Леди Сьюзен - Джейн Остин

Дом очень хорош, мебель модная, все говорит о достатке и прекрасном вкусе. Чарльз, бесспорно, очень богат, и деловые люди с его мнением считаются. Вместе с тем ни он, ни его жена совершенно не в состоянии распорядиться своим богатством: гостей у них почти не бывает, да и в Лондон они ездят лишь по делам. Что ж, будем строить из себя дурочку. Надеюсь отыскать путь к сердцу своей невестки, завоевав расположение ее детей; я уже знаю, как кого зовут, и собираюсь с особой нежностью отнестись к их младшему сыну, юному Фредерику, которого я сажаю себе на колени и вздыхаю над ним, вспоминая его незабвенного дядюшку.

Бедный Мэнверинг! Нет нужды объяснять Вам, как мне его не хватает и как часто я о нем думаю. В Черчилле меня поджидало грустное письмо от него, полное жалоб на жену и сестру и сетований на жестокосердие судьбы. Вернонам я сказала, что оно от его жены, свои же письма к нему я буду выдавать за письма к Вам.

Всегда Ваша

С. В.

Письмо шестое

Миссис Вернон - мистеру де Курси

Черчилл

Итак, мой дорогой Реджинальд, наконец-то я воочию увидела эту страшную женщину и должна тебе ее описать, хотя, надеюсь, в скором времени ты сможешь составить о ней собственное мнение. Она и впрямь хороша чрезвычайно. Какие бы сомнения ни вызывали у тебя прелести немолодой уже дамы, должна со всей ответственностью заявить, что мне редко доводилось видеть женщину, столь же очаровательную. У нее прекрасные пепельные волосы, огромные серые глаза и темные ресницы; по тому, как она выглядит, ей не дашь и двадцати пяти, хотя в действительности она должна быть лет на десять старше. Как ты догадываешься, я не была склонна восхищаться ею, хотя и постоянно слышала, как она хороша, сейчас, однако же, не могу не признать, что ей присущи редко сочетающиеся совершенство линий, великолепие и грация. Со мной она была столь нежна, естественна и даже трогательна, что, не знай я, какую неприязнь она всегда питала ко мне из-за моего брака с мистером Верноном, забудь я, что вижу ее впервые, можно было бы счесть ее моей близкой подругой. Принято считать, будто кокетство сочетается с самоуверенностью и развязность в обращении непременный признак развращенного ума, я, во всяком случае, ожидала, что леди Сьюзен поведет себя неподобающе свободно. Она же, как выяснилось, отличается приятной внешностью, у нее нежный голос и обворожительные манеры. Увы, внешность эта обманчива, ведь все мы, к сожалению, слишком хорошо ее знаем. Она находчива и обходительна, достаточно знает свет и может поддержать любой разговор, чем, однако, по моему мнению, слишком часто пользуется, чтобы выдать черное за белое. Ей почти удалось убедить меня, что она очень привязана к своей дочери, хотя я всегда была уверена в обратном. О ней она говорит с такой нежностью и тревогой, так горько сетует на то, что должным образом не занималась ее образованием, каковое считает абсолютно необходимым, что я с трудом заставляю себя вспомнить, сколько лет ее светлость неизменно проводила весенние месяцы в Лондоне, оставив дочь в Стаффордшире на попечение слуг или гувернантки, мало чем от них отличающейся.

