Записки реаниматолога - Владимир Шпинев

Вот и в моем случае случился крайний случай. Позвонил шеф, попросил выйти, отказать не смог, да и заняться особо не чем было.

Прихожу на работу, палата к моему приходу подготовлена, оставили одного пациента, правда — в крайне тяжелом состоянии. Молодой, худой, если не сказать изможденный парень, ребра аж торчат. Ему дали отдохнуть, перевели на управляемую вентиляцию легких. Все очень и очень серьезно, мало того, что у него тяжелый порок сердца, да еще и прицепилась к нему инфекция и села на питательную среду — легкие, иммунная система дала сбой. Организм отдал восемьдесят процентов легочной ткани на съедение бактерии. Одно легкое утонуло полностью, второе наполовину.

Я по-честному попытался ему помочь, попробовал найти такой режим вентиляции, чтобы кислород, подаваемый в токсической дозировке, так же восемьдесят процентов во вдыхаемой смеси, можно было уменьшить, ну хотя бы на треть.

И так и эдак крутил ручки аппарата, но ничего не получилось. К утру я его сдал таким же, но хоть хуже не сделал.

Спустя час поступил мужчина по документам — средних лет, однако болезнь и пьянство изменили его время в сторону старости, и выглядел он минимум на семьдесят лет, а органы износились на все восемьдесят. Допился до того, что ткани печени заместились соединительной, не несущей никакой функции в этом органе тканью, цирроз печени по научному. В организме образовались вещества, несущие в себе токсины, они и выключили сознание. Он поступил в глубокой коме. Назначил лечение, особого ничего не выдумывал, но к утру он у меня очнулся и даже стал правильно отвечать на вопросы. По-видимому, стены у нас лечебные.

Сразу за циррозником, вызвали меня в приемный покой. На каталке лежит молодой парень, в запредельной коме, в одном шаге от смерти, черный от недостатка кислорода. Таксистка привезла, дружбаны закинули тело, оплатили проезд и свалили по своим делам. В страхе от того, что парень в ее машине может вот-вот дуба дать, пулей примчалась в больницу. Редкие поверхностные вздохи, точечные зрачки, черные исколотые вены, говорили только об одном диагнозе. Взял дыхательный мешок с маской, принудительно вдохнул живительный воздух, в вену воткнули наркотический антидот — налоксон, и буквально на игле очнулся. Обломили ему кайф. Я ему:

— Скажи спасибо девушке, так бы дубанул где-нибудь.

— Да ну нах, да мне пох.

— Что колол?

— А тебе не пох?

Хотел вначале оставить на пару часов у себя в реанимации, да передумал, я свое дело сделал, отправил в терапевтическое отделение. Уверен, что там он на долго не задержится, сбежит.

Поздно вечером поступила четырехлетняя девочка, мертвенная бледность, проглядывала сквозь смуглую кожу, черные длинные волосы странно оттеняли неестественный цвет кожных покровов. Глянул на нее в приемнике и сразу понял, что дело — дрянь. Без сознания. Мама сопровождавшая малышку, плохо соображала, ее трясло, глаза налились слезами. Удалось выяснить, что с обеда сего дня у малышки постоянно жидкий стул и неукротимая рвота фонтаном. Только температура приблизилась к тридцати семи градусам, она дала жаропонижающий препарат, однако облегчения не наступило, девочка покрылась красными пятнами и обмякла.

Кишечная инфекция, токсины стали циркулировать в крови, негативно действуя на центральную нервную систему, загоняя сознание в глубины подсознательного. Запредельное обезвоживание, глазные яблоки стали мягкими и запавшими. Если честно, то увидев дитя, у меня сразу холодок по спине прошел, короче малость труханул за жизнь малышки.

В вену катетер ставили — она даже не шелохнулась. Умирали, бывало с такой болезнью дети… Кислород. Рассчитал дозу растворов. Начали капать. Мама ходила кругами вокруг двери реанимации, я ходил кругами вокруг девочки (смерть дитя это всегда шок для любого врача). Панадолом мама сбила температуру девочки до комнатной температуры.

Следующая стадия этой болезни — отек мозга и судороги, и все — амба!

Пульс тарахтел на уровне 170 в минуту!

Одышка около 30 в минуту (небольшая для ее возраста). Содержание кислорода в крови пока было на приемлемом уровне.

Уже готов был в любую минуту перевести дитя на ИВЛ, а там уж что будет…

Тут Оксана, так ее звали, приоткрыла глазки, осмысленно окинула комнату взглядом, пульс урядился до 140, после необходимого объема инфузионной терапии пошли ударные дозы антибактериальных препаратов.

Малышка пришла в сознание. Позвал маму, разрешил ей дежурить вместе с нами, все равно никуда бы не ушла.

Тихонько ступив в палату, она разрыдалась, увидев в сознании свою девочку.

К ночи дитя стало активным, разрешили ей пить невкусные солевые растворы, пила с удовольствием. Девочка немного капризничает, мама уже улыбается и благодарит коллектив за работу.

Поступила старушка в наше отделение, после оперативного вмешательства. Вот совсем недавно восемьдесят лет ей стукнуло. Сухонькая, маленькая, реденькие седые волосики кучеряшками торчали во все стороны. Вот про таких и говорят — бабушка — божий одуванчик.

Непроходимость лечили на операционном столе, пищевой комок застрял в области тонкого кишечника. Всяко бывало, причин для непроходимости множество — опухоли, завороты, каловый завал… а тут удивленный доктор из разрезанной дырки в кишке извлек тряпочку.

Бабка съела тряпку.

Бывает же такое. Может, кушать нечего было, да мозги чуток поехали от старости, а ведь сейчас моющие средства такие аппетитные, и со вкусом лимона, и со вкусом апельсина, клубники…

Но думаю, у нее будет все в порядке. Через два часа отлучил ее от аппарата искусственного дыхания, очнулась. В сознании, контактна, но про тряпку ни-ни. Наказал сестрам, чтобы убрали все шарики, марли, ветошь от ее кровати. Кто знает, чем эта бабуля питается на закате своей жизни? Так, на всякий случай.

Мужики, следите за своими беременными женами! Я, наверное, напишу крамолу, пусть не обижаются на меня женщины, но беременность хм… странным образом влияет на психику. Дамы становятся раздражительными, забывчивыми, делают вещи которые в обычном своем состоянии никогда бы не сделали. Это нормально, это милые шалости, которые мы, улыбаясь, прощаем.

Но есть странности, на которые надо обратить внимание! И пора бить тревогу и вызывать скорую помощь!

Некоторое время назад…

В два часа ночи прозвенел звонок в реанимацию.