Когда трепещут мечты - Рэдклифф

— Вроде, все в порядке. Операция закончилась в начале двенадцатого, и хирург сказал, что нерв задет совсем немного и серьезных повреждений нет.

— Это хорошая новость.

— Через пару дней станет известно больше, — Лесли заперла машину, и они с Дэв направились к гостинице. — Я звонила тебе, как только операция закончилась, но меня переключили на голосовую почту. Ты получила сообщение?

— Прости, я была на озере, когда ты звонила, и буквально пару минут назад увидела его.

Лесли подняла голову и взглянула на Дэв:

— Ты загорела. Работала?

Дэв покачала головой:

— Нет. Натали заехала за мной в лабораторию, и мы покатались на лодке пару часов.

— Понятно. Очень мило, — холодно проговорила Лесли. И, остановившись у крыльца, добавила. — Сегодня я сама справлюсь со всеми делами. Ты и так много для нас сделала. Спасибо тебе еще раз.

Лесли открыла дверь, желая поскорее остаться в одиночестве, но Дэв последовала за ней внутрь.

— Утром я приняла четырех новых постояльцев. Сегодня гостиница почти полная.

— Мама всегда справлялась с этим. Думаю, у меня тоже получится.

Лесли прошла на кухню. Но когда Дэв все равно не оставила ее, она резко обернулась и сказала с явным раздражением в голосе:

— Давай я выражусь яснее. Мне не нужна твоя помощь!

— Я не стану помогать. Только посмотрю, — скрестив руки на груди, Дэв оперлась спиной о стену.

Лесли пристально посмотрела на нее, изо всех сил стараясь не скрипеть зубами от негодования. Повернувшись, она пошла к холодильнику и сняла с него меню на сегодняшний день. Стон сорвался с ее губ — она ненавидела делать салаты.

— Ладно, — Лесли распахнула дверцу холодильника. — Вот.

Дэв легко поймала первый пучок салата. Поймать второй, когда одна рука уже занята, было немного сложнее. Третий и четвертый порядком пострадали, когда она прижала их к груди.

— Нет, — крикнула она, когда Лесли приготовилась бросать пятый.

— Боже, не могу поверить, что швыряюсь салатом на кухне моей матери, как будто мне пятнадцать, — хохотала она. — Почему это место на меня так влияет?

— Тут особенный воздух, — усмехнулась Дэв, полностью понимая ощущения Лесли.

— Да, наверное, — Лесли осторожно положила пучок салата на стол и подошла к Дэв, чтобы освободить ее руки. — Прости меня. Давай, я заберу их.

— Я займусь ими. А ты разберись с остальными блюдами.

— Уверена?

— Да, — выдохнула Дэв, пытаясь найти дуршлаг. — Расскажи мне про джип. Когда, черт побери, у тебя нашлось на это время?

— Ты удивишься, узнав, как быстро совершаются покупки, когда ты точно знаешь, чего хочешь. Если исключить переговоры, то весь процесс удивительно упрощается, — Лесли пожала плечами. — Когда не обращаешь внимания на альтернативные варианты, сделка закрывается просто и быстро.

Дэв почувствовала, что та девочка, которая еще минуту назад, бросала в нее пучки салата, снова исчезла. Теперь перед ней стояла деловая женщина, которая привыкла побеждать соперников, гораздо опаснее какого-то там продавца машин.

— Мне их искренне жаль.

— Кого?

— Юристов, которым приходится выступать против тебя.

Лесли рассмеялась:

— Обычно они переоценивают свои силы, когда руководствуются личными взглядами и верят недостоверным данным. Не так трудно победить, когда оперируешь не эмоциями, а фактами.

— Тебя совсем не беспокоит тот факт, что мы уничтожаем свою планету?

Лесли засунула в духовку противень с лазаньей.

— Ты только что подтвердила сказанное мной ранее.

Дэв так резко разорвала пучок салата, что он рассыпался в ее руках.

— Считаешь, что я руководствуюсь эмоциями? — теперь в ее голосе слышалось раздражение. — Наверное, ты забыла о том, что я ученый. И легко приведу тебе множество фактов. Или еще лучше — отведу тебя к озеру и наглядно продемонстрирую на примере рыб, как промышленное загрязнение влияет на нашу флору и фауну.

— Уверена, ты отличный ученый, Дэв, — спокойно ответила Лесли. — Но не забывай о том, что бизнесом занимаются люди. Люди, а не рыбы. И они страдают от этих многочисленных ограничений правительства.

Дэв напряглась. Слова Лесли казались ей чересчур циничными. Но она понимала, что сейчас не время и не место для подобных споров. И из этого вряд ли выйдет что-нибудь хорошее. Лесли не стала бы выполнять работу, которая ей не нравилась и в которую она не верила всей душой. Дэв бросила салат в дуршлаг и потянулась за следующим пучком.

— Рыбы тоже люди.

— Вот это как раз тот аргумент, с которым можно выиграть в суде, — тихо сказала Лесли.

Дэв бросила на нее короткий взгляд и увидела, что Лесли улыбается. Напряжение, повисшее в комнате, немного спало.

— Давай сменим тему на что-нибудь попроще, — предложила Дэв. — Ты сдала анализы?

Лесли покачала головой:

— Какая же ты упрямая!

— Не увиливай.

— Да, сдала. Большую часть. Самые долгие, — Лесли повернулась и вытащила из корзины у плиты два длинных батона итальянского хлеба.

— Какие именно?

— Эхокардиограмму и стресс-тест.

Дэв почувствовала, как внутри нее все сжалось от одной мысли, что Лесли нужны были эти исследования. Как можно более непринужденно, она спросила:

— И как результаты?

— Нет никаких структурных аномалий.

Дэв бросила пучок салата на стол и, схватив Лесли за плечи, развернула к себе.

— По-твоему, это должно меня успокоить?

— Я не собираюсь тебя успокаивать. Я вообще не обязана ничего тебе рассказывать, — Лесли была вне себя от негодования. — И убери от меня свои руки.

— Да, ты права, — Дэв убрала руки и сделала шаг назад. — Прости.

— Дэв…

Но Дэв уже выбежала через заднюю дверь. Она страшно злилась на себя. «Я не хотела ее трогать. Не хотела тогда и не хотела сейчас», — с горечью думала она. Лесли ранила ее, взбудоражила в ее душе то, что было давно забыто. И какой же наивной была Дэв, думая, что тот безумный фонтан эмоций, который Лесли когда-то в ней вызывала, безвозвратно погиб. Дэвон так долго искала в себе силы для того, чтобы снова начать жить, так долго залечивала раны и изгоняла призраков прошлого. Она была уверена, что ей это удалось. И сейчас, осознание того, что она обманывала саму себя все это время, причиняло боль.

Сидя на каменной скамейке на берегу, Дэв наблюдала, как солнце садится за горизонт, и пыталась определить, что же более красивое — начало дня или его конец. Рассвет всегда приносил с собой новые возможности и какое-то внутреннее наслаждение. Но все-таки Дэв больше любила закат. Вот и сейчас она, в надежде отвлечься от тяжелых мыслей, смотрела, как сквозь легкую дымку тумана, которым было укрыто озеро, заходящее солнце разлило свои последние пурпурные лучи. Это было похоже на ангельское сияние, исходящее с небес.