Отчаянные - Билл Болдуин

Усмехнувшись, я позволил им поболтать еще немного. Зрелище и впрямь было потрясающее; даже Барбюс изумленно топорщил брови под забралом своего шлема. Если верить древней книге — точнее, одной напечатанной в ней голографической схеме, — один из четырех основных причалов цитадели находился в том круглом сооружении, к которому я сейчас приближался. Что ж, похоже на то. Вблизи оно производило впечатление большого округлого здания — назовем его пузырьком, — увенчанного еще одним переплетением замысловатых антенн. На высоте примерно шестидесяти иралов из него вырастала угловатая башня, на верху которой виднелось полностью застекленное помещение. Облетев сооружение, я заметил, что примерно четверть его окружности окрашена светлее и вся усеяна воротами разных размеров — я насчитал их почти три десятка. Весь комплекс также был окружен «батареями разлагателей», прикрывавшими небольшую площадку, опаленную и закопченную так, словно она служила целью ожесточенного массированного огня. Я предположил, что в давние времена она служила местом посадки древних ракет на химическом и атомном топливе, какие повсеместно были основным транспортным средством до открытия Шелдоном Тревисом принципов сверхсветового полета.

— Что, попробуем какие-нибудь ворота из тех, что поменьше? — предложил я.

— На мой взгляд, стоит попробовать, адмирал, — согласился Барбюс. — Из того, что я вычитал в этой ихней книжке, там навроде как вход ежели не для людей, так хоть для управляемых аппаратов. — Он еще раз перелистал страницы из пожелтевшего от времени пластика. — И кой-какие из них вскрывали.

Я проверил гравитацию. Счетчик показывал девятнадцать стандартных единиц — нормально для объекта такой массы. Я кивнул сам себе, притормозил шлюпку и плавно опустил ее приблизительно в пятидесяти иралах от причудливого нагромождения непонятных круглых предметов на высоких мачтах, выстроившихся перед зданием с этой его стороны. Переключив гравигенераторы на режим зависания, я перещелкнул тумблер входного люка в положение «ОТКР». Не знаю, почему, но меня не покидало такое чувство, что уходить отсюда нам придется в спешке. Мы выбрались — точнее, «выплыли» наружу: я первый, за мной Барбюс, а уже следом за ним полицейские. Двое последних тащили автономную систему жизнеобеспечения, рассчитанную на пять суток. Остальные были вооружены новейшими микрорадиационными счетчиками пятой модели, способными уловить даже самые слабые следы биологической жизни или чего угодно подобного на расстоянии в пятьсот иралов, даже через толщу скалы.

Мы огляделись по сторонам, потом неестественно большими скачками направились к этим шарам на палках, чем бы они ни были. Как и ожидалось, за годы археологических исследований часть дверей была бесцеремонно взломана. Другие, опаленные и оплавленные, носили следы других, менее успешных попыток вскрыть их.

— Похоже, эти древние знали толк в броневой защите, — заметил я. Непонятно, конечно, почему исследователи сосредоточили все свои усилия не на том, как отворить двери, а на том, как прорваться сквозь них. Впрочем, откуда знать это мне, простому рулевому…

— И то сказать, крепко сработано, — с усмешкой согласился Барбюс. — Поди, уходя, они просто захлопнули двери, потому как не вижу, чтоб попытки подобрать ключик привели к чему путному.

Мы задержались ненадолго, пока наши спутники не проверили показания своих счетчиков. Уровень микрорадиации практически равнялся нулю. Потом мы включили нашлемные фонари на полную мощность и через взломанную дверь вошли в колоссальный зал, который мог бы служить залом аудиенций у богов. Под потолком безжизненно зависли в паутине направляющих и проводов пустые трамваи-монорельсы, явно спроектированные для перевозки существ, сильно отличающихся от людей. Мы с Барбюсом сверились со своей книгой.

— Следующая, — сказал Барбюс. Я согласно кивнул.

Следующая дверь — точнее, серия дверей более человеческого размера за искореженной бронеплитой, давным-давно вскрытой с помощью какого-то гидравлического тарана — вела в просторный, но более подобающий человеческим размерам вестибюль. Несколько трамваев поменьше терпеливо, как это могут одни только машины, ожидали пассажиров, покинувших крепость тысячелетия назад. Рельсы, к которым они были подвешены, также уходили в зияющие чернотой туннели, однако наши археологи уделили им больше внимания, так как по меньшей мере часть их была разведана и нанесена на схемы. Амброз снабдил меня великолепным комплектом карт. За время перелета из Аталанты я загрузил эту информацию в компьютеры всех скафандров, так что схемы можно было проецировать на забрала шлемов.

Мы потратили несколько циклов на то, чтобы сориентироваться, потом трое полицейских со счетчиками направились в туннели, ведущие к основным помещениям. Двое других остались дежурить в зале, а мы с Барбюсом двинулись по туннелю в зону, более других напоминавшую энергоблок.

Туда мы добирались почти два метацикла. Ориентир — трамвайный рельс, напоминавший в разрезе пятиконечную звезду — висел в нескольких иралах над нашими головами, при этом похожие на кочергу подвесы заделывались, похоже, в толщу скалы. В одном месте стены туннеля потемнели от гари, а часть кабелей так и осталась порванной в результате какой-то серьезной аварии. Похоже, здесь столкнулись лоб в лоб два трамвая — не иначе, древние обитатели крепости были подвержены лихачеству ничуть не меньше, чем мои современники. И все это время меня не оставляло ощущение того, что вот-вот из-за поворота вынырнут огни несущегося нам навстречу трамвая. Динь-динь… Береги свою задницу…

Как и обещала карта в компьютере моего скафандра, дверь напротив пятой трамвайной остановки оказалась вскрыта каким-то гидравлическим механизмом. Археологи — во всяком случае, те, что обследовали эту крепость — явно преуспели больше в разрушении, нежели в сохранении ее для истории. Впрочем, что понимаю в археологии я, простой рулевой? Тем не менее все эти повреждения меня изрядно раздражали.

Следуя подсказкам наших компьютеров, мы успешно пробрались по замысловатому лабиринту коридоров и пандусов и наконец дошли до трех больших сводчатых помещений — таких высоких, что лучи нашлемных фонарей едва достигали их верхней точки. Помещения располагались в вершинах правильного треугольника и соединялись проходами, достаточно широкими, чтобы разместить по их стенам целые батареи больших распределительных щитов. Помещения оказались пусты, а генераторы (которые, по моему разумению, находились в них раньше) — демонтированы, однако пучки кабелей вели к тому, что я определил как резервные источники энергии. Казалось, покидая крепость, древние инженеры рассчитывали вернуться когда-нибудь с новым, более современным оборудованием.

Еще больший интерес представлял собой целый блок смежных с этими помещений, в которых размещались системы управления энергетикой крепости. Впрочем, только в одном из них стояли в три ряда пульты, и вид они имели такой, словно на протяжении последней тысячи или около того лет они не заинтересовали никого, включая и археологов-разрушителей. Те немногие тумблеры, верньеры и кнопки, что на них имелись, явно создавались в расчете на руки человекоподобных существ, однако большая часть контрольных дисплеев пряталась под темными стеклами, так что понять их назначение я не мог. Возможно, они подсвечивались во время работы и соединялись с центром управления, расположенным где-то в другом месте.