Начало - Андрей Лео

Быстро стрелять из этого ружья трудновато, но я приспособился. Зарядив его, надеваешь капсюль на затравку, осторожненько опускаешь на него курок и вешаешь на плечо стволом вниз. Теперь, чтобы вскинуть, взвести курок, прицелиться и выстрелить, требуется секунда, максимум две. С заранее взведённым курком ходить побоялся: любой нечаянный удар, случайно зацепившаяся ветка — и может бабахнуть. Шанс прострелить себе ногу довольно велик.

Очень не понравился порох: дыму от него — не продохнуть, и стволы каждый раз чистишь дольше, чем стреляешь. В той жизни мне мало доводилось общаться с дымными порохами, ощущения совершенно другие. Звук выстрела громче, чем у бездымного, басовитый такой. Даже отдача другая, более мягкая. Впрочем, местный порох отличается от дымного пороха начала двадцать первого века. Качество у купленного в Канске просто жуткое.

Ай, ладно, это мелочи, привыкну. Ставим галочку на будущее: одним из первых своих проектов намечаем наладку производства порохов, сначала хороших дымных, а позднее на этой базе и бездымными займёмся.

И жили они потом долго и счастливо. М-да, хотелось бы. У меня даже есть надежда, что так и будет. Но… никто нам счастливую жизнь на блюдечке не поднесёт. Стало быть, пашем дальше, утепляем фазенду перед зимой.

Прежде всего мы навесили входные двери в сарай: в городе для них петли купили, а у деда Ходока доски выпросили. Далее окна застеклили, зажав стёкла рейками и обмазав глиной. В нашем полуподвальном помещении я новые лежанки сколотил и пол постелил. Ох и задолбался же пилить, ведь каждое бревно приходилось делить вдоль на две части. Расколоть их клиньями, как мужики в деревнях делают, мне не удалось.

Перебрал печку и соорудил уже нечто капитальное. Для этого производство кирпичей пустил на поток. Развели с Машкой в коптильне костерок пожарче и принялись выпекать кирпичи как блинчики. Они, конечно, скверные вышли, но для наших потребностей и такие сгодятся. В результате в землянке появилась большая, удобная печь, а вот свободного места стало маловато.

Этот процесс меня раззадорил, и в сарае, рядом с входом в землянку, я сложил ещё одну печку, задняя сторона которой выходит к душевой. Зимой не так зябко мыться будет. Повесил качающийся бочонок для полива, всем понравилось, почти душ получился. Обшил стены жердями, а между ними и стеной сестрёнка высушенного мха напихала. Сверху также добавил второй накат со мхом.

Блин, теперь и в тёплой части сарая деревянный пол настелить нужно. О-о-о, опять пилить. А туалет сделал холодным, разместив его подальше от тёплой половины: лишние запахи нам ни к чему. Осталось дрова на зиму заготовить. Чёрт! И тут пилить. Ё…

В середине октября погода ухудшилась: резко похолодало и зачастил дождь со снегом. Промывкой золота в последнее время и так-то не более двух часов в день занимались, а нынче и вовсе пришлось дело бросить: здоровье дороже. Через неделю о наших ковыряниях в земле напоминали лишь залитые водой ямы. Сестрёнка очень расстроилась: ну как же, от любимой игры оторвали.

Ничего-ничего, пусть учится, учится, хм… и учится. Ей желательно за год немецкий язык освоить, хотя бы разговорный. А лучше ещё и французский до кучи, чтоб могла любому спесивому дворянину в случае надобности ответить. Мне тоже постараться придётся, сейчас ведь многие дворяне по-французски говорят, а я в нём ни бум-бум. Значит, разобравшись с современным вариантом немецкого, следует приниматься за язык Наполеона.

