Ты пахнешь корицей - Ника Драйв

Кожа Аси пахла еще сильнее сладостью апельсинов и мятой. Казалось, что это не духи, а её собственный аромат. Когда я исцеловал все изгибы её тела, когда мой рот привык к ощущению шелковистой кожи под губами, Ася скользнула вниз, ко мне, и заглянула в мои глаза. Её глаза стали золотистыми, а из горла вырвался рык. И я взял её, она шептала, исступленно сжимая меня бедрами: «Сильнее, грубее, крепче», — и разбивалась об меня серебряной волной.

Мы очнулись, когда бесстыдные солнечные лучи заглянули в окна, заря была алой и золотой. Солнечные зайчики покрыли бликами наши вспотевшие тела. Это было какое-то сумасшествие из света и пламени. Я прижал Асю к себе, но она зашептала, сонно улыбаясь: «Спать, спать…слышишь, герой? Я не могу больше» И я скатился с неё, заворачиваясь в простыню, впрочем, невесомую и скользкую, как всё шелковое белье на постели. Теперь было видно, что оно тоже серебристо-светлое, как отброшенное на пол покрывало, как кожа моей возлюбленной этой зимней ночью. Я поцеловал сладкие припухшие губы Аси, она сонно выдохнула и улыбнулась. Её глаза закрылись. Я еще полюбовался несколько вздохов тенью ресниц на серебристых щеках и тоже уснул.

Их толкнуло друг к другу. После случайного обращения Асе были необходимы эти объятия и поцелуи, чтобы снова почувствовать себя человеком. Она колебалась ровно пять вздохов. И решила, что когда-нибудь надо пойти на поводу у инстинкта волчицы.

Маг красивый, необычный, подвернулся как нельзя кстати, к тому же что-то в нем было… притягательное, странное, честно сказать, родное. Ася позволила ему взять её на руки и пронести дорогами магов. Она не любила эту линию, но сейчас передвижение по ней — было лучшим вариантом. Даже представить себя голой на сидении такси было противно. А так в горячих руках, под его курткой, Ася почти задремала.

И в конце концов, кому какое дело до их быстрого ни к чему не обязывающего, порывистого и ненасытного секса? Было немного больно в первый раз, но и сладко тоже. Ах, как сладко! Ася изогнулась совершенно иначе, чем раньше. Её тело стало другим, оставаясь с виду прежним. Ася потянулась и улыбнулась, открывая глаза.

Они прервали любовную игру из-за яркого света за окнами, будто пришли в себя от ночного наваждения. Зимняя заря была неожиданно сверкающей, алой, лиловой и желтой. Солнечные лучи легли границей между ними, часы уже показывали восемь, только тогда они расцепили объятия и уснули вместе. «Как сладок предутренний сон после ночи любви», — успела подумать Ася, исчезая из мира.

Но когда Ася проснулась, вспомнила часть прошедшей ночи и подумала о маге-чужаке, ей стало не по себе, а когда она увидела спящего рядом незнакомца, заныло сердце. И как же его зовут? Она пыталась вспомнить и не могла. Он был смешной, беззащитный, белокожий, казался совсем мальчишкой. Темные пряди закрывали разбитое лицо. Кто и за что его побил вчера? Неудивительно, она бы могла одной лапой переломить его хребет. Дурачок, вряд ли он понимал, с кем связался? Хвастал в клубе магией. Флер его магии Ася ощущала, но сил у мага было немного.

— Просыпайся, — толкнула она его в бок.

Он заворочался, но продолжал сладко посапывать.

— Быстрее! Тебе пора! — Ася пихнула его так сильно, что он скатился на пол.

И уставился на неё безумными глазами, скорчившись на полу и почесывая встрепанную голову:

— Ты что?

— Тебе пора, — повторила Ася.

— Можно мне хотя бы умыться? — сладко зевнул он.

Асе хотелось сказать «нет», но это было невежливо, и вместо четкого и правильного «нет» она быстро расплывчато кивнула.

Он не понял, что можно только умыться, в ванной полилась вода, послышались плещущие звуки.

И едва был различим сквозь все эти ненужные шумы неуместный скрежет ключа в двери.

Они появились на пороге комнаты одновременно: голый черноволосый маг и одетый в черный костюм-тройку светловолосый оборотень.

— Это что? — равнодушно спросил оборотень, махнув в сторону мага.

— Знакомый, — даже не порозовев, ответила Ася.

Надо было изо всех сил держать себя в руках. Имени случайного любовника она еще не вспомнила, но уже по-настоящему испугалась за человека.

— А… — еще равнодушнее сказал оборотень и прошел в ту часть квартиры, которая считалась кухней.

— Это кто? — успел спросить маг, которому Ася сунула свернутую в тугой комок одежду и ботинки.

— Мой жених, — одними губами прошептала она.

— А я… — маг на время потерял возможность связно излагать свои мысли, — … как же тогда? Я…

И вторая его попытка сказать что-то четко ничего не дала. Зато маг мгновенно оделся.

— Выпьешь? — оборотень помахал магу от стойки, на которой уже стояли округлые темные бокалы и бутылка коньяка.

— Утром? — маг обрел дар речи, по крайней мере, частично.

Добравшись до круглой высокой табуретки и взгромоздившись на неё, он резко мотнул головой, отказываясь от протянутого бокала, блеснувшего темным стеклом в руке оборотня.

— Как хочешь, — оборотень выпил и второй бокал, задумчиво оглядывая Асю, завернувшуюся в скользкую простыню и в нерешительности переминающуюся с одной босой ноги на другую.

— Ты куда собиралась, туда и иди, — сказал он ей.

— Это… Тём, — Ася уселась на табурет между мужчинами, радуясь, что всё-таки вспомнила имя случайного любовника.

И старательно изобразила полное равнодушие. Это было трудно, потому что от Тёма пахло соблазнительно сладко и необычно: корицей и свежестью первого снега. Оборотни пахли иначе: кровью, чесноком и разогретым металлом. Ася вспомнила, как забавно беззащитен был маг вчера ночью, белокожий, трогательно смешной мальчишка, и чуть не заулыбалась от накрывшего её умиления, как щекотно он целовал её ступни и ласкал языком пальцы, губы покалывало от желания повторить эту странную ночь.

— И ты полагаешь, что если я буду знать его имя, это помешает мне его убить? — с интересом повел в её сторону желтым глазом оборотень.

Он выпил еще и выдохнул.

— Я её пара. Истинная пара, понял, ты, человек! — желто-карие глаза оборотня были абсолютно трезвыми.

«Человек» звучало оскорблением.

Маг молчал, неприлично внимательно разглядывая оборотня. Тот, покосившись на синяки и разбитые губы мага, уточнил:

— Тебя вчера уже били, человек? За чужую женщину?

— По работе подрался, — опять качнул головой маг.

Он чувствовал себя неловко, в отличие от Аси, которая отпивала маленькими глоточками апельсиновый сок из бокала для коньяка и, казалось, ощущала себя уютно и спокойно между готовыми подраться из-за неё мужчинами. Волчица.

Она вытащила из блюда сладко пахнущее печенье и невзначай коснулась голым плечом и коленом Артёма, и по его телу прошла сладкая судорога. Он не смог сдержаться: прижал девушку к себе и получил от оборотня удар кулаком в лицо.