Атлас счастья. Уникальные рецепты счастья со всего света - Хелен Расселл

«Мы с головой ныряем в серьезные темы, – объясняет Ксения. – Британцы умеют поддерживать светскую беседу, вежливость, бла-бла-бла… – Она так и говорит, закатывая глаза и делая жест рукой. – В России мы сразу приступаем к делу. И выпиваем, конечно». Понятное дело. Алкоголь состоит в сложных отношениях со счастьем, однако умелое его применение помогает налаживать связи и… веселиться. По-настоящему. (См. главу «Ирландия».) Мой редактор пытается запретить мне писать о том, что алкоголь может способствовать благополучию. На самом деле в таком случае вся бы Россия давно спилась. Согласно исследованию Оксфордского университета, употребление алкоголя здесь по-прежнему находится на высоком уровне, а средний русский выпивает двадцать литров водки в год. Алкоголь интегрирован в культуру, здесь есть слово, обозначающее многодневное пьянство, это запой. До 2011 года пиво не считалось достаточно крепким напитком, чтобы сойти за алкоголь.

Размеры России тоже играют свою роль в процессах формирования связей и обретения счастья. Ксения говорит, что, если ехать по России на поезде, можно провести неделю в вагоне и пересечь одиннадцать часовых поясов, поэтому люди коротают время за разговорами. (Помните кухонные посиделки?) Пассажиры в купе делятся едой и болтают. «Кто-то взял курицу, кто-то – алкоголь, и все эти незнакомцы сидят в тесноте, едят и разговаривают. В конце все расходятся друзьями». Идея поистине гениальная. Но я британка и считаю, что неделя замкнутого пространства с незнакомцами не сделает меня счастливой.

Ксения соглашается: «Да, мы страдаем, конечно, но русские любят страдать». Так вот чего я не поняла с самого начала. «Еще остались поезда, в которых за два часа до остановки в любом большом городе закрывают туалеты, ведь все это падает на пути. Душа нет… Мы страдаем, но нам нравится страдать, нас подгоняет азарт».

Небольшой дискомфорт вроде списка дел и их выполнения подзаряжает нас дофамином. Мы чувствуем, что достигли чего-то. Мне все же кажется, что русские вышли на принципиально другой уровень. Русские приезжают в пункт назначения и ищут еще способ пострадать и найти тепло – например в бане, это аналог сауны. Русские считают баню неотъемлемым элементом счастья и частью своей жизни. Многие ходят туда каждое воскресенье. Там даже встречи проводят – при температуре около ста градусов. Я живу в Скандинавии и не раз посещала сауну. Но русская версия, кажется, бьет рекорды страдания. Русские едят и выпивают прямо внутри (и часто перебарщивают), а потом хлещут друг друга березовыми вениками, выбегают на улицу и катаются в снегу.

«Туристы часто приходят в шок. Они не понимают, зачем себя бить, а потом мерзнуть, но таковы наши культурные традиции. На богослужении надо стоять, на Рождество и Пасху – всю ночь. Сидеть просто негде. Моей бабушке восемьдесят лет, и она два раза в неделю отстаивает службу в церкви. Она хочет пострадать, чтобы заслужить то, что имеет. Недавно по дороге в церковь бабушка упала и сломала ногу. Я спросила ее, зачем она туда ходит. Бабушка ответила, что все хорошо, она подумала о плохом, и ее так наказал Господь. Теперь она может быть счастлива». Так что наш невкусный чай и черствое печенье в церкви меркнут по сравнению с русскими сложностями. Но я понимаю, что движет этими людьми в моменты невзгод и двухметровых снеговых заносов. Человеческий дух силен. Возможно, у нас (по-настоящему) только и есть азарт, огонь внутри. Если мыслить, пить [ред.: необязательное условие] и радоваться каждой мелочи, азарт проведет нас через испытания, и мы наконец заслужим счастье.

Убунту – слово из языков банту; ntú – человек, ubu – приставка, формирующая понятие «человечность». Термин широко используется с XIX века и означает следующее: «Я найду себя в тебе, а ты найдешь себя во мне». Для принципа убунту важно чувство взаимосвязанности и вера в то, что все человечество соединено общей нитью. На банту говорят народы Центральной и Южной Африки, а также жители региона Великих Африканских озер, но концепт убунту в последние тридцать лет стал целью и принципом жизни именно в ЮАР.

На дворе 2013 год. Церемонию похорон Нельсона Манделы показывают по всему миру. Барак Обама произносит речь в районе Йоханнесбурга Соуэто. Он говорит следующее: «В Южной Африке есть слово убунту. Оно как нельзя лучше отражает дар Нельсона Манделы, признававшего нашу взаимосвязанность. Нельсон Мандела считал, что связь эта видна невооруженным глазом, что человечество открыто, что мы достигаем идеала, делясь с другими и заботясь о них». Именно тогда я впервые услышала это слово. Я еще не могла оценить его смысл и значение во времена борьбы с апартеидом. Но впечатление на меня было произведено огромное.

«Так и надо, – говорит Вузи, друг моего друга из города Велком провинции Фри-Стейт. – Убунту – этический подход к жизни, имеющий прямое отношение к счастью. Он подчеркивает важность взаимосвязи, мира и гармонии, а это и есть человечность и человечество». Громкие слова. «В них правда. Нельзя быть счастливым, если твои близкие несчастны». Вузи прав. Это философский термин, привязанный к традиционным общинным ценностям. «Убунту определяет нас как народ».

Концепт убунту был задокументирован в 1846 году как способ восстановления духа народов Африки после колонизации. Некоторое время спустя в ЮАР это слово стали использовать для отражения народной идентичности в противовес колониальным ценностям. Концепт получил широкое распространение в пятидесятых годах XX века благодаря статье Джордана Куша Нгубане в журнале The African Drum (сейчас – просто Drum). К семидесятым данное слово стало отражать особенный африканский гуманизм. В девяностых термин распространился по всему миру, обозначая движение против апартеида. В 1993 году он появился во временной конституции ЮАР. В 1994 году Нельсон Мандела стал первым чернокожим президентом страны, постановил бороться с институализированным расизмом, и принцип «Я есть, потому что есть ты» определил облик современной Африки. Архиепископ Десмонд Туту продвигал убунту как теологический концепт и следовал ему, возглавляя Комиссию правды и примирения ЮАР. В интервью по поводу своей книги 2004 года «У бога есть мечта» Десмонд Туту рассказал доктору Фрэнку Липману: «Убунту – сущность бытия человека. Мы остаемся людьми через других людей. Мы не можем быть гуманны в одиночку. Нас создали для взаимозависимости, для семейных уз. Моя человечность переплетается с вашей, и если ваша растет, то же происходит и с моей. Если вы утратите нравственные ценности, я утрачу их вслед за вами».