В воскресенье, двадцать второго октября, братец с приятелем меня всё же подловили. На свою голову. Как и ожидалось, не успокоился он. Что ж, будем успокаивать. Я сразу решил работать в полную силу: терять-то нечего, до смерти этих бугаёв вряд ли уделаю. Не, если задаться целью, то два трупака гарантирую. Но зачем мне лишние заморочки? А с травмами мы уж потом как-нибудь разберёмся, Софа поможет. Правильно я стал усиленно с палкой тренироваться и таскал её с собой везде, даже на пробежки.

Встретили ребята грамотно: Фёдор впереди дорогу преградил, его приятель сзади откуда-то выполз. Молодец, хорошо прятался, я его не заметил. Оба довольные, лыбятся. Позы напряжённые, думают, я от них робкой ланью к Софе рвану. Ага, не дождутся!

— О, братко! Удачно встренулись!

— Ну, кому как.

— Смотри-ка, догадливый какой. Сам на колени всташш и прощеньица просить бушш иль повалять тебя сперва?

— Делать мне больше нечего, кроме как перед всякими балбесами на коленях ползать.

Физиономия у Фёдора налилась кровью.

— Думашш, колдунья заступится? Так не докричишься.

Второй балбес добавил:

— Недолго кричать буде, соплями захлебнётся.

— Вот ещё! Тревожить занятого человека из-за двух дураков.

Дальше ребята болтать не стали, начали своими пудовыми кулаками махать. Видать, мои ответы им не понравились.

Первым дёрнулся Фёдор и получил тычок палкой в солнечное сплетение. Да, русский штыковой удар — страшная сила. Братец согнулся, разевая рот в немом крике, упал на колени и выпал в осадок. Была надежда, что на этом всё и закончится, но нет: приятель в стороне не остался, тоже подскочил. Значит, вдвоем решили малыша мутузить? Тогда держитесь, гады!

Увлёкшись успокоением второго клиента, я едва не проворонил нападение первого: Фёдор слишком уж быстро очухался и подключился к схватке. С двумя, конечно, бодаться труднее, но спасает то, что эти увальни драться совсем не умеют. Вроде и силы, и скорости в достатке, но двигаются ребята с грацией коровы на льду, постоянно мешая друг другу.

А вот головы у них явно каменные: раз по пять каждой перепало, а им хоть бы хны. Мне приходилось крутиться между ними, словно ужу на сковородке, раздавая тычки и удары направо и налево. Один момент казалось: всё, кердык пришёл, пора нож доставать. Фёдор палку схватил, и я её с трудом вырвал, заехав ему пяткой в лоб. Силищи у него, как у медведя.

Ломом их нужно было колотить, без него сплошная морока. Хорошо хоть яйца у балбесов не железные. Так мы и танцевали: я вертелся, бил и уворачивался, а они пытались меня поймать. Постепенно все выдохлись. Я уже еле палку держал, да и ребята прыть подрастеряли. Гонор с них слетел, на ругань сил не осталось. Не-е, надо завязывать наши бестолковые пляски, иначе мне хана: двигаться приходится быстрее и больше, чем этим бизонам.

Взвинтил темп ещё на чуть-чуть, прошёлся на пределе сил по почкам, ногам и головам. Фу-у, лежат. Отдышался, дождался, пока парочка дурней оклемается, и выдал речь на великом и могучем минут на десять, приправив матюгами трёхэтажной конструкции. Выложил всё, что о них думаю и что в душе накипело. Напоследок предупредил: пусть к нам на хутор не суются, а то назад поползут скуля и в мокрых штанах.

Судя по рожам, парни впечатлились. Теперь или отвянут, или стрелу из кустов пустят. Ой, да будь что будет, жизнь своё покажет. Остаётся надеяться, не фигу и не фак.

Глядя на их удаляющиеся спины, я стоял, но стоило им скрыться, рухнул как подкошенный. Ох-х, в дальнейшем такие эксперименты проводить не следует. Лучше уж прострелить этим дурням ноги и потом лечить, чем так мучиться. Да-а, без палки я и минуты не продержался бы. За пару месяцев обильной кормёжки и тренировок силёнок у меня, естественно, поднакопилось, но на кулаках мне сейчас против любого из них не выстоять.