Начало - Андрей Лео

Чёсанки — это валенки их производства. А я после местных лабазов всё ещё злой был, захотелось высказать деду пару ласковых. С какого боку, спрашивается, моя персона к их валенкам прилепилась? У нас с Софьей Марковной и свои дела имеются. Но, подумав, всё-таки сдержался. Да бог с ним, люди нормальные, поможем. Однако требуется напомнить им о наличии у меня собственного начальства. Демонстративно повернулся к Софе и замер, она улыбнулась и кивнула. Дед аж хрюкнул, увидев такое.

Я же, отвечая ему, постарался повторить их говорок:

— Эт мы зараз.

— Хот баял[56] я, ушлый[57] он у тя. Уж думал, ертачиться[58] буде. Иш как зыркат[59]. Огневой[60] паря!

Вся компашка смотрела на нас с Ходоком и улыбалась. Не понял: я что-то пропустил? Уж не подначить ли меня сейчас пытались? Глянул на Демьяна, с которым предстояло идти, а он весело усмехнулся, подмигнул мне и, подхватив на плечи два мешка с зерном, пошёл с рынка, не оборачиваясь. Ладно, с приколистами потом разберёмся. Я взял мешок с валенками и потопал следом.

Идти пришлось не так уж и далеко, минут через двадцать были на месте. Крупная румяная девица, открыв ворота и забрав у меня мешок, попросила подождать во дворе, а Демьяна в дом увела. Ну, мы не гордые, мы подождём, заодно осмотримся. Усадьба ухожена, дом одноэтажный, но большой. Во дворе два строения: одно, похоже, амбар, а второе явно кузница — из трубы густой дым идёт, и звон оттуда периодически слышен.

Это я удачно зашёл. Обычно я особым любопытством по отношению к чужому жизненному укладу не страдаю, но здесь не смог устоять перед соблазном и сунул нос в кузню: хотелось понять, как тут дело с первичной металлообработкой обстоит, тем более дверь широко открыта. В помещении, у наковальни, боком ко мне стоял здоровенный детина и изредка обстукивал что-то кувалдой. Вдоль стен верстаки расставлены, разнообразный инструмент над ними развешан, а в углу печь жаром пышет. Надо признать, прилично всё устроено, чистенько так и порядок во всём.

Минуты через две, вероятно почувствовав моё присутствие, детинушка положил инструмент и повернулся. О, да это ж кузнец, у которого я кайло с лопатой купил. Меня, кажется, тоже признали.

— Понадобилось что? Иль недоволен чем? — спросил мужик вроде нейтрально, а сам хмурится.

Не-е, на фиг, на фиг такому мордовороту претензии предъявлять. Этот дядя напоминает мне известного циркового силача из того времени, Валентина Дикуля. Правда, «чуть» пошире того в плечах, раза этак в полтора, и на голову выше. Постарался сразу объяснить: я, мол, просто мимо с мешком проходил, вот и заглянул на звон. А кайло нравится, даже не сомневайтесь, я его уже почти люблю. В смысле кайло. А лопата вообще загляденье.

Немного поболтали. Нормальный мужик оказался, иной на его месте послал бы юнца любопытствующего далеко и надолго, а он разговаривает как с ровней. Занятный товарищ, собирается в кузне паровой котёл сооружать и паровую машину к нему до кучи. Кулибин доморощенный! Мечтает свой завод оборудовать, станки поставить.

Мне удалось ненавязчиво выяснить, какие трудности у него возникли. Я, возможно, и не большой специалист по паровым машинам, но кое-что знаю. Моя жена лет пять назад диссертацию писала на тему паровозостроения — об эволюции паровозных котлов и всех приспособлений к ним. Я ей помогал как мог. И тексты приходилось на компе набивать, и чертежи с плакатами аккуратненько вычерчивать, да и уши мне все прожужжали, рассказывая об особенностях того или иного агрегата. Крепко всё в памяти засело.

Осторожненько начал подсказывать варианты решения проблем. Сначала он хмыкал, потом заинтересовался. Слово за слово, и поведал я ему об основных моментах, а также о тех сложностях, что могут у него возникнуть.

Минут через пять подошёл Демьян, и, пока кузнец задумчиво чесал в затылке, мы по-тихому свалили. На обратном пути прошли мимо ювелирной лавки, и я, воспользовавшись случаем, расспросил Демьяна о жизни и работе золотых дел мастеров. К сожалению, знал он мало, хотя одна новость моё внимание привлекла. Ему приятель рассказывал, ювелиры здесь дорого покупают только монеты, а золотой песок выгоднее сдавать начальству с приисков или перекупщикам. Уточнять, где искать тех и других, я не стал, информации для размышлений и так хватает.

Вернулись вовремя: наша компания устроила обеденный перекус, этакий шведский стол вокруг телеги. Свой сухпаёк запивали купленным на базаре сбитнем. Как понимаю, я впервые попробовал настоящего сбитня. Очень понравилось. В том времени мне ничего подобного пить не доводилось. Разучились потомки готовить? Или я настоящих мастеров не встречал?

Когда после обеда мы с Софой посетили лавку, намасленные с нами были гораздо любезнее, чем со мной одним.

— Чего изволите, сударыня?

— Покажи-ка, милейший, что у вас есть в наличии из письменных принадлежностей.

— Не извольте беспокоиться, у нас есть всё. Чернила из самого Санкт-Петербурга, бумага белёная аглицкая, но имеется и китайская, подешевше.

— Нет, бумага нам требуется самая простая, но много. Чернил вовсе не надобно, и… пожалуй, выберем ручки.

Знахарка молодец, ведёт себя так, будто она в лавке хозяйка. Приказчик перед ней прогнулся знаком вопроса, смотрит снизу вверх и подобострастно улыбается. Чёрт! Мне уже хочется перенять её манеру общения. Не, я раньше тоже, если надо, мог человека взглядом к земле пригнуть, но то был иной взгляд. По словам друзей, так смотрит хищник и убийца, а у Софы в глазах сверкают превосходство и власть. Ну… есть к чему стремиться.

О, как забегали ребята! Через пять секунд на прилавке появилась толстая стопка сереньких листков, примерно вполовину от формата А4, а поблизости легли в ряд пять перьевых ручек. Причём имелись среди них и шикарные образцы из моржовой или слоновой кости, и совсем дешёвые, деревянные. Что интересно, по словам знахарки, перьевые ручки сейчас довольно редкое явление, особенно в этой глуши. Народ для письма предпочитает по старинке гусиными перьями пользоваться. Как говорится, дёшево и сердито. Кроме этого, считается, что ручки с железными перьями портят почерк.

Рассмотрев сами железные перья, я даже догадался почему. Отстой какой-то! Этими перьями не писать, а в лучшем случае карябать придётся. Кончики слишком грубые, почти нешлифованные, мне нужно будет их дополнительно подтачивать и до ума доводить. В будущем же следует подумать о массовом производстве более качественных ручек. Металла на них идёт совсем чуть-чуть, а стоят они недёшево.