Зло из телевизора - Геннадий Сорокин

– Унжаковым двигала месть, и он прекрасно осознавал, что делает. Вы признали его психически здоровым?

– Конечно! Диссоциативным расстройством идентичности он не страдал. Как-нибудь я расскажу, в чем проявляется раздвоение личности и когда оно становится опасным для окружающих. Что касается твоего загадочного насильника-каратиста, то пока выводы делать рано. Слишком мало данных о нем. Жди до сентября. Если этот каратист страдает психическим заболеванием, то в период осеннего обострения он проявит себя. А может, и нет. Слишком уж странное изнасилование он пытался совершить.

– Осенью так осенью! – охотно согласился я. – Если летом у психов отпуск, то я подожду до сентября, а там попытаюсь вычислить, что за странный тип у нас в городе объявился.

Лето пролетело незаметно, как один день. Наступило первое сентября. Родители первоклашек скупили на рынке все гладиолусы и повели детей в школу. Студенты и старшеклассники приготовились выезжать на поля в подшефные колхозы и совхозы на уборку картофеля.

Несколько дней шли нудные дожди, сменившиеся ночными заморозками. Пожелтели и облетели листья на березах. Психически неуравновешенные граждане стали чаще записываться на прием к участковым психиатрам.

Таинственный насильник не объявлялся.

Семнадцатого сентября, сдав дежурство по городскому управлению, я вернулся домой.

По телевизору шла утренняя развлекательная передача, в которой было всего понемногу: после обзора новостей в стране и мире врач рассказал о вреде курения и пользе утренней пробежки, приятная пожилая женщина поведала, как сварить варенье без сахара.

– Она бы лучше рассказала, как выгнать самогонку без дрожжей, – съязвил я.

– Андрюша, не мешай, – попросила жена. – Сейчас будет интересный сюжет.

– Ага, интересный, – не унимался я. – Сейчас нас научат штопать носки без иголки и ниток.

– Андрей, ну я же попросила, – напомнила Лиза.

– Молчу-молчу, – уступил я. – О, а это что за шарлатан?

В студии телевидения появился мужчина необычайного вида: на ладонях и тыльной стороне кистей рук незнакомца зияли кровавые раны.

– Уважаемые телезрители, – обратилась ко всей стране ведущая развлекательных программ Центрального телевидения, – позвольте представить вам известного итальянского проповедника и философа Джорджио Бонджованни.

Гость студии выглядел представительно и в то же время как-то по-детски беспомощно. Всем своим видом он показывал, что испытывает неимоверные страдания, но уже привык к ним и готов отвечать на вопросы о судьбах мира и человечества.

Джорджио Бонджованни на вид было лет тридцать или около того. Как типичный южанин, он был смуглым и черноволосым, в его аккуратной бородке просвечивали пряди проступающей седины. Для солидности проповедник зачесывал волосы назад, говорил неспешно, обдумывая каждое слово.

– Лиза, этот человек – мошенник и шарлатан, – сказал я. – Как он может быть проповедником, если он не имеет духовного сана? Посмотри сама: он одет не в рясу, а в обычный гражданский костюм с галстуком. Он что, в церкви проповеди в пиджаке читает?

– Андрюша, это ужасно! – возмутилась жена. – Почему, когда я смотрю телевизор, тебе обязательно надо комментировать каждый сюжет? Посиди пять минут молча, дай мне послушать про его стигматы.

Словно услышав мою супругу, ведущая программы обратилась к Бонджованни:

– Господин Бонджованни, расскажите нашим телезрителям о ваших встречах с Девой Марией и происхождении стигматов на ваших руках.

Гость студии, выслушав переводчика, грустно улыбнулся и начал свой невеселый рассказ:

– Я родился на острове Сицилия, но потом переехал на материковую часть Италии в портовый городок Сант-Эльпидио. – Итальянец поправил на носу модные очки в тонкой золотой оправе, прищурился, вспоминая далекое прошлое. – Сколько я себя помню, с самого детства все свое свободное время я посвящал духовному развитию, изучению религии и жизненного пути Господа нашего Иисуса Христа. В апреле прошлого года я пошел на автостоянку, и передо мной вдруг возникла женщина поразительной строгости и красоты, очень светлая и яркая, словно сотканная из света. Она сказала мне, что ее имя – Мириам. Я встал перед ней на колени, так как сразу же догадался, что это Дева Мария, мать Иисуса Христа, а Мириам – это ее имя на арамейском языке. Мириам велела мне в начале осени поехать в Португалию в местечко Фатима. Я выполнил ее указание и второго сентября 1989 года вновь увидел Деву Марию. В тот день она передала мне послание ко всем людям на Земле. Дева Мария поведала мне, что верхушку церковной иерархии ожидает кризис, что нам всем грозят ужасные катастрофы, и если мы не раскаемся, будет Третья мировая война. А еще она сказала, что человечеству предстоит период мрака и тьмы, но те, кто отдал или готов отдать свою жизнь ради жизни других, кто сознает, в чем истинные ценности – независимо от того, какую веру они исповедуют, – будут спасены. «Готов ли ты принять на себя часть страданий Сына Моего?» – спросила меня Дева Мария. Я, не задумываясь, согласился, и в тот же миг на руках у меня появились кровоточащие стигматы, которые не заживают вот уже целый год.

Итальянец показал в камеру свои кровоточащие ладони. Кровь с них в момент съемки не капала, но раны выглядели свежими.

– Все врет и не краснеет, – не удержался я от комментария. – Какой смысл сейчас страдать за Христа, если он избавился от телесных мук почти две тысячи лет назад? Я понимаю, если бы сегодня, в момент съемки, Иисус все еще был на кресте, тогда – да, тогда принять на себя часть его страданий – высший долг любого христианина… Посмотри на его руки. Иисуса прибивали к кресту гвоздями, значит, на ладонях у него должны остаться небольшие округлые или квадратные раны, равные сечению травмирующего предмета. А у итальянца? Да у него все ладони – сплошная рана! Он что хочет сказать? Что Дева Мария не видела ран своего сына? Это шарлатанство, а его на всю страну показывают.

– Андрюша!

Я не стал дослушивать проповедника и пошел на кухню ставить чайник. После окончания сюжета пришла жена.

– Скажи, что ты взъелся на этого Бонджованни?

– Мошенник он, а его наше телевидение как святого преподносит.

– Раны у него, похоже, настоящие.

– Гвоздем проковырял, – предположил я.

– Как врач тебе говорю: раны у него свежие.

– Значит, он уже целый год не дает им зажить. Лиза, сейчас каждый день по телевизору мошенники да экстрасенсы выступают. Что, им всем верить на слово?

– Скажи честно, почему ты так взъелся на этого бедного проповедника?

– Не далее как в прошлый понедельник к нам поступил секретный приказ «О повышении взаимодействия с представителями нетрадиционных направлений в науке». В переводе с казенно-бюрократического языка это означает, что теперь при расследовании преступлений мы должны консультироваться со всякими магами, колдунами, астрологами и экстрасенсами. Не можешь сам раскрыть преступление – иди на поклон к экстрасенсу, он тебе подскажет, кто злодей, а кто невинная жертва. Это свинство, Лиза! Все маги и чародеи – мошенники и лжецы. Этот итальянец со стигматами – тоже мошенник, а его по телевизору показывают.