А время уходит - Мэри Хиггинс Кларк

Эльвира задержала дыхание, потом с надеждой на чудо спросила:

– Может, вы и номер машины запомнили?

– Увы, не запомнила.

Эльвира так расстроилась, что даже не сумела скрыть разочарования. Вот почему Виктория сказала Эдит Хоуэлл, что от ее информации толку будет немного.

Поблагодарив миссис Гибсон, она вышла из дома и направилась к машине. И в этот момент дверь фабрики открылась и на пороге возник ее владелец, Сэм.

– Привет, рад вас видеть, – заговорил он. – Вот вы уехали в прошлый раз, а я кое-что вспомнил. У меня сохранилась копия договора о продаже дома – от Коры Бэнкс мне, – и на них стоит имя ее адвоката. Я записал его на всякий случай – подумал, вдруг вы приедете что-нибудь купить… Оно у меня здесь, при себе.

Он вернулся за прилавок, достал из ящика сложенный листок бумаги и протянул ей.

Эльвира с трудом сдержалась, чтобы не вырвать листок у него из рук.

– Лесли Фоллоуфилд! – воскликнула она. – Ну, вряд ли их здесь так уж много.

– Вот и я о том же подумал, когда встретил его, – согласился Сэм.

– А вы не знаете, он не из местных?

– Скорее всего, да, здешний. Такой… невыразительный… посмотреть не на что. Низенький, тощий, почти лысый.

– А возраст? – с замиранием сердца спросила Эльвира. Господи, только бы он оказался не слишком старым и был еще жив!

– Наверное, около пятидесяти. Думаю, он мог быть бойфрендом Коры, потому что предложил ей встретиться в обычном месте.

Эльвира подавила порыв поцеловать Сэма и вместо этого крепко пожала ему руку.

– Не знаю, как и благодарить вас. Просто не знаю.

Она уже села на свое место в машине, когда Уилли спросил:

– Ну как? Удачно?

– Уилли, если то, что я узнала, к чему-то приведет, мы выложим плиткой весь пол, стены и потолок в квартире.

– Ваша честь, обвинение вызывает Питера Бенсона, – объявил прокурор Холмс.

Задняя дверь зала судебных заседаний открылась, и все присутствующие повернулись, чтобы рассмотреть нового свидетеля. Высокий, около шести футов ростом, поразительно красивый мужчина с сединой в темно-каштановых волосах, он прошел к кафедре, поднял правую руку и поклялся говорить правду, после чего занял свидетельское место.

Присяжные замерли в напряженном ожидании, не спуская глаз с заинтриговавшего всех нового участника действа.

В прошлом Элиота Холмса было немало таких, как Питер Бенсон. Ничего не поделаешь, иногда приходится вызывать свидетеля, близкого к обвиняемому и настроенного враждебно в отношении обвинителя. В данном случае у него не было иной возможности получить определенную информацию.

Знал Холмс и то, что нужно соблюдать особую осторожность, поскольку некоторые свидетели могут, дождавшись удобного момента, дать ответ, который развалит все дело. А Питер Бенсон, доктор философии, был, несомненно, человеком умным и образованным.

Отвечая на первые, формальные вопросы, Бенсон сообщил, что возглавляет кафедру гуманитарных наук в университете Франклина в Филадельфии. Его жена погибла в результате автомобильной аварии около пяти лет назад. В браке они состояли почти тринадцать лет, детей не имели. Жена читала лекции в том же университете.

– Сэр, как давно вы знакомы с подсудимой, Бетси Грант?

– Мы оба росли в Хоторне, штат Нью-Джерси, учились в одной средней школе и окончили ее двадцать шесть лет назад.

– Много ли вы общались с ней в школьные годы?

– Я видел ее довольно часто. В старших классах мы даже встречались.

– Вы продолжали видеться с ней после окончания школы?

– Мы виделись буквально несколько раз. В начальной школе она перескочила через одну ступеньку. И, насколько я помню, родители Бетси считали, что в семнадцать лет ей еще рано поступать в колледж. Они решили отправить ее в Милуоки, к тете, чтобы она пожила там год, поработала в магазине готового платья, а уже потом шла учиться в колледж. Так что в середине лета Бетси уехала в Милуоки.

– Вы встречались с ней в последующие два года?

– Нет. Я поступил в Бостонский колледж, а потом компания моего отца переместилась в Северную Каролину, так что на каникулах я ездил туда. Мы, можно сказать, потеряли контакт.

– Когда вы увиделись или каким-либо образом установили контакт в следующий раз?

– Мы встретились случайно на выставке в музее изобразительных искусств «Метрополитен» на Манхэттене. Это было три с половиной года назад. Я проходил мимо, мы посмотрели друг на друга и сразу же узнали друг друга.

– И ваша дружба вспыхнула снова?

– Если под словом «вспыхнула» вы имеете в виду, что мы возобновили дружеские отношения, то да.

– Она сказала вам, что состоит в браке?

– Да, сказала, что ее муж серьезно болен; и, конечно, я сказал, что моя жена погибла в автомобильной аварии.

– Теперь вы живете в Филадельфии, верно?

– Да.

– А она живет в Алпайне, верно?

– Да.

– Сколько времени занимает поездка из Филадельфии в Алпайн?

– Не знаю. Никогда не ездил в Алпайн из Филадельфии.

Элиот Холмс выдержал небольшую паузу, потом продолжил:

– Сколько раз вы встречались с миссис Грант за последние три с половиной года?

– До смерти доктора Гранта мы встречались раз или два в месяц.

– Где вы встречались?

– Обычно мы обедали в каком-нибудь ресторане на Манхэттене.

– Вы когда-либо обедали в Нью-Джерси?

– Нет, ни разу.

– Почему?

– Просто так. Нам нравилось ездить в город. Нравилось бывать в некоторых ресторанах.

– Вы ехали прямиком на Манхэттен?

– Да.

– Значит, вы ни разу не обедали в Нью-Джерси, поблизости от ее дома? – В голосе Холмса зазвучали язвительные нотки.

– Как я уже сказал, мы обедали в Нью-Йорке.

– Правильно ли будет сказать, что вы ездили в Нью-Йорк, чтобы не наткнуться на знакомых?

Питер Бенсон ответил не сразу, но потом все же кивнул.

– Да, можно и так сказать. – Он помолчал. – Но мы не делали секрета из наших встреч. Миссис Грант всегда давала сиделке мой номер телефона – на всякий случай, если в состоянии доктора Гранта случится неожиданная перемена.

– За эти три года сиделка хотя бы раз звонила вам?

– Нет, ни разу.

– Итак, мистер Бенсон, вы показали, что перестали встречаться с обвиняемой после смерти ее мужа. Когда вы виделись с ней в последний раз?