Коль скоро ей удалось произвести впечатление на такое злопамятное существо, как я, можешь себе представить, как действуют ее неотразимые чары на мистера Вернона, человека благородного и великодушного. Жаль, но я не так доверчива, и потому отказываюсь верить, что из Лангфорда в Черчилл она переехала по собственной воле. Не проведи она там целых три месяца, прежде чем обнаружила, что образ жизни ее друзей не соответствует ее нынешнему душевному состоянию, я еще могла бы поверить, что бурной светской жизни она предпочла уединение, переживая смерть такого мужа, как мистер Вернон (ее отношение к нему, к слову сказать, безупречным никак не назовешь). Зная, однако, сколь долгим было ее пребывание у Мэнверингов, размышляя о том, насколько отличалась жизнь, которую она вела у них, от той, на которую обрекает себя теперь, я вынуждена предположить, что отъезд из дома, где она, в сущности, была совершенно счастлива, объясняется желанием, пусть и несколько запоздалым, следовать правилам приличия, дабы восстановить свою пошатнувшуюся репутацию. Что же касается истории, рассказанной твоим приятелем мистером Смитом, то она едва ли достоверна, ибо ее светлость состоит в переписке с миссис Мэнверинг. В любом случае история эта наверняка преувеличена: даже леди Сьюзен едва ли способна на то, чтобы столь вероломно обманывать двух мужчин одновременно.

Твоя и проч. Кэтрин Вернон

Письмо седьмое

Леди Сьюзен - миссис Джонсон

Черчилл

Моя дорогая Алисия,

очень благодарна Вам за внимание, которое Вы уделяете Фредерике. Вы знаете, как высоко ценю я Вашу дружбу, но, хоть я не сомневаюсь в искренности Ваших дружеских чувств, совершенно не готова принять от Вас столь большую жертву. Фредерика - глупая девчонка, похвастаться ей решительно нечем. А потому мне очень бы не хотелось, чтобы Вы тратили свое драгоценное время, забирая ее к себе на Эдвард-стрит, тем более что каждый такой визит отвлекает ее от важнейшего дела - образования, каковое ей надлежит получить у мисс Саммерс. Я хочу, чтобы ей привили вкус к игре на фортепиано и к пению, ведь у нее моя рука и вполне сносный голос. Меня в детстве изрядно баловали, ничем заниматься не обязывали, и вот вам результат: я лишена некоторых достоинств, коими нынче обязана обладать любая хорошенькая женщина. Естественно, это вовсе не значит, что я считаю необходимым, как диктует сегодняшняя мода, в совершенстве знать разные языки, искусства и науки. По-моему, это пустая трата времени: если женщина владеет французским, итальянским, немецким, если умеет играть на фортепиано, петь, рисовать и проч., она может вызвать аплодисменты, но никак не пылкие чувства. В конечном счете все решает не образование, а обаяние и манеры. Итак, я считаю, что Фредерике не следует слишком увлекаться науками, и утешаю себя тем, что недолгое пребывание в школе мисс Саммерс не позволит ей изучить что-либо глубоко. Надеюсь, что не позже чем через год она станет женой сэра Джеймса. Вы знаете, на чем основывается моя надежда, и это, безусловно, основание вполне серьезное, поскольку для девочки возраста Фредерики обучение в школе -крайне унизительное занятие. Вот почему я бы предпочла, чтобы Вы не приглашали ее к себе - мне хочется, чтобы ее жизнь была как можно более безотрадной. В сэре Джеймсе я нисколько не сомневаюсь: мне стоит лишь написать короткую записку, чтобы он возобновил свои ухаживания. Вас же я попросила бы постараться оградить его от новых знакомств, когда он приедет в Лондон. Зовите его время от времени к себе и беседуйте с ним о Фредерике, чтобы он ее не забывал.

В целом же я чрезвычайно довольна тем, как я все устроила, и считаю, что мне удалось наилучшим образом сочетать осмотрительность и материнские чувства. Иные матери потребовали бы, чтобы их дочь приняла столь лестное предложение с первого же раза, но разве могла я принудить Фредерику вступить в брак с человеком, ей ненавистным? И вот, вместо того чтобы прибегнуть к столь суровой мере, я даю ей возможность согласиться с моим выбором добровольно, создав ей условия, при которых она в конечном счете выйдет за сэра Джеймса. Но довольно об этой порядком надоевшей мне девчонке.