым отливом, а потом Саргон оперативно упал на пол и все предназначенные ему подарки прилетели благодарным лесным жителям. Парочка птичьих тушек стала ему достойной платой за подгон своей Ци. После такой реакции к чертодреву он подходить не стал, на чем эксперимент и завершился. Кости и трупы животных никаких отличий от человеческих или демонических костяков не показали.

В итоге, как показал эксперимент, на живых силы Нингаль оказывали не менее разрушительное действие, чем на мертвых. Полный провал.

"Нет, все же с моей теперешней энергетикой лезть кому-то в энергосистему смертельно опасно. Конечно, вряд ли моя Ци будет такой же разрушительной для человека или более крупного животного, чем драный еж (чьи иголки запасливый новобранец тщательно собрал). Вот только Юншэн страдает от любого движения Ци в организме. Сила Нингаль его добьет. А то и вовсе скооперируется с остатками энергии Придворного.

У моего молчаливого друга ведь нарушены все или почти все тонкие каналы тела: он попросту не способен вывести заразу самостоятельно. Иначе бы очнулся через день или два безо всяких лекарств. Твою ж мать, ну почему все опять идет не по плану?! Три литра желаний в лампу джина, я что, так многого прошу?!"

Процесс застопорился. Самостоятельно Саргон не мог изменить соотношение Ци темной Богини меньше, чем два процента. Оставался еще вариант просто потратить всю, что есть, но здесь крылись другие минусы: начиная от возможной обиды Богини (она ведь и сама сидит на голодном пайке, а он здесь разбрасывается) и собственной жадности, заканчивая истощением организма или даже осложнениями в системе. Слишком много неизвестных переменных. Пришлось оставить этот способ на крайний случай, после чего